Заняв нужную глубину, Хабаров включил навигационно-поисковую панель и закрепил ее ремнем на «спине» буксировщика. Мягкий голубоватый свет ее небольшого экрана не только указывал путь к берегу, но и служил своеобразным ориентиром для пловцов. Ведь если на поверхности моря еще можно было что-то разглядеть благодаря луне и мерцающим огням проходящих вдали кораблей, то под водой в это время суток была абсолютная темень.
Александр ждал сигнала от Соменкова и Драного, каждый из которых зацепил карабин своей подвесной системы за ремень командирской системы. За Сома должен был зацепиться Зеленский, а за Драного — связка Абрашкин-Баландин.
Левое бедро ощутило два легких шлепка, что означало: слева порядок, к транспортировке готов. Такой же сигнал пришел и справа.
Можно было двигаться в нужном направлении.
«Поехали», — мысленно произнес Хабаров и, запустив двигатель буксировщика, развернул его в сторону сирийского берега…
Буксировщиков в арсенале Управления имелось много. Были и импортные образцы, и отечественные, типа «Протей-5» или «Протон». Для этой командировки вполне подходил самый простой и дешевый вариант, который имелся в распоряжении практически каждого крупного военного корабля.
Данный буксировщик представлял собой двухметровую хреновину в виде торпеды с двумя гребными винтами в обойме на корме и несколькими скобами и рукоятками на корпусе. Ни рулевого управления, ни приборов, ни прочих изысков. Внутри аккумуляторная батарея, рассчитанная на два часа непрерывной работы, электрический двигатель, редуктор, гребной вал и простейший включатель электрической цепи. Дешево и сердито. И надежно, потому что ломаться нечему. При полезной нагрузке в два пловца — время работы около двух часов, скорость передвижения на глубине до десяти метров — три узла. При большей нагрузке время действия аккумулятора слегка уменьшалось, а скорость падала до двух — двух с половиной узлов.
Да, на этот раз простенькому буксировщику выпало тащить шестерых крупных пловцов и такое же количество тяжелых мешков с оружием, боеприпасами, шмотками и прочим имуществом.
С таким грузом буксировщик мог продержаться не дольше часа. Но это было нестрашно. Все-таки благодаря данной «колеснице» большую часть пути предстояло ехать, а не «идти пешком». Когда она полностью отработает и станет ненужной, Хабарову предстоит открыть клапан на ее правом боку. Заполнившись водой, буксировщик попросту пойдет ко дну, а пловцы продолжат путь, используя сэкономленные силы.
Панель заменяла визуальное восприятие в радиусе ста метров. В данный момент тонкий луч, совершавший круговые движения, не оставлял на экране ни одной отметки. Это означало, что поблизости нет ни кораблей, ни лодок, ни крупных рыб, ни дна.
Исходя из предоставленных штурманом данных, максимальная глубина по маршруту следования составляла триста восемьдесят шесть метров. Сейчас под группой Хабарова зияла пропасть глубиной почти в четыре сотни метров. Установленный в панели гидролокатор кругового обзора уверенно нащупает дно на удалении двух с половиной километров от берега.
Аккуратно следуя за группой боевиков, Жилин долго не мог понять, куда и с какой целью они идут среди ночи. Если за снарядами, то почему идут пешком, а не используют автотранспорт? А если их цель — не снаряды, то бегут из города или отправились на отдых?..
Вопросов и сомнений было много.
Слежка с дистанции в двести метров большой трудности не представляла. Ведь у боевиков не было ПНВ и ночных прицелов. Зато бойцы группы Жилина, не выявляя своего присутствия, контролировали каждое движение противника.
Боевики вели себя предельно осторожно. Впереди шел высокий, сухощавый мужчина лет сорока, он был безоружен и явно хорошо знал окрестности. За ним следовали десять вооруженных «духов», причем последний регулярно поворачивал голову назад и осматривал пространство на предмет «хвоста».
Жилин с товарищами «довел» отряд бандитов до ближайшего селения — Тафы. Далее боевики слегка повернули влево и, обойдя населенный пункт с юга, нырнули в одну из улочек.
— Борис, Дима, проследите, — отдал приказ майор.
Двое подчиненных рванули за исчезнувшим отрядом, а майор с Курко залегли между бороздами недавно перепаханного поля…
Спустя минут двадцать на связь вышел Соболь:
— Первый, я — Седьмой!
— Да, Седьмой, Первый слушает!
— Все одиннадцать вошли на территорию большого участка с двухэтажным домом, — приглушенным голосом доложил прапорщик. — Их там явно ждали — калитку моментально открыл хозяин.
— Понял тебя.
— Наши действия, Первый?
— Продолжайте наблюдение.
— Понял…
Миновало несколько часов утомительного и однообразного заплыва. Исправно отработав даже дольше положенного срока, отправился на дно буксировщик. До берега в тот момент, по расчетам Хабарова, оставалось километра четыре.
На поверхности по-прежнему было темно, и Александр торопился, задавая довольно резвый темп движения. Он понимал: многие из его парней за прошедшие полгода основательно растеряли физическую форму. Один тренировочный день во время подготовки к командировке слегка встряхнул их организмы, но полностью привести в порядок, конечно же, не мог. Всем было тяжело постоянно работать ногами, выдерживая хорошую скорость. Тем не менее самый рискованный этап — выход на берег — следовало осуществить до восхода солнца. Здесь уже не до капризов, иначе можно нарваться на крупные неприятности.
Луч гидролокатора нащупал дно в три часа восемнадцать минут по местному времени.
«Значит, до берега меньше двух с половиной километров, — просчитал Александр. — Восход солнца сегодня на широте Алеппо в пять часов тридцать восемь минут. Должны успеть…»
Равномерно работая ногами, облаченными в длинные ласты, шестеро пловцов упорно двигались к береговой черте. Глубина медленно уменьшалась, о чем сигнализировали белые цифры на темно-синем фоне экрана панели.
Когда значение глубины уменьшилось до двадцати метров, Хабаров включил свой фонарь и жестами напомнил товарищам о необходимости соблюдать маскировку и не шарить лучами по поверхности воды. Дальнейшее продвижение к берегу проходило в прямой видимости морского дна…
Минут через двадцать донная плоскость резко пошла вверх. Перед подъемом капитан второго ранга остановился, дал товарищам отдышаться и знаком приказал погасить свет, оставив включенной лишь одну панель. Последний отрезок пловцы шли плотно друг к другу, ориентируясь на единственный источник света.
Наконец над головами заиграли еле заметные блики — рябь на поверхности отражала голубоватый свет панели. Это означало, что группа добралась до мелководья и скоро выйдет на берег. Хабаров выключил панель и, встав ногами на дно, принял вертикальное положение. Глубина в этом месте была менее полутора метров. Рядом с ним, один за другим, появлялись товарищи. Последним освободил лицо от маски Зеленский. Набрав полную грудь свежего морского воздуха, он негромко сказал:
