В штабное помещение заглянул помощник Хути:
— Закончили, Муса!
— Хорошо спрятали? — спросил тот.
— Да, с позиций отвели и укрыли во дворе соседнего квартала.
— Садись…
Хути сел рядом с полевым командиром, державшим возле уха один из наушников гарнитуры.
— Ждешь доклада? — кивнул на рацию помощник.
— Да, хочу поскорее узнать результат работы.
Рация ожила спустя несколько секунд.
— «Заха», я — «Дахук».
— «Дахук», «Заха» на связи. Чем порадуешь?
— Поздравляю с отличной работой! В районе перекрестка находилось четыре грузовика, десяток солдат, офицеров и полсотни гражданских.
— Бог велик! — воскликнул Калибар. И, оскалившись в кривой улыбке, добавил: — Понял тебя, «Заха». Я очень доволен тобой. Возвращайтесь…
«…Около тринадцати часов пятнадцати минут район пересечения двух улиц, где находились грузовики с гуманитарной помощью и сопровождавшая их команда, подвергся обстрелу реактивными снарядами с химическим отравляющим веществом в виде хлора. Помимо команды, состоявшей из двух офицеров, прапорщика, восьми военнослужащих по контракту и двух представителей российского Красного Креста, рядом с грузовиками находилось не менее пятидесяти гражданских лиц, пришедших для получения продуктов и медикаментов…» — прочитал начальник авиационной базы генерал Грубанов.
— Сволочи! — прошептал он, бросив на стол листок с текстом донесения.
Сняв очки, вытянул из пачки сигарету, встал, подошел к окну и шумно распахнул створки. Щелкнув зажигалкой, трижды подряд глубоко затянулся…
Известие о гибели нескольких десятков людей сильно расстроило Грубанова. Еще сильнее он негодовал от бессилия — из-за объявленной гуманитарной паузы он не мог отдать приказ нанести ракетно-бомбовый удар по позициям негодяев из «Исламского государства» в отместку за их нечеловеческие выходки.
Докурив сигарету, он вернулся за стол и вызвал по телефону полковника Северцова и начальника разведки подполковника Суслова. До их прихода снова взял в руки донесение, чтобы дочитать его до конца.
«…В результате обстрела пострадало около сорока человек. Из них погибло сразу — двенадцать, скончалось от ран и воздействия отравляющего вещества в течение двадцати минут — девять. Восемнадцать человек ранены, им оказывается медицинская и психологическая помощь. Всего по конвою с гуманитарной помощью, по данным очевидцев, со стороны позиций боевиков «Исламского государства» было выпущено не менее десяти реактивных снарядов, два из которых до названной выше позиции не долетели и один не разорвался».
Вызванные в кабинет офицеры появились одновременно.
— Разрешите, товарищ генерал?
— Да. Проходите, присаживайтесь.
Северцов и Суслов сели напротив Грубанова.
— Вас уже ознакомили с этим? — подал он донесение.
Бегло пробежав первые строчки теста, Северцов вернул документ.
— Да, десять минут назад читали дубликат.
— И что скажете? Как на это реагировать?
— Во-первых, надо найти производство по изготовлению снарядов с боевыми отравляющими веществами, — ответил Суслов.
— Во-вторых, уничтожить его точечной атакой спецназа, — тут же подхватил Северцов.
— Так ищите! — повысил голос генерал.
— Уже ищут, — спокойно отреагировал полковник.
— Кто?
— Одна из групп спецназа. Более того, приблизительное место завода нам уже известно, — сказал начальник разведки. — Для уточнения его координат направлена группа майора Жилина.
— Так… понятно, — смягчил тон Грубанов. — Ну а уничтожать-то кто будет? У Жилина, насколько я помню, большая часть группы убыла в Москву.
— Для уничтожения из России уже отправлена специальная группа во главе с капитаном второго ранга Хабаровым.
— Хабаров… Не слышал о таком.
— В Сирии он работал со своей группой всего два раза.
— Хорошо, — примирительно произнес генерал. — Коли так — не буду вас задерживать. Держите меня в курсе. Свободны…
Вернувшиеся в расположение отряда разведчики подробно и в красках рассказали полевому командиру о том, как снаряды накрыли оживленный перекресток.
— Всего мы насчитали девять разрывов, — радостно докладывал поляк.
— Девять? Значит, один снаряд не сработал, — предположил Калибар. — А что же остальные?
— Два снаряда упали с небольшим недолетом, еще два долбанули по ближайшим домам, а пять точно легли в скопление машин и людей.
— Сколько всего людей там было?
— Человек пятьдесят, из них десять-пятнадцать военных, остальные — гражданские.
— Неплохо. И что же, много погибло?
— Ждать, пока рассеется ядовитый дым, мы не стали, — сказал Магек. — Но будь уверен: половина уже в аду.
— И одну из машин разорвало в клочья прямым попаданием, — добавил второй разведчик.
— Это лучшая новость за последнюю неделю. Что ж, братья, спасибо за отличную работу, — обнял их Муса. — А теперь отдыхайте…
Когда боевики покинули штабное помещение, он обернулся к помощнику, чистившему у небольшого оконца оружие.
— Завтра я снова отправлю обоих искать хорошие цели, а установки прикажу переместить на другую позицию.
Промолчав, Хути поднял на него усталый взгляд.
— Понимаю тебя, Насир, — сев рядом с ним, вздохнул Калибар. — Но и ты пойми: без этих снарядов мы сейчас никак не обойдемся.
— Когда выходить?
— Завтра во второй половине дня.
— И утром послезавтра вернуться?
— Желательно.
— Хорошо, Муса. Только разреши моему отряду полноценно отдохнуть до выхода — до сих пор плечи ломит от проклятых лямок.
— Конечно, брат! О чем речь?!
Глава десятая
Борт военного корабля — сирийское побережье. Сирия; Алеппо — селение Тафа. Наше время
Первые сутки плавания по Средиземному морю прошли в спокойной обстановке и без каких-либо приключений. Погода была чудесной, крейсер хорошим ходом чесал на юг, его команда занималась своими делами, и боевых пловцов никто не тревожил. Даже человек с плохой репутацией по фамилии Смирнов. Разок пловцы повстречали его в кают-компании, но тот отвернулся, сделав вид, что не узнал Хабарова, хотя года полтора назад тот на понятном русском языке послал его в африканскую тундру.
Суток с избытком хватило, чтобы всласть выспаться и как следует отдохнуть перед затяжными марш-бросками. Утром следующего дня бойцы выглядели свежими, бодрыми и готовыми к любым подвигам.
