В первые же сорок минут ожидания мимо наблюдательного пункта протопала группа из десяти боевиков. Заметил их все тот же глазастый Соболь, предупредивший об опасности остальных.
Затаившись, бойцы провожали взглядами уходивших в сторону штаба мужчин, которые тащили на себе тяжелые снаряды. Каждая стальная чушка была схвачена в двух местах широким ремнем, образующим петлю. Десяток боевиков транспортировали ровно двадцать снарядов.
«Уверен, это тот отряд, который ездил в Салар за боеприпасами, — догадался Жилин. — Прав был проводник, предположив их возвращение утром…»
— Все, командир, прошли. Переулок пуст, — доложил от соседнего окна Соболь.
— Понял, Дима. Продолжай наблюдение…
Время шло, обещанный Северцовым обстрел штаба не начинался.
— Уснули они там, что ли?! — нервничал Смирнов. — Третий час пошел после восхода, и ни одного снаряда не прилетело!..
Задержка и впрямь вызывала беспокойство. Бойцы торопились, рисковали, а с трудом добытая информация будто ушла в песок.
— Закон Ома в действии, — процедил Жилин, не отрывая взгляда от домов под кипарисом.
— Это как? — встрепенулся Соболь.
— Чем больше сопротивление, тем меньше сила тока.
Друзья не совсем поняли мысль. Пришлось разъяснить:
— Слишком длинная цепь. Пока наши расшифровали координаты, пока передали сирийским союзникам, пока объяснили, что и как. Те должны посовещаться и решить, кому нанести удар. У артиллеристов свои проблемы — им нужно выйти на удобную для стрельбы позицию.
— На хрена им менять позицию? — удивился Смирнов.
— Чтоб залп был поточнее. Калибар, не будь дураком, свой штаб расположил в жилом квартале.
— Да тут полтора человека на квартал осталось!
— А ты хотел бы оказаться на месте этих полутора гражданских?
Простой, по сути, вопрос положил конец неуместному спору.
Первые снаряды с западной стороны прилетели ровно через четыре часа после рассвета. Сначала послышался противно жужжащий и стремительно нараставший звук. Следом долетели резкие хлопки, по ушам прошлась слабая ударная волна, а поблизости от штаба вверх взметнулись комья земли и обломки строений.
Второй залп, выпущенный артиллерийскими орудиями с интервалом в пятнадцать секунд, полностью уничтожил два смежных участка и, похоже, накрыл доставленные снаряды, так как к небу вознесся большой огненный гриб. Оседая после взрыва, он почему-то менял цвет, превращаясь из оранжевого в желто-зеленый.
— Очень похоже на хлор, — задумчиво произнес Курко.
— Похоже, — согласился Жилин. — Надеюсь, он добьет тех выродков, которые уцелели при обстреле…
Несколько отдельных взрывов прозвучало и там, где располагались два из четырех дозорных постов.
— Все, товарищи, «делаем ноги»! — сунув бинокль в ранец, поднялся майор.
Группа спустилась с крыши дома и, незаметно прошмыгнув на улицу, двинулась по проулку вперед…
Район Ас-Сахур, где находился недавно уничтоженный штаб банды Калибара, многократно переходил под контроль то одной стороны, то другой. Сейчас его занимали разрозненные группировки ИГИЛ, и поэтому требовалась максимальная осторожность.
Корректировка огня не потребовалась — первые же залпы удачно накрыли штаб. Оставаться на выгодной позиции более не имело смысла. Немногим ранее Жилин связался с полковником Северцовым и задал вполне уместный вопрос о способах эвакуации группы.
— «Вертушкой» забрать не сможем — посылать ее туда слишком опасно. Поэтому только на броне, — сказал полковник. — Выбери наиболее удобную площадку на линии соприкосновения. Я жду…
Покумекав несколько минут над картой, майор пришел к выводу, что безопаснее всего будет отойти на восток — к узкому аппендиксу, занятому правительственными войсками. Отросток выглядел странно и противоречил здравой стратегической мысли, потому как почти полностью был окружен обозленными религиозными фанатиками. В его существовании имелась только одна веская причина — он отсекал от города основные силы ИГИЛ и позволял бесперебойно работать международному аэропорту Алеппо.
Идти в любом другом направлении было еще опаснее — бесконечные лабиринты «муравейника» кишели боевиками.
Спустя полчаса майор вновь вышел на связь и назвал удобное место:
— Развилка дорог в восточной части района Ас-Сахур устроит?
— Уточни, что за развилка, — попросил полковник.
— Одна трасса поворачивает на аэропорт, другая ведет на Эль-Баб.
После короткой паузы, во время которой Северцов, вероятно, искал на карте указанный объект, прозвучал ответ:
— Годится. Во сколько там будете?
— Мы всего в километре, так что часа — выше горловины.
— Выдвигайтесь. Ровно через час за вами подъедет парочка бэтээров.
— Экипажи наши?
— Да. Связь по четвертому каналу. Позывной командира — Иволга.
— Понял, четвертый канал, позывной — Иволга.
— Удачи!
— Спасибо. До связи…
Вторая группа основную задачу пока не выполнила, однако порядок отхода командиром был также проработан, а обязанности распределены между офицерами. После этого состоялся диалог по «спутнику» с Сафоновым, в процессе которого тот пообещал, что транспортный вертолет в четыре утра прибудет на указанную площадку.
В половине третьего группа выдвинулась в направлении Салара.
Ночь выдалась безоблачной и лунной, пришлось рвать не напрямки, а по низинкам.
Метров за четыреста до объекта разделились. Соменков с Абрашкиным должны были заняться постом у ворот, Драный с Баландиным — дальним постом. Ну, а Хабарову с Зеленским предстояло разобраться с патрулем, который продолжал наворачивать круги по территории заводика. Ночью обходы делались реже, тем не менее пару раз их прогулки спецназовцы заметили. Обнадеживало в этой ситуации одно: патруль постоянно ходил одним и тем же маршрутом.
Едва различимый в темноте забор из натянутой металлической сетки приближался. Прислушиваясь к тяжелому дыханию доктора, Александр старался сохранять умеренный темп. Ванька держался молодцом, хотя никто и не заставлял его ползать, штурмовать, стрелять. Не для него была эта работа — имел полное право находиться в арьергарде, не подставляясь под пули. Но Зеленский никогда не ныл, не жаловался и за спинами товарищей не отсиживался.
Дошли. Протянув руку, Хабаров ощупал сетку — простенькая и хрупкая, толщина проволоки всего два миллиметра.
Сцепив со специальным клинком ножны, он перекусил проволоку в некоторых местах, распутал ее и подвернул внутрь торчащие острые концы. Образовалась приличная дыра.
Александр пролез в нее первым, помог протиснуться доктору.
