Средства на публичные школы должны распределяться графствам в пропорции, соответствующей числу детей школьного возраста в этих графствах, а по школам округов и небольших городов в пределах графств распределяться таким образом, чтобы обеспечить, насколько это практически возможно, обучение в течение одинакового срока в каждой школе округа или города. Для белых и цветных детей должны быть устроены отдельные школы, и никаким детям одной расы не следует позволять посещать школу другой расы».
Поправка по исключению статьи 256 из конституции Алабамы была с незначительным перевесом голосов отклонена законодательным собранием штата в 2004 году.
Лишение гражданских прав, законы о бродяжничестве, в частности «Черный кодекс» Алабамы, различные законы Джима Кроу и действия ку-клукс-клана, которые зачастую финансировались и поддерживались элитой, превратили послевоенный Юг в настоящее царство апартеида, где черные и белые проживали свою жизнь отдельно друг от друга. Как и в Южной Африке, целью этих законов и их правоприменительной практики был контроль над черным населением и рабочей силой.
Политики-южане в Вашингтоне также работали над сохранением экстрактивных институтов Юга. В частности, они обеспечивали гарантии того, что не будут одобрены такие федеральные проекты общественных работ, которые могли бы поставить под удар контроль элиты над черной рабочей силой. Как следствие всего этого, Юг вступил в XX век с необразованным, преимущественно сельским населением, с отсталыми технологиями, которые все еще требовали большого объема ручного труда и огромного количества лошадей, при этом механические устройства практически не использовались. Хотя доля городского населения и росла, но темпы этого роста сильно отставали от темпов Севера. Например, в 1900 году лишь 13,5 % населения Юга жило в городах, в то время как на северо-востоке страны доля городского населения составляла 60 %.
В целом экстрактивные институты в южных штатах США опирались на власть землевладельческой элиты, на плантаторское земледелие и низкооплачиваемую, малообразованную рабочую силу. Эти институты были поколеблены лишь после Второй мировой войны, а окончательно обрушились только после того, как движение за гражданские права уничтожило политическую систему, которая служила им основой. И лишь после отказа от этой системы в 1950–1960 годах Юг начал медленно приближаться по экономическим показателям к Северу.
История американского Юга демонстрирует еще одну, весьма устойчивую черту порочного круга: как и в Гватемале, плантаторская элита южан оставалась у власти, а структура экономических и политических институтов обеспечивала сохранение власти в ее руках. Но в США, в отличие от Гватемалы, подобная система начала испытывать серьезные проблемы после поражения в гражданской войне, которая окончилась отменой рабства и уничтожила полное, закрепленное законом неучастие чернокожего населения в политической жизни. Однако поскольку плантаторская элита продолжала контролировать огромный земельный фонд и была по-прежнему хорошо организована, она смогла выстроить на месте рабства новую систему институтов — законы Джима Кроу, помогавшие ей иным путем достичь тех же самых целей. Порочный круг показал себя куда более сильным фактором, чем многие, включая президента Авраама Линкольна, могли себе представить.
Порочный круг возникает, когда экстрактивные политические институты порождают аналогичные экономические институты, а последние, в свою очередь, становятся базой для первых — ведь экономическое могущество всегда можно конвертировать во власть. Когда «сказка про 40 акров и мула» исчезла из повестки дня, экономическое могущество плантаторской элиты Юга осталось незыблемым. И, как это ни грустно — хотя и вполне ожидаемо, — в положении черного населения Юга и экономическом положении южных штатов в целом ничего не изменилось.
Железный закон олигархии
Династия потомков царя Соломона
[49] правила в Эфиопии вплоть до военного переворота 1974 года, организованного группировкой армейских офицеров-марксистов. Режим, который пал в результате переворота, казалось, застыл в окоченении столетия назад и представлял собой настоящий анахронизм.
День императора Хайле Селассие начинался с торжественного выхода во двор Большого дворца, построенного негусом Менеликом II в конце XIX века. Во дворе монарха ожидала толпа сановников, постоянно кланявшихся и отчаянно пытавшихся привлечь к себе высочайшее внимание. Затем император принимал придворных в Зале аудиенций, восседая на царском троне. Его величество был небольшого роста, так что ноги его не доставали до пола, и за императором всюду следовал специальный придворный — хранитель подушек, который подкладывал подушку нужного размера императору под ноги. У хранителя имелся набор из 52 подушек, чтобы в любой ситуации можно было подобрать подходящую. Селассие стоял во главе системы крайне экстрактивных институтов и управлял страной как личной собственностью, даруя подданным милость и покровительство или, напротив, жестоко карая за недостаточную верность. Ни о каком экономическом развитии Эфиопии под властью Соломоновой династии речи идти не могло.
Высшим органом государственной власти после переворота стал Временный военно-административный совет, он же Дерг (амхарск. — «совет», «комитет»). Первоначально Дерг сформировали 108 представителей различных армейских частей со всех концов страны. Одним из них был майор Менгисту Хайле Мариам, депутат от Третьей дивизии, расквартированной в провинции Харар. Хотя в своем первом декрете от 4 июля 1974 года офицеры заявили, что верны императору, они вскоре начали аресты членов правительства, проверяя, насколько сильное сопротивление это может встретить. Когда они убедились, что режим слаб, они взялись за самого императора: 12 сентября он был арестован.
Начались репрессии. Многие ключевые чиновники старого режима были без долгих разбирательств убиты. В декабре Дерг объявил, что Эфиопия отныне становится социалистическим государством. Император Хайле Селассие умер (вероятно, был убит) в тюрьме 27 августа 1975 года. В том же году Дерг национализировал земельную собственность, включая всю городскую и сельскую землю, а также почти всю частную собственность. Авторитарные действия режима вызвали цепь вспышек сопротивления по всей стране.
Обширные регионы были присоединены к Эфиопии в ходе колониальной экспансии императора Менелика II, победителя в битве при Адуа, о которой мы уже говорили (стр. 237). Среди этих земель были провинции Эритрея и Тиграй на севере и Огаден на востоке страны. В первых двух в ответ на жестокости Дерга возникли движения за независимость. В свою очередь, во Временном военно-административном совете также начались распри, и скоро Дерг развалился на несколько фракций. Майор Менгисту оказался самым жестоким и самым умным из всех своих соратников. К середине 1977 года он физически устранил большинство своих соперников и единолично возглавил режим, который не потерпел немедленного краха только потому, что был спасен широкомасштабными поставками оружия и прибытием военнослужащих и военных советников из Советского Союза и с Кубы в конце ноября того же года.
