– К маркитантам бы подался, – Два-Семь задумчиво покусал губу. – Понимаешь, это единственные здесь более-менее цивилизованные люди. С ними можно договориться, отработать. Эх, были бы еще деньги, тогда…
– Да, с золотом было бы весьма неплохо, – согласился Альд.
– Ты – хороший боец! Я – тоже… да еще подрасту… Мы можем найти у торговцев-маркитантов работу. Служить им. Какое-то время, да.
– Кроме них, говоришь – нет никого?
– Нет. Да и они приходят из-за Купола лишь изредка. Но мы ведь дождемся, правда?
– Ты забыл, мне нужно отомстить! – хмуро напомнил беглец.
– Отомстишь. Я тебе помогу, друг! Клянусь Даром Жизни!
Опять этот Дар Жизни! Да что в нем такого-то?
Альд хотел было расспросить спасенного поподробней, да не успел. Мимо догорающего костра на хорошей скорости пронеслось какое-то животное. То ли косуля, то ли кабан – какой-то травоядный мутант.
– Молодой фенакодус, – тут же определил Два-Семь.
– Фена-кто?
– Лошадь. Точней – жеребенок, деградировавший до своих диких доисторических предков.
Юноша тут же напрягся: кто бы ни был сей зверь, а бежал он явно не просто так. Улепетывал со всех ног! От кого бы?
– Какая-то бродячая шайка, – вслух предположил мальчишка. – Давай-ка, друг, затушим костер да спрячемся во-он в тех кусточках. Заодно куртку свою подберу. Там ведь где-то валяется.
Альд не возражал. Так и сделали. Быстренько затоптали костер да побежали в густые заросли акации и сирени. Там и схоронились, замерли, ожидая неизвестно чего. Запах неведомой опасности зримо витал в темнеющем воздухе близящейся осенней ночи. Заметно похолодало. В небе зажигались первые звезды. Поначалу – медленно, одна за другой, а потом вдруг вспыхнули разом, высыпались сверкающей брильянтовой россыпью! Желтая луна, морщась, словно от зубной боли, отразилась в черных водах пруда.
Кругом стало тихо, как иногда бывает по вечерам. Особенно, сейчас – осенью. Альд вдруг напрягся: еще кто-то пробежал, поспешно прячась в густой траве. Какая-то мелкая тварь… мышь или крыса.
Снова все успокоилось. Повисшая в воздухе тишина казалась ощутимо гнетущей, вот-вот готовой взорваться лихим разбойничьим посвистом, свистом пуль и неминуемой смертью!
– Может, в вагон пойдем? – прошептал мун. – Ну, я тебе про него рассказывал.
– Нет! – юный кио дернулся, словно бы Альд вдруг предложил нечто совсем уж нелепое и пустое.
– Там железная дорога, а это для многих – удобный путь, – так же, шепотом, пояснил мальчишка. Лучше посидим здесь до утра, выждем, а уж потом…
Он не закончил фразу, перебитый мощными гортанными воплями, отдающимися гулким эхом в развалинах.
Кто-то громко орал:
– Не надоело?
– Не надоело! – хором откликались другие.
Два-Семь оказался прав! Крики-то доносились как раз со стороны эстакады. Хорошо, что беглецы не пошли в вагон.
– Нео! – коротко выдохнул кио. – Вот уж принесло же! Это они так кричат. Их караулы. Старший спрашивает – не надоела ли смена, караульные отзываются – не надоела.
– А если крикнул – надоело?
– Значит, просят сменить.
– И кто ж такие эти нео?
– Темный ты человек, – Две Семерки тихонько засмеялся. – Вот уж, поистине – подземный житель.
– Ты не издевайся, а поясни!
– Так я и поясняю! Нео – бывшие люди, подвергшиеся естественным мутациям под влиянием многолетнего радиоактивного излучения. Внешне сильно напоминают древних предков людей – неандертальцев. В большинстве своем – тупы, но очень легко обучаются. А еще – искренне считают себя «новыми людьми». Говорят, что только они одни – люди, остальные же – тупиковая ветвь, годная лишь на мясо.
– Так они людоеды?
– Угу. Как и все здесь. Любой человек – всего лишь кусок мяса.
Закончив свои пояснения на столь философской ноте, малолетний киборг совсем по-человечески поковырял в носу и скрипнул зубами.
– Если они сюда придут, то… У нео, знаешь, какое обоняние?!
– Смотри, смотри… Вон!
Альд указал рукою на вспыхнувший костер. Он загорелся на том берегу пруда, почти совсем рядом. Отразился в темных водах одинокой рыжей звездою…
– Интересно, умеют эти самые нео плавать?
– Может, и умеют, – Два-Семь повел плечом. – Но, в воду вряд ли сунутся. Тем более, сейчас, ночью.
– Хорошо, что они на том берегу…
– Да мало хорошего! Это ж пруд, не река. Обойдут, если им надо. Тем более, кто-то из них все же добрался до эстакады. Кричали ж оттуда, забыл?
– Да не забыл. Что ж, получается, мы – как бы в клещах?
– Может, и так. Утром посмотрим, что делать.
Спать решили по очереди. Раскинули на пальцах жребий. Караулить первым выпало кио. Альд тут же уснул, прямо под кустом сирени, в траве. Спал чутко, но спокойно, без сновидений, и проснулся тотчас же, как только почувствовал толчок в бок.
– Луна уже на средине пруда. Вставай! Твоя очередь.
Юноша быстро поднялся на ноги, потянулся.
– Ну, как тут?
– Да тихо пока.
Ночь нынче выдалась прохладной, зато ясной, без дождя и тумана. Две Семерки уснул сразу же, как только улегся. Ничего его не смущало – ни холод, ни легкая одежонка. Видать, он и впрямь не был особенно чувствительным к низким температурам. Как, наверное, и к высоким. Ничего удивительного, кио все же – наполовину искусственные существа, специально созданные для войны. Как, кстати, и муны.
На посту Альду нравилось. Почти как в фаланстере, в патруле. Все чувства обострились до предела. Юноша прекрасно видел костер, горевший на том берегу пруда, и маячившие вокруг него темные приземистые тени. Слышалось глухое ворчание, шум потасовок, визг… неожиданно перебитый громким:
– Не надоело?!
– Надоело-о-о-о! – требуя смен караула, гулким эхом откликнулись с эстакады. – Надоело-о-о!
Кричали как-то возмущенно, с вызовом и, одновременно, вроде как, жаловались. Мол, совсем тут про нас забыли.
Вот еще пару раз крикнули. На этот раз ответа не дождались, но затихли.
Прошло наверное, с полчаса или около того, когда грубые голоса вдруг послышались совсем рядом! Кто-то шел к пруду. Переговаривался. Даже хохотнул пару раз.
Альд быстро разбудил напарника. Тот встрепенулся, вскинулся:
– А? Что…
– Тсс! Смотри.
В свете медно-золотистой луны было хорошо видно, как из зарослей акации показались пятеро. Четверо – ростом примерно с Два-Семь, но чрезвычайно плечистые, сильные, пятый же – настоящий великан! Двухметровый, с грубой недоброй мордой, словно вытесанной неумелым скульптором. Развитые надбровные дуги, клыки… и почти совсем нет шеи, округлая голова просто торчала посреди плеч, словно овощ на грядке. Из одежды на великане имелась лишь тряпка на бедрах, зато широченную грудь прикрывала металлическая доска, что-то вроде противня, начищенного почти до зеркального блеска. Сей панцирь держался при помощи нескольких веревок, скрученных, сплетенных, черт знает из чего. То ли это были жилы, то ли тонкие проводки в цветной изоляции. На шее виднелось что-то похожее на ожерелье… Ожерелье из отрезанных человеческих пальцев! Крепкой мускулистой рукою дикарь сжимал короткое копье на толстом древке. Наконечник явно был металлический, блестящий, без всяких следов ржавчины, и длинный – с полметра. Наверное, чтобы враг не перерубил мечом.
