…Исследование двух десятилетий показало, что в год умирает 27 [из 930] священников, 18 оставляют после себя вдов, 5 – только детей, причем двое из 18 оставляют вдов и детей в возрасте до 16 лет от другого брака, а из всего числа вдов – получателей дохода трое умрут или выйдут замуж, оставив несовершеннолетних детей.
Первоначально Уоллес рассчитывал, что одновременно будет жить не более 279 вдов, но Маклорен поправил его, заметив, что смертность не следует предполагать постоянной, поскольку женщины могут быть самых разных возрастов. Прибегнув к помощи таблиц Галлея, он получил новое, несколько увеличенное значение21.
Верховным судьей всех их замыслов было время. В итоговом раскладе от каждого священника требовался ежегодный взнос от 2 фунтов 12 шиллингов и 6 пенсов до 6 фунтов и шиллингов и 3 пенсов (на выбор предлагались четыре уровня страхования). Средства из фонда выгодно вкладывались (как правило, они шли на ссуды молодым священникам), так что новоиспеченные вдовы могли рассчитывать в зависимости от размера взносов на суму от 10 до 25 фунтов; не внакладе оставались и управляющие.
Подсчеты для самого первого Фонда вдов священников Церкви Шотландии (два фрагмента).
Фонд обеспечения вдов и детей священников Церкви Шотландии первым из страховых учреждений взял на вооружение “принцип максимума”: капитал копили с тем, чтобы взносы и процентные поступления покрывали максимально возможные ежегодные выплаты и прочие расходы. Разойдись действительность с прогнозами, и фонд либо обеспечивал нужные деньги с избытком, либо, что хуже, оказывался в минусе. По меньше мере пять раз Уоллес и Вебстер пытались оценить будущие темпы роста фонда, прежде чем решили, что с первоначальных 18 620 фунтов (в 1748 году) он увеличится до 58 348 фунтов в 1765-м. Один фунт – они промахнулись на один-единственный фунт. В 1765 году объявили, что свободный капитал предприятия равен 58 347 фунтам. И Уоллес и Вебстер дожили до этого знаменательного события.
В 1930 году Альфред Майес из Германии, знаток страхования, дал такое определение своему предмету:
Экономический институт, который основан на принципе взаимности и учреждается для снабжения фонда, необходимость в каковом возникает по факту происшествий с поддающейся оценке вероятностью22.
Фонд вдов шотландских священников был первым в своем роде, и его создание следует считать важнейшей вехой в истории финансов. Светлые головы двух приятелей отныне работали не только на местных священников, но и на любого, желающего хоть как-то защитить близких в случае своей внезапной кончины. Фонд не успел толком встать на ноги, а университеты Эдинбурга, Глазго и Сент-Эндрюса уже пожелали в нем участвовать. За два десятилетия подобные фонды, как грибы после дождя, облепили весь англоговорящий мир – взять хотя бы Фонд пресвитерианских священников Филадельфии (1761), Английское товарищество справедливости (1762) или Общество часовни Святой Марии (1768), помогавшее вдовам шотландских ремесленников.
Полис страхования жизни сэра Вальтера Скотта.
К 1815 году идея страхования распространилась так широко, что захватила и солдат, сражавшихся против Наполеона. Считалось, что на полях при Ватерлоо погибнет каждый четвертый. Застрахованному солдату и жить было легче: останься он сам лежать в высокой траве, его жена и дети избавлялись от ужасов трущоб (когда страховка “покрывала” людей, они и вправду могли под ней “укрыться” – так новые идеи вошли в повседневную речь). К середине XIX столетия приобретение страховки было для уважающего себя гражданина делом столь же очевидным, что и посещение церкви по воскресеньям. От своих соотечественников не отставали и обычно не слишком благоразумные романисты. В 1826 году свою жизнь застраховал сэр Вальтер Скотт23, чем весьма обнадежил орды кредиторов – теперь они в любом случае не оставались в проигрыше
[44]. Постепенно, шаг за шагом, крошечный фонд, призванный помочь вдовам пары сотен священников, вырос в целую индустрию – сегодня “Шотландские вдовы” занимаются страховками и пенсиями. Да, теперь это лишь один из множества поставщиков финансовых услуг (в 1999 году фирму купил банк Lloyds), но и по сей день “Шотландские вдовы” воплощают в себе кальвинистскую бережливость – так думают очень многие люди, не в последнюю очередь благодаря одной из наиболее успешных рекламных кампаний в истории финансов
[45].
Кто мог подумать в 1740-х годах, что страховые компании и их близкие родственники – пенсионные фонды, постоянно наращивая численность своих подписчиков, в один прекрасный день достигнут уровня самых крупных мировых вкладчиков – так называемых “институциональных инвесторов”, задающих настроение на мировых финансовых рынках? Когда после Второй мировой войны страховым компаниям разрешили помещать свои средства в фондовый рынок, те сполна воспользовались открывшейся возможностью и к середине 1950-х владели почти третью крупнейших предприятий Великобритании24. На текущий момент в управлении одних только “Шотландских вдов” находится более 100 миллиардов фунтов. Накануне Первой мировой войны страховые взносы равнялись жалким 2 % ВВП стран с развитой экономикой, а не сегодня так завтра им покорится отметка в 10 %.
Уже больше двух с половиной веков назад Роберт Уоллес почувствовал, что в страховании “размер имеет значение” – чем многочисленнее подписчики фонда, тем легче, опираясь на закон больших чисел, предсказать объем выплат в данном году. Уоллес, его друг Вебстер и Маклорен первыми применили на практике приемы, позволяющие актуариям дня сегодняшнего с удивительной точностью прикидывать ожидаемую продолжительность жизни большой группы людей, пусть смерть каждого в отдельности предвидеть и невозможно. Но мало знать, кто сколько проживет, – надо еще понимать, сколько принесут вложенные страховые премии. Как поступить со взносами страхователей? Поместить в относительно надежные облигации, как завещал корифей викторианского страхования, главный актуарий Лондонской страховой корпорации Артур X. Бейли? Или рискнуть, соблазнившись более высокой доходностью? Можно сказать так: страхование сводит вместе риски и неопределенность жизни повседневной с рисками и неопределенностью финансового толка. Специалисты кое-что понимают в актуарном деле и подготовлены к встрече лучше клиентов. Пока современной теории вероятности не существовало, страховщики походили на игроков в рулетку, сегодня они – владельцы казино. Незадолго до своего заката Дик Скраггс утверждал, что страхователям (жертвам) лучше не переступать порог этого игорного заведения – там их надуют и даже не подумают извиниться. Но экономист Кеннет Эрроу уже давно подметил, что большинство предпочтет вариант с гарантированной скромной потерей (как ежегодная страховая премия) и маловероятным, но крупным выигрышем (как страховая выплата после бедствия) обратному – стопроцентному маленькому приобретению (оставить себе премию) в паре с неизвестно насколько вероятной огромной потерей (разбираться с катастрофой самому). Гитарист 'Толлинг стоунз” Кит Ричардс и певица Тина Тернер могут этого и не знать, но первый застраховал свои пальцы, а вторая – ноги. Издавна страховые компании слывут воплощением шотландской осмотрительности, и покуда почти все клиенты получают то, что им причитается, страховщиков едва ли начнут упрекать в скупости и недобросовестности.
