— Дорогой, чудесно, феерично, хотела бы увидеть, отель «Космос», мадам Ван Лингхоф-Фоссен.
Артур во французском был, видно, не силен, понял только два слова: «отель» и «Космос». Он ткнул на часы на стене магазина и закивал. Физиономия его приняла дурацки (на взгляд Кравченко) томный вид. Мадам Ван Лингхоф-Фоссен оказалась весьма сообразительной. Она подняла в воздух растопыренную, унизанную кольцами пятерню. «Ага, в пять часов, значит. Ишь ты, ведьма, свидание ему назначает! — Вадим веселился от души. — Изменит он той желтой каракатице в очках. Ой, изменит!»
Наконец старушки шуршаще-гремящей стайкой покинули магазин. Кравченко двинулся к кутюрье. С вопросами о Красильниковой он решил повременить: Сергей прав, не время пока еще, к геронтофилам особый подход нужен.
— Артур, я восхищен, — развел он руками. — Ты прямо волшебник.
— Это твоя машина, — осведомился Артур, — та, что у подъезда?
Кравченко отметил, с какой легкостью они перешли на «ты», и ответил:
— Моя.
— Дорого платил?
— Как старый клиент получил скидку.
— Брал у нас, за границей, если не секрет?
— У нас. Есть в Москве такое местечко, хочешь, могу свести кое с кем. — Кравченко улыбнулся. — Для такого волшебника сделают.
— Будем знакомы: Артур Берберов.
— Вадим Кравченко.
Они пожали друг другу руки.
— Малышке твоей тоже понравилось? — спросил Артур.
— Бог с ней, курочка. Я тебя вот о чем спросить хочу. Мой хороший знакомый Чугунов Василь Василич хотел бы тоже кое-что в этом роде посмотреть.
— Чугунов? Тот самый? — Артур вскинул орлиные брови. — Это про которого «Скандалы» передачу делали? Апартаменты еще снимали...
— Он самый. Он, видишь ли, человек солидный, не мальчик, понимаешь. Ну, и жаждет отдохнуть душой. Наши-то малолетние поблядушки надоели. А тут ровесницы, женщины экстракласса, стильные да еще из-за бугра. Я его, пожалуй, в следующий раз с собой приведу. Только его встретить надо — сам понимаешь, какой человек. Ну а если ему у тебя понравится, он мужик щедрый.
— Приводи, о чем разговор. — Артур осклабился. — Так насчет машины...
— На мою визитку. — Кравченко достал из бумажника карточку. — В пятницу вечерком позвони мне в офис, помозгуем.
— Следующий показ в субботу. Только не здесь. Мы все у Арсеньева собираемся. Его «флоралии», мои костюмы и море шампанского.
— Арсеньев? — Кравченко нахмурился. — Это кто еще такой?
— Это «Ботанический Сад Души», дорогой мой. Местечко на Садово-Триумфальной.
— Кабак?
— Зальчик. Хорошая кухня, хорошая музыка. Показ мод.
— Играют там?
— Иногда. — Артур ухмыльнулся. — Все в порядке — крупье, рулетка.
— Это как раз то, что нужно. И дамы твои там будут?
— Некоторые.
— Придем. Во сколько?
— Часам к одиннадцати — нормально. Я вам столик сам закажу.
— Ну, будь. — Кравченко подал ему руку — До субботы.
* * *
— Ну что? Про Светку узнал? Про Лавровского? — спросила Катя, когда он вернулся.
Кравченко смотрел куда-то мимо нее.
— Нет.
— Почему?
Он завел мотор, оглянулся на красную иномарку, стоявшую рядом: красный «Форд», тот самый. Ну хорек!
— Катька, мы сейчас доедем до первой телефонной будки, ты позвонишь этому своему Колосову и заставишь его немедленно заняться этим парнем.
— Артуром?
— Да, Артуром Берберовым.
— А почему такая спешка? — Катя хлопала глазами. — Ты все-таки что-то узнал?
Но Кравченко по-прежнему смотрел мимо нее. Из окна тот самый «хорек» помахал ему рукой, словно старому знакомому! Нет, за подобную фамильярность его требовалось наказать, и наказать жестоко.
— Чтобы славно поохотиться, надо сначала вспугнуть дичь, — усмехнулся он. — Вот пусть твой разлюбезный коллега и выступит в привычной роли легавого. Пусть он всколыхнет это болото. А мы понаблюдаем со стороны, какой кулик взлетит первым. Так, что ли, Князь?
— За кулика стоит выпить, — молвил Мещерский, вроде бы ни к кому не обращаясь. Он тоже смотрел на красный «Форд».
Катя чувствовала себя глупо — она мало что понимала в происходящем, однако признаваться в этом не собиралась.
— Довезите меня до Белинки, это будет быстрее. Я к нему сейчас же пойду.
— Жаль, ты меня тогда остановил, — хмыкнул Кравченко, трогая машину с места.
— Я? — удивился Мещерский.
— Ты, ты. А еще говорил, что бокс разгоняет кровь лучше крапивы. Видишь, как она аж лицом просветлела — к нему! Наше общество ее уже утомляет.
— Болваны! — Катя отвернулась и неожиданно для себя показала пялившемуся на них из красной иномарки типу кончик розового языка.
Глава 23
ГРИПП — КАК ПЕРСТ СУДЬБЫ
На приглашениях даты обычно не ставили. Это оказалось и к лучшему — все равно пришлось бы исправлять. Ибо после посещения Большого Олли неожиданно свалил грипп. Весна — пора любви и пора инфлюэнцы, всякая зараза оттаивает и, стремясь продолжить свой микробный род, запускает зубки в людскую плоть.
Поднявшись поутру, Олли обнаружил, что он в одночасье охрип и осип. Он беспрерывно сморкался, пил чай с медом и не расставался с градусником: тридцать восемь и восемь. Верховцев решил отложить все. Все. Все равно сопливые лицедеи никому не принесут радости: ни зрителям, ни Мастеру.
— Принимай тетрациклин, — наставлял он Олли, томно раскинувшегося на широкой кровати в спальне. — Лечись, мальчик. Мы все сейчас зависим от того, насколько быстро ты придешь в норму. — Вот, Анечка, — сказал он статистке, пришедшей проведать больного. — Вот что такое жизнь артиста: замок Фата-Морганы, мираж. Человек предполагает, а Бог... Итак, все отодвигается на неделю, а то и больше. Вы не возражаете?
— Нет, мне у вас хорошо. — Девушка пожала щуплыми плечиками. — Только совестно мне — кормите, поите, одели вон с ног до головы, заплатить обещали. А я пока ничем порадовать вас не могу.
— Порадуешь, придет время, — заверил ее Данила. Он сидел на кровати рядом с Олли. Заботливо щупал ему лоб. — Эх ты, роза-мимоза, расквасился. Я в аптеке был — на вот тетрациклин, а это колдрекс. Не переешь, смотри, он сладкий. Маленькие мальчики любят сладкое. А это еще одно лекарство. Только не тебе и не из аптеки. — Он протянул Анне маленький пузырек. Она взяла его. Однако уходить из спальни медлила. — Ну что ж ты? — усмехнулся Данила. — Не хочется?
— Пойдем, мне надо кое-что с тобой обсудить, — сказал Верховцев. — А ты лежи, не вставай, — предупредил он Олли, — тебе потом чаю горячего сюда принесут.
