Включив небольшой фонарь, Александр подобрался поближе к пленникам и осветил их лица.
— Тот, что постарше и без ноги — Юсуф, — пояснил майор.
— Он сообщил координаты завода?
— Он.
— А кто второй?
— Проводник. Зовут Бараком…
Барак почему-то лежал на земле в позе эмбриона. Схватившись руками за живот, он что-то шептал посиневшими губами.
Офицеры озабоченно склонились над ним.
— Чего это с ним?
— На желудок жаловался, — буркнул сидящий рядом Юсуф. — С ним часто это случается.
— Иван, подойди! — окликнул Хабаров доктора.
Тот присел возле сирийца, открыл свой герметичный чемоданчик и принялся колдовать над больным…
Командиры групп тем временем обсуждали предстоящие операции. Хабарову надлежало ознакомиться с добытыми Жилиным координатами завода и отправляться на восток — в селение Салар. А Сергей с бойцами и проводником должен был пробираться в восточную часть Алеппо, где засела банда полевого командира Мусы Калибара.
— Ну, что с ним? — тронул Зеленского за плечо Хабаров, когда обсуждение закончилось.
— Мы определенно скоро вымрем, — вздохнул тот.
— Ты так считаешь?
— Динозавры питались гнилой плотью и бегали со скоростью скутера. А этот говорит, что сожрал тарелку вчерашнего плова и поэтому блюет.
— Отравился, что ли?
— Да. Но похоже, что у него гастрит, — не оборачиваясь, уточнил доктор. — Более точного диагноза в полевых условиях поставить не могу. Причин может быть несколько. Наиболее вероятные: некачественная пища, инфекция, попадание в желудок сильных химических веществ.
— Как скоро ты освободишься?
— Считай, уже освободился. Все что мог — сделал. Желудок прочистил, напоил теплой подсоленной водой, дал обезболивающее и сильный антибиотик.
Проводник и в самом деле выглядел получше: лицо порозовело, поза стала более расслабленной.
— До Алеппо дойдешь? — спросил его Жилин.
Сириец кивнул.
— А с этим как намерен поступить? — кивнул Хабаров на инвалида.
Серега задумался. Отправлять его к праотцам не хотелось, но и отпускать было рискованно, он мог затаить обиду и сообщить радикалам о спецназовцах, спутав тем самым все карты.
— Ваня, у тебя случайно нет снотворного? — спросил Александр.
— Случайно в моем чемодане есть все.
— Вколи ему дозу — пусть хорошенько выспится на обочине.
— А ведь это отличный выход! — обрадованно воскликнул Жилин.
Так и сделали. Затем дождались, пока Юсуф вырубится, и, попрощавшись, разошлись в разные стороны…
Маршрут группе Хабарова выпал неблизкий — от точки встречи до селения Салар по прямой было сто восемьдесят километров. А если посчитать все изломы предстоящего пути, то цифра переваливала за двести.
Перед выходом Александр с Соменковым помозговали над разложенной картой и решили идти не правым берегом Евфрата, вдоль которого были в изобилии рассыпаны большие и малые селения, а по пустынному левому. Правда, для этого сначала предстояло форсировать речной изгиб шириной около трех километров. Но три километра — не дистанция. Даже Зеленский — наименее подготовленный боец группы — преодолевал в предыдущих командировках куда большие водные преграды. Зато потом идти станет гораздо проще. И быстрее.
За остаток ночи группа протопала двадцать километров. ТЭЦ в Тель-Аламе стала последним видимым ориентиром и последним оплотом, контролируемым войсками сирийского правительства. Далее на восток до самого Ирака хозяйничали головорезы «Исламского государства».
На рассвете набрели на заброшенный аэродром военной базы «Квайрес», расположенный между трассой Алеппо — Эр-Ракка и прямым как струна оросительным каналом, посредством которого местные крестьяне питали водой из Евфрата многочисленные посевы левобережья.
База «Квайрес» была уничтожена ударами американской авиации и сейчас находилась на так называемой нейтральной территории, за которую изредка вспыхивали ожесточенные бои и на которой сейчас было удивительно тихо.
Выбрав подходящий лесок на территории заброшенной базы, группа остановилась на отдых. Здесь предстояло пробыть до вечера, так как для последующих марш-бросков Хабаров решил использовать ночное время суток.
Перед командой Жилина стояла другая задача. С одной стороны, она была попроще — восточные кварталы Алеппо находились поблизости. С другой — для решения любых задач, отличных от скрытной разведки, силенок в распоряжении Сергея имелось явно недостаточно.
Во время последнего сеанса связи с ним говорил сам полковник Северцов.
— Заставь проводника подвести вас на дистанцию двести-триста метров до расположения банды Калибара, — инструктировал он. — Ближе подходить не стоит. Заранее определи пути отхода — этому тоже должен поспособствовать проводник. Затем проанализируй, каким способом будет сподручнее уничтожить банду: артиллерийским огнем или ракетно-бомбовым ударом нашей авиации. После этого выйдешь на связь, доложишь координаты целей и свои соображения. Ну и не забудь продумать эвакуацию…
«Хорошенькое дело, — размышлял Серега, идя следом за Бараком. — По сути, нам поручена работа корректировщиков артиллерийского огня или авианаводчиков. Однажды мне доводилось корректировать работу систем залпового огня, но было это давненько. Придется вспоминать. Напрягусь и вспомню — это не самое сложное. А вот как добираться до своих после обстрела — вопрос не из легких…»
После оказания медицинской помощи Барак Булос чувствовал себя нормально и, ведя группу ко входу в ближайший тоннель, задавал довольно неплохой темп. Еще до старта Жилин на своем «идеальном» арабском объяснил ему задачу так:
— Весь поход до Алеппо происходит в скрытном режиме. Под землю мы должны спуститься до восхода солнца. По тоннелям следуем кратчайшим путем и незаметно выходим на поверхность на дистанции ста метров от штаба банды Калибара. Ты меня понял?
Он все понял и двигался в западном направлении едва ли не трусцой.
Вскоре выяснилось, что спешили напрасно — вход в подземелье находился рядом с небольшим пригородным селением под названием Тайрах. Селение, в свою очередь, было всего в трех километрах к югу от действующего аэропорта Алеппо.
— Здесь, — остановившись, указал сириец на замаскированный вход.
Отодвинув в сторону сухие ветви дерева, Жилин посветил фонарем в небольшую дыру, из которой тянуло прелым воздухом.
— Проверь! — приказал он Смирнову.
Перехватив поудобнее автомат, тот исчез в норе…
Всякого Жилин насмотрелся за пару лет в Сирии. Бывал и в рукотворных подземельях под большими и малыми городами. Но катакомбы под Алеппо его поразили размахом и невероятной сложностью переплетений.
