Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар. Если в такой ситуации своевременно не предпринять превентивных мер, то мы рискуем уже в начале войны потерпеть крупное поражение в ходе приграничного сражения.
Чтобы предотвратить это и разгромить немецкую армию, необходимо ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск.
Впрочем, если кому-то надо будет обвинить нас в агрессии, то это они непременно сделают, вне зависимости от того, кто на кого напал.
С т а л и н. А вы уверены, что разведка в состоянии уже на начальном этапе зафиксировать оперативное развертывание вермахта у наших границ, да еще и определить, успел ли противник организовать фронт и взаимодействие родов войск или еще нет?
Г е н е р а л Ж у к о в. Да, товарищ Сталин, Генштаб уверен в том, что советская разведка справится с этими задачами. Мало того, именно на этой уверенности основана как доктрина Красной армии начального периода войны, так и все наши планы прикрытия, мобилизации и развертывания. Кроме того, мы исходим из того, что началу оперативного развертывания вооруженных сил противника должен предшествовать период политической напряженности.
Комментарий автора. К сожалению, в этом фундаментальном вопросе теории начального периода войны Генштаб допустил непростительную ошибку. В докосмическую эру разведка не могла гарантированно отслеживать передвижение такого большого числа дивизий противника. Данные же о концентрации дивизий противника, получаемые разведкой от своих агентов, зачастую содержали дезинформацию и приводили Генштаб к ошибочным выводам.
В этой связи маршал Жуков в своих послевоенных воспоминаниях совершенно справедливо писал:
«Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не предполагался. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б.М. Шапошников, К.А. Мерецков, ни руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов».
Переход немцев в наступление в таких масштабах для советского военного руководства страны стал полной неожиданностью именно потому, что советская разведка не смогла своевременно выявить сосредоточение и развертывание главных сил вермахта на исходных позициях в непосредственной близости от границ.
Мне могут возразить, что разведка перед войной предупреждала о дислокации 129 немецких дивизий у советских границ, и этого Жуков не мог не знать.
Все дело тут в том, что разведка сообщала данные не о количестве немецких дивизий, находящихся в непосредственной близости от границ, речь в этих сообщениях шла о дивизиях, дислоцированных в полосе глубиной более 300 километров. Именно поэтому для Жукова и стало полной неожиданностью известие, что все эти дивизии «вдруг» оказались в 30-километровой приграничной зоне и уже практически все приведены в исходное для нападения на СССР положение.
С т а л и н. Конечно, рассчитывать нужно на лучшее, но при этом надо быть готовым и к худшему варианту. В этой связи считаю необходимым срочно провести командно-штабные игры, исходящие из того, что немцам удалось опередить нас в развертывании и первыми начать наступатель ные действия против Красной армии, которая еще не успела завершить оперативное развертывание. А новый план стратегического развертывания пока что утверждать повременим.
Г е н е р а л Ж у к о в. Слушаюсь, товарищ Сталин. Генштаб и командование западных приграничных округов в ближайшие дни проведет такую командно-штабную игру и доложит вам ее результаты.
Информация к размышлению
Из воспоминаний наркома земледелия СССР Бенедиктова.
«Приходилось, правда довольно редко, возражать Сталину и мне. Спорить с ним было нелегко, и не только из-за давления колоссального авторитета. Сталин обычно глубоко и всесторонне продумывал вопрос и, с другой стороны, обладал тонким чутьем на слабые пункты в позиции оппонента. Мы, хозяйственные руководители, знали твердо: за то, что возразишь «самому», наказания не будет, разве лишь его мелкое недовольство, быстро забываемое, а если окажешься прав, выше станет твой авторитет в его глазах. А вот если не скажешь правду, промолчишь ради личного спокойствия, а потом все это выяснится, тут уж доверие Сталина наверняка потеряешь, и безвозвратно. Потому и приучались говорить правду, невзирая на лица, не щадя начальственного самолюбия».
17 мая 1941 года
Берлин, кабинет Гитлера.
Г и т л е р. Подготовка к нападению на СССР идет полным ходом, и я надеюсь, что к 22 июня наша армия будет полностью готова к началу еще одного победоносного похода, конечной целью которого будет уничтожение коммунистической заразы и завоевание жизненного пространства на Востоке. При этом наши вооруженные силы нанесут по русскому колоссу сокрушительные удары сразу в трех направлениях.
Тем не менее мы не должны недооценивать силы русских, и поэтому желательно предусмотреть еще один удар со стороны Ирана, чтобы как можно скорее завладеть бакинской нефтью. Я уже не говорю о том, что Иран является ключом к Индии и гарантом нашей быстрой победы над Великобританией.
Р и б б е н т р о п. Но, мой фюрер, для того чтобы наши войска могли попасть в Иран, нам нужно одержать труднейшую победу в Египте и захватить Суэцкий канал. На это уйдет не один месяц.
Г и т л е р. Я имею в виду совсем другой путь. Путь, пролегающий через Турцию.
Р и б б е н т р о п. Но ведь Турция имеет договор о взаимопомощи с Англией и вряд ли захочет добровольно допустить дивизии вермахта на свою территорию. Скорее всего, Анкара захочет сохранить в этой войне свой нейтралитет.
Г и т л е р. А нам и не нужно вводить наши войска на территорию Турции. Нам нужно, чтобы турки для начала пропустили бы десяток наших дивизий в Иран. Этого будет вполне достаточно, чтобы захватить Баку и лишить Советы большей части их нефти. Это значительно облегчило бы нам реализацию плана «Барбаросса» и одновременно создало бы условия для принуждения Великобритании к заключению мира на наших условиях.
Одновременно с заключением официального договора с Турцией необходимо будет подписать секретный протокол, который разрешит нам провоз оружия и военных материалов через Турцию. При этом следует оговорить, что Турция не будет возражать против того, чтобы эти военные материалы сопровождались во время перевозки необходимым немецким персоналом.
