«Двое», — показал два пальца Геннадий.
Серега кивнул и, переместившись, встал по другую сторону от проема.
Курко снова взялся за ручку, а командир группы поднял автомат.
«Готов?»
«Да».
«Погнали!»
Спали этой ночью недолго. Несмотря на жуткую усталость подчиненных, Хабаров поднял их в три часа ночи.
— Подъем, граждане! — тормошил он не желающих просыпаться товарищей. — Нужно спуститься в долину до восхода солнца. Подъем, я сказал!
Кое-как разлепив глаза, те ополоснули лица водой и собрались вокруг «стола» на завтрак.
Трое из шестерых выглядели вполне сносно: командир группы, коему полагалось задавать тон и подавать личный пример, никогда не унывавший Соменков и Вова Абрашкин, все полгода гражданской жизни пропахавший обычным работягой.
Драный с Баландиным матерно не ругались, но и особой веселости не выказывали. Потягивая из кружек крепкий кофе, оба хмуро глядели перед собой.
Хуже всех чувствовал себя доктор. Приняв после сна сидячее положение, он минут пять покачивался и ощупывал мышцы ног. Понимая, как непросто ему адаптироваться к интенсивной физической нагрузке после затяжных путешествий в нирвану, товарищи поглядывали на него с сочувствием.
— Ноги не сбил? — на всякий случай поинтересовался Александр.
— Нет, просто мышцы жутко болят.
— Темп держать сможешь?
— Куда ж я денусь?!
— Может, тебя здесь оставить, Вань, — решил пошутить над ним Абрашкин. — Подкинем тебе воды, продуктов, патронов… А?
— Не нервничай, Вова, — спокойно ответил тот. — Через полтора миллиарда лет Солнце взорвется, и все добро, которое ты стремишься сделать в своей жизни, потеряет смысл…
В этом был весь Зеленский. Полноватый, неуклюжий, с дряблыми мышцами. Но терпеливый, настырный и никогда не терявший чувство юмора. Как настоящий боец.
Первым завершив трапезу, командир группы развернул станцию спутниковой связи и вызвал оперативного дежурного по Управлению. Ответив, тот переключил на Сафонова.
Хабаров коротко отчитался о проделанном за предыдущий день маршруте, о ночевке на возвышенности и готовности следовать дальше.
— Понял тебя, — сказал адмирал. — Пока никаких изменений в плане работы. Цель прежняя, о взаимодействии с сухопутным коллегами расскажу позже. Когда планируешь прибыть на место?
— К четырнадцати часам.
— Хорошо. Следующий сеанс связи — в четырнадцать тридцать.
Покончив с завтраком и уничтожив следы своего пребывания на возвышенности, группа еще затемно приступила к спуску в долину…
Ворвавшись в комнату, Жилин мгновенно оценил обстановку.
Средних размеров помещение освещалось единственной электрической лампочкой. Несколько окон были закрыты темными покрывалами. В углу стоял единственный элемент мебели — деревянная бандура, похожая на старинный русский буфет. На полу лежал ковер с подушками. В центре ковра — блюдо, чашки. Ближе к краю сидели двое бородатых мужчин и что-то пили из пиал.
В два прыжка преодолев разделявшую дистанцию, спецназовцы нависли над сирийцами, приставив к их головам автоматы.
От испуга тех на несколько секунд буквально парализовало. В полуметре от одного из них лежал автомат, но мужчина даже не попытался до него дотянуться.
— Молчать! Ни звука! — приказал на своем «совершенном арабском» Жилин. И, легонько ткнув стволом автомата собеседника, спросил: — Кто еще есть в доме?
— Жена, — севшим голосом ответил тот.
— И все?
— Да.
— Где она?
— Наверху. В женской половине.
— Имя?
— Чье?
— Твое!
— Юсуф. Юсуф Увиз.
— Ты — хозяин дома?
— Да…
Он действительно походил на хозяина. Светлые широкие штаны без карманов, темная длинная сорочка, на шее традиционный клетчатый платок. В подобной одежде сирийцы обычно ходят по дому.
— А это кто? — кивнул майор в сторону второго мужчины.
— Гость.
Курко приставил ствол автомата к темечку молчаливого гостя.
До того дошло, чего от него хотят, и он представился:
— Меня зовут Барак Булос.
Булос был одет по-другому: темные брюки гражданского покроя и куртка защитной расцветки — скорее всего, американского образца. Геннадий успел проверить многочисленные карманы, но ничего интересного в них не обнаружил.
— Кто те вооруженные люди, что полчаса назад уехали на двух автомобилях? — продолжил допрос Жилин.
Хозяин промедлил с ответом, за что тут же получил чувствительный удар по правой почке.
— Они… — схватился он за спину. — Они… из отряда полевого командира Мусы Калибара.
— Куда они поехали?
— В район Эр-Ракки.
— Конкретнее!
— В селение Салар.
— Зачем?
— Там находится небольшой завод… Производство…
— Производство чего?
— Снарядов с какой-то начинкой. Я точно не знаю, — простонал Юсуф. И, едва не плача, взмолился: — Поверьте, я не боевик и никогда не воевал против вас. Я инвалид… — Он вытащил из-под себя левую ногу и разогнул ее в колене. Только теперь спецназовцы заметили, что на ней отсутствует ступня и часть голени.
— Зачем же тебе автомат? — допытывался майор.
— В наших краях почти у всех мирных жителей имеется оружие. Как нам жить без него?..
— Хорошо, мы поверим тебе, если ты покажешь, где находится этот завод. — Сергей вынул карту, развернул ее и положил перед Юсуфом.
— Вот тут. — Палец сирийца скользнул по селению Салар и остановился на его восточной окраине.
— Молодец! К тебе вопросов больше нет, — сказал командир группы и переместился поближе к так называемому гостю: — Ну а ты ничего не хочешь нам рассказать?
— Что… рассказать? — не понял тот вопроса.
— Ну, например, откуда ты? Где живешь?
— В Алеппо.
— И просто так пришел сюда в погостить, проведать товарища?
Потупив взгляд, Булос молчал.
Подождав пять секунд, Жилин наклонился к нему и доверительно прошептал:
— Скажу по секрету только тебе: у меня есть приказ расстреливать на месте всех подозрительных. А ты выглядишь крайне подозрительно. Да еще не желаешь говорить.
— Хорошо, я все расскажу, — тоже шепотом проговорил тот.
— Вот и молодец! Начинай. Я слушаю…
