В следующий раз объем электората удвоился в результате Третьего акта о реформе (1884), когда избирательное право получили уже 60 % мужчин. В 1918 году, по окончании Первой мировой войны, был принят Акт о народном представительстве, распространивший избирательное право на мужчин старше 21 года и тех женщин старше 30 лет, которые платили налоги или были замужем за налогоплательщиками. Этот закон готовился еще во время войны и был уступкой правительства рабочему классу, который следовало поощрить, чтобы он и дальше воевал и производил военную продукцию. Возможно, британское правительство впечатлили и эксцессы русской революции.
Наконец, в 1928 году все женщины получили избирательные права наравне с мужчинами.
Параллельно постепенному развитию все более инклюзивных политических институтов шло движение и в сторону более инклюзивных экономических институтов. Одним из важнейших следствий Первого акта о реформе стала отмена в 1846 году Хлебных законов. Как мы видели в главе 7, Хлебные законы практически остановили импорт пшеницы и других злаков в Британию, в результате чего цены на эти товары поддерживались на высоком уровне и обеспечивали огромные прибыли местным крупным землевладельцам. Новые депутаты парламента из Манчестера и Бирмингема выступали за дешевое зерно и низкие импортные пошлины. Они победили, и благосостоянию землевладельцев был нанесен серьезный ущерб.
За этими изменениями в составе электората и, вследствие этого, в других политических институтах последовали дальнейшие политические реформы. В 1871 году премьер-министр и глава либеральной партии Гладстон открыл государственную службу для общественного контроля, поставив набор служащих на меритократическую основу, и тем продолжил процесс строительства государственных институтов, начатый еще в эпоху Тюдоров. И правительства либералов, и кабинеты консерваторов в этот период выдвинули значительное количество законодательных инициатив, касавшихся рынка труда, — в частности, были отменены Акты о хозяине и работнике, которые позволяли работодателю в определенных случаях ограничивать свободу передвижения работников. Это принципиально улучшило систему трудовых отношений для наемных рабочих.
В 1906–1914 годах либеральные кабинеты Герберта Асквита и Дэвида Ллойд Джорджа стали тратить государственные средства на построение общедоступной системы публичных услуг, включая здравоохранение, помощь безработным, государственные пенсии, поддержку минимальной заработной платы, с особым вниманием к распределительной функции налогообложения. В результате этих финансовых нововведений налоги в пересчете на долю национального продукта увеличились более чем вдвое за первые три десятилетия XX века. Налоговая система стала также в большей степени прогрессивной, что значило, что богатые люди стали платить пропорционально больше налогов.
Тем временем система образования, ранее либо находившаяся под контролем религиозных организаций и рассчитанная главным образом на элиту, либо платная, постепенно становилась все более доступной для простого народа. В соответствии с Актом об образовании (1870) правительство взяло курс на введение всеобщего образования. В 1891 году образование стало бесплатным. В 1893 году был установлен минимальный возраст, в котором ребенок мог оставить школу, — одиннадцать лет (уже в 1899-м он был повышен до 12 лет). Были также введены субсидии для детей из нуждающихся семей. В результате этого число десятилетних детей, посещавших школу, составлявшее в 1870 году жалкие 40 %, к 1900-му выросло до 100 %. Наконец, по Акту об образовании 1902 года, средства на содержание школ были значительно увеличены, а также были учреждены средние школы (grammar schools), впоследствии ставшие фундаментом среднего образования в Британии.
Развитие инклюзивных институтов в Британии — это образец «медленной» благотворной обратной связи. Политические перемены неуклонно вели к построению все более инклюзивных политических институтов, а сами эти перемены были следствием требований широких масс населения, с каждой реформой получавших возможность все более широкого участия в политической жизни. Эти перемены тоже были постепенными. Каждое десятилетие было ознаменовано очередным шагом — то меньшим, то большим — в сторону демократии. Решение, делать ли следующий шаг в этом направлении, каждый раз становилось предметом ожесточенной дискуссии, и результат этой дискуссии каждый раз был не известен заранее. И тем не менее благотворная обратная связь формировала факторы, которые уменьшали величину ставок в игре, где призом была власть. Кроме того, эта обратная связь способствовала укреплению верховенства закона, который не давал использовать репрессии против тех, кто требовал, в сущности, того же, чего в свое время элита требовала от Стюартов. Шансов, что подобный общественный конфликт может вылиться в полномасштабную революцию, становилось все меньше, а вероятность того, что он будет разрешен с помощью все более инклюзивных институтов, — все больше.
Такого рода постепенные перемены имеют огромное преимущество. Они меньше пугают элиту, чем одномоментный переворот всей системы. Каждый шаг сам по себе мал, и вполне разумным кажется пойти на уступку незначительному требованию, вместо того чтобы вступать в тяжелое противостояние. Этим частично объясняется, почему Хлебные законы были отменены без каких-либо серьезных конфликтов. К 1846 году крупные землевладельцы уже не контролировали законодательную деятельность парламента (это было результатом Первого акта о реформе). И тем не менее если бы в 1832 году вопросы расширения электората, реформирования «сгнивших округов» и отмены Хлебных законов были поставлены на рассмотрение одновременно, то сопротивление землевладельцев было бы значительно более сильным. Порядок, при котором сперва были проведены ограниченные политические реформы и только потом отменены Хлебные законы, смягчил остроту конфликта.
Постепенность перемен предохраняла также и от опасности вдруг оказаться в совершенно новой общественной ситуации. Насильственное разрушение системы всегда означает, что взамен нее необходимо выстроить нечто полностью новое. Так было в случае с Французской революцией: первые демократические эксперименты привели к Большому террору, а затем несколько раз восстанавливался монархический строй, пока наконец в 1870 году окончательно не утвердилась республика. Так было и с русской революцией, в ходе которой всеобщее желание создать более справедливую общественную систему вылилось в диктатуру одной-единственной партии и построение более жестокого, кровавого и порочного режима, чем старая Российская империя, которой он пришел на смену. Именно в упомянутых странах постепенная реформа оказалась невозможной, потому что в их общественном устройстве недоставало плюрализма, а институты были в высшей степени экстрактивными. Именно плюрализм, вышедший на сцену в ходе Славной революции, и введенная ею же власть закона были теми факторами, которые сделали постепенные изменения возможными в Британии.
Консервативный английский политик и философ Эдмунд Бёрк, убежденный противник Французской революции, писал в 1790 году:
«Необходима величайшая осторожность, если кто-либо собирается снести здание, которое в течение многих поколений в достаточной степени отвечало общественным нуждам, или же выстроить его заново, не имея перед глазами никаких образцов или чертежей, доказавших свою пригодность для этой цели».
