– Он умер храбро.
Глаза Пипа наполнились слезами, но он быстро смахнул их.
– Я знаю, – сказал он. – Крамб мне рассказывал.
– Что теперь? – спросил Кар. – Как мы найдем Лидию?
Миссис Стрикхэм резко взглянула на него.
– Если с ними был Челюсть, то стоит проверить старую сеть метро под городом, – сказала она, указав на рельсы. – Во время Темного Лета поговаривали, что он прячется там со своими псами.
– Но метро тянется на целые мили, – сказал Крамб. – Даже если он прячется там, как мы его найдем?
– Может, я смогу помочь? – спросил Пип и побледнел, когда миссис Стрикхэм и Крамб одновременно обернулись к нему. Но Кар улыбнулся ему, и Пип немного приободрился.
– Там внизу мыши, – объяснил он. – Много мышей!
– Ты можешь позвать их? – спросил Кар.
Пип кивнул. Он опустился на платформу, крепко прижал руки к полу и закрыл глаза.
Кар спрыгнул на рельсы и увидел, что они спускаются вниз в круглый рот туннеля и ведут в темноту.
Ничего.
Но вдруг из пасти туннеля выбежало маленькое коричневое создание. А за ним еще и еще. Вскоре оттуда хлынули полчища мышей – они бежали по бокам туннеля и падали с потолка.
Мыши обогнули Кара и потекли прямо на платформу, пища и собираясь вокруг Пипа, похожие на шумный серый ковер. Мальчик широко раскрыл глаза, его лицо озарилось улыбкой.
– Я никогда не призывал так много! – гордо сказал он.
– Челюсть, – жестко сказала миссис Стрикхэм. – Где он?
– Простите, – сказал Пип. Он прислушался и сел прямее. – Они видели большого человека с татуировкой на лице, – сказал он. В его голосе не слышалось радости, только страх. – Он приходил и уходил, и с ним всегда были собаки. Они покажут нам дорогу.
Кар вздрогнул при мысли, что Говорящий-с-собаками совсем близко.
– Тогда чего мы ждем? – спросил Крамб и спрыгнул на рельсы.
Они пошли все вместе. Пип указывал дорогу, перед ним бежали мышиные легионы, и несколько грызунов устроились у него на плечах, руках и в складках одежды. Миссис Стрикхэм шла сразу за Пипом, и у ее ног тоже копошились мыши. Вороны Кара взлетели вверх и помедлили у входа в туннель. Даже Милки не горел желанием лететь внутрь.
– А это точно лучший план? – спросил Визг, заглядывая внутрь. – Я хочу сказать, это ведь вражеская территория, так?
– Что, Визг, боишься? – хмыкнул Хмур.
– Нет! – ответил Визг. – Простая осторожность, ничего более.
– Ну, а мне вот страшно, – сказал Хмур.
Милки молча взъерошил перья.
Кар сосредоточился и призвал других воронов; обернувшись, он с радостью увидел, как черная стая собирается у него за спиной. Заметив, что вместе с воронами прилетают голуби, он понял, что они с Крамбом думают об одном и том же. Им предстоит путь в неизвестность…
– Просто держитесь рядом, – сказал Кар своим воронам.
– А что с поездами? – спросил Пип.
– Этими туннелями уже лет десять не пользуются, – ответил Крамб. – Но будьте начеку. Там внизу наверняка обитают опасные существа, которые не хотят, чтобы их нашли.
Когда тьма поглотила их, Кар напряг зрение, стараясь хоть что-нибудь разглядеть во мраке. Если Челюсть действительно живет здесь, кто знает, какие ловушки он мог расставить.
Миссис Стрикхэм мягко прищелкнула языком. Кар услышал легкую поступь, и что-то пушистое скользнуло над мышами, держась рядом с хозяйкой и навострив уши. Когда его глаза привыкли к темноте, он понял, кто это. Кар вспомнил, как эти рыжие существа скрывались в кустах у дома Стрикхэмов в тот злополучный вечер, когда он пришел к ним на ужин.
– Вы говорите с лисами, – сказал он.
К первой лисе присоединилась вторая, цокнув в ответ миссис Стрикхэм.
– Ты права, – сказала она лисе, хитро усмехнувшись. – Он соображает не очень быстро.
Кар вспыхнул и тут же порадовался окружавшей их темноте.
– Почему вы не сказали раньше? – спросил он.
Миссис Стрикхэм смотрела прямо перед собой.
– Потому что я ценю свое личное пространство, – ответила она. – Я заподозрила, кто ты, с того момента, как увидела тебя, Джек. Я не хотела, чтобы моя дочь связывалась с другими Бестиями. Наверное, я показалась тебе очень грубой.
– Все в порядке, – сказал Кар.
– Нет, – сказала она. – Потому что я проиграла. – На ходу она обернулась к нему: – Возможно, я была наивна – я думала, что смогу оградить Лидию от мира Бестий… Я хотела, чтобы у нее было детство, понимаешь? Как у обычной девочки. Моя мама не дала мне такой возможности. Как только я стала достаточно взрослой, я уже вовсю играла с лисами. С четырех лет я знала, что когда-нибудь ее дар перейдет ко мне.
– И Лидия совсем ничего не знает? – спросил Кар.
Миссис Стрикхэм покачала головой:
– Я была очень осторожна. После Темного Лета я редко общалась со своими лисами, хотя мы через многое прошли вместе.
– Это мягко сказано, – тихо сказал Крамб, шедший впереди.
– Мне… Мне жаль, что Лидию втянули во все это, – сказал Кар.
– Да, мне тоже, – просто ответила Вельма Стрикхэм. Она ускорила шаг, обогнав его, и лисы поспешили за ней.
– По-моему, ты ей не очень-то нравишься, – заключил Визг, который то шел, то летел рядом с ним.
– Не принимай ее слова близко к сердцу, – сказал Крамб, подойдя к нему. – Она всегда была немного… э-э-э… замкнутой.
– Она ненавидит меня, – сказал Кар. – И я не виню ее.
– Со мной она поначалу тоже так общалась, – Крамб, немного помолчав, понизил голос. – Кстати, есть кое-что, что тебе следует знать о Вельме Стрикхэм. Это она убила Сеятеля Мрака.
Из тьмы тихо засвистел Пип.
Кар смотрел в спину миссис Стрикхэм, пока она не повернула за угол. «Значит, она отомстила за моих родителей». От этого ему стало только хуже – он был обязан ей.
Постепенно он смог различить впереди крошащуюся каменную кладку и серые рельсы, уходящие вдаль. Никаких следов чужого присутствия, никаких затаившихся собак. Помимо шарканья шагов он слышал лишь звук капающей воды, возню мышей и редкое хлопанье птичьих крыльев.
Может быть, миссис Стрикхэм права. Он так обрадовался, что у него появился друг, он стал эгоистичным. Он мог бы сказать Лидии оставаться в церкви, когда отправился в Горт-Хаус. Но он не сделал этого. Точно так же эгоистично он вел себя, когда втянул во все это мисс Уоллес. Тогда еще он не знал, с чем они столкнулись и на что способны его враги.
Зато теперь он знал это и больше не собирался никем рисковать в схватке с Челюстью и остальными. Оттого, что на его стороне такой могущественный союзник, как мама Лидии, он чувствовал себя намного увереннее, хотя другом ее назвать было сложно.
