— Черный с сахаром, — с замиранием сердца ответила она и застенчиво засмеялась. — Несмотря на то, что у нас скоро свадьба, мы очень плохо знаем друг друга.
— Кстати, я тоже пью черный кофе, — сказал Лукас. — Черный и крепкий.
Он взглянул на нее, и между ними пробежала невидимая искра. Элли отвела глаза.
Лукас тоже отвернулся и достал из холодильника ванильный пудинг.
— Этот десерт приготовила миссис Васкез, — сказал он.
— Миссис Васкез?
— Да, моя экономка. Она родом с Филиппин и уже несколько лет работает у меня. Но когда мы поженимся, ты можешь уволить ее и найти новую.
Слова Лукаса польстили Элли, хотя она не собиралась никого увольнять. Муж был готов расстаться с верной и трудолюбивой миссис Васкез в угоду своей жене. Элли знала, как высоко Лукас ценит преданность и работоспособность своих служащих.
— Я уверена, что мы поладим с миссис Васкез, — сказала она.
Лукаса явно обрадовал ее ответ.
— Где будем пить кофе? — бодро спросил он. — Здесь или в гостиной?
— В гостиной.
Лукас поставил пудинг и кофе на поднос.
В гостиной лежал светлый пушистый ковер, у стены стояли диван и кофейный столик. По стенам были развешаны литографии и живопись. Обстановка была роскошной, но какой-то обезличенной. В доме вообще не наблюдалось признаков уюта.
Элли понравилась маленькая акварель, написанная живыми нежными красками. Рассматривая ее, она заметила в нижнем правом углу, где художники обычно ставят подпись, букву «Л».
— Какая чудесная работа! — воскликнула она. — Я и не знала, что ты рисуешь.
— Уже нет, — покраснев, сказал Лукас. — Садись за стол, кофе остынет.
Элли попробовала пудинг и закатила глаза от удовольствия.
— Боже, как вкусно! — воскликнула она. — Я хочу узнать рецепт этого чудесного десерта.
— Думаю, что миссис Васкез с удовольствием поделится с тобой своими кулинарными секретами.
— Как здорово иметь экономку, которая хорошо готовит. Особенно если часто принимаешь гостей.
— Здесь никогда не бывает гостей.
— Но почему?
— Потому что я не приглашаю клиентов нашей фирмы и партнеров по бизнесу к себе домой.
— Но у тебя наверняка есть друзья! Почему они не бывают у тебя?
— Ко мне иногда заходит мой адвокат Джон.
Снова Лукас заставил Элли удивляться. Неужели адвокат — его единственный друг?
— А женщины, с которыми ты встречался?
— Я никогда не привожу сюда женщин.
— Никогда? Значит, я первая женщина, которая побывала у тебя?
— Да, ты единственная женщина, переступившая порог этого дома. Кроме, пожалуй, миссис Васкез и дизайнера.
Элли вдруг стало не по себе, и она снова посмотрела на висевшую на стене акварель.
— Когда ты нарисовал ее? — спросила она, не сводя глаз с работы.
— Много лет назад.
— Лукас, сядь, пожалуйста, рядом со мной, — тихо попросила Элли.
После некоторого колебания он выполнил ее просьбу. Элли взяла его за локоть и склонила голову ему на грудь.
— Все будет хорошо, Лукас, — сказала она, слушая, как гулко бьется его сердце. — Я выйду за тебя замуж, как и обещала, и ты воплотишь свою заветную мечту — станешь отцом.
— Может, мне не следует этого делать? Ведь я совсем не умею обращаться с детьми.
— Научишься. Все родители через это проходят. Или ты думаешь, что младенцы появляются на свет с руководством по эксплуатации?
— Я боюсь наделать ошибок.
— Не бойся, все в жизни ошибаются.
— Но мои ошибки могут причинить вред ребенку!
— Все родители несовершенны. Вспомни своих! Они тоже наверняка делали ошибки.
В глазах Лукаса промелькнуло выражение боли, и Элли встревожилась. Она знала о родителях Лукаса только то, что они уже умерли.
— Лукас, — промолвила Элли и погладила его по голове, — ошибки наших родителей не помешали нам стать порядочными людьми. Думаю, что твоему будущему ребенку тоже ничего не грозит!
Лукас так крепко обнял ее, что Элли стало трудно дышать. Их рты слились в страстном поцелуе, от которого у обоих захватило дух. Охваченная жгучим желанием близости, Элли вытащила рубашку из брюк Лукаса и стала расстегивать ее, не соображая, что делает. Когда ее руки коснулись его обнаженного тела, Лукас застонал и, приподняв ее за бедра, усадил себе на колени. Их возбуждение нарастало. Еще немного, и свершилось бы, казалось, неотвратимое. Но тут Лукас внезапно пришел в себя и отстранился от Элли.
— Извини, — пробормотал он и порывисто встал.
Элли откинулась на спинку дивана, тяжело дыша. Она готова была на все, но почему Лукас оттолкнул ее? Может быть, она неприятна ему? Или он не хотел вступать с ней в более близкие отношения, потому что боялся, что привяжется и не сможет расстаться?
— Прости, — повторил Лукас, — у меня тормоза отказали.
Элли встала и почувствовала, что у нее дрожат колени.
— Я ни в чем не упрекаю тебя, — проговорила она. — Я знаю, что у нас будет фиктивный брак и интим между нами исключен.
Произнося эти слова, Элли внимательно следила за выражением лица Лукаса. Но оно оставалось непроницаемым. Нет, этот человек определенно не испытывал к ней нежных чувств!
— Ты права. Я дал слово, что не буду домогаться тебя, и сдержу его.
Элли удержала вздох. Она вынуждена держать Лукаса на расстоянии, как бы ее ни влекло к нему. Если бы он ее любил, Элли открыла бы перед ним душу. Но она ничего не значила для Лукаса Тейлора. Он женится на ней только для того, чтобы получить шанс усыновить ребенка.
Ну что ж, она постарается подавить любовь в своем сердце.
— Тебе пора возвращаться домой, — холодно сказал он. — Мне надо еще поработать. Я захватил документы из офиса.
Он, по существу, выпроваживал ее! Элли хотела напомнить ему о том, что он обещал обращаться с ней более учтиво, но промолчала. Прощаясь, она едва скрепилась, чтобы не обнять его.
Лукас проводил ее до машины. Элли села в свой старенький «бьюик» и опустила стекло.
— До понедельника, — сказала она.
Он кивнул и, достав из кармана какие-то ключи, протянул ей.
— Чуть не забыл! Возьми вот это.
Элли вопросительно взглянула на него.
— Здесь ключи от дома и гаража. Дубликат ключей от машины я еще не успел заказать.
Он отошел и махнул ей рукой на прощание. Элли видела его фигуру в зеркало заднего обзора, пока не свернула с подъездной дорожки на шоссе.
