«В разговоре с работником гестапо один из командиров 20-й танковой дивизии сообщил, что германским командованием 6 июня отдан приказ войскам Северной группировки о выводе их 13 июня в исходное положение для наступления против СССР. 13 июня дополнительным распоряжением этот срок перенесен на 18 июня».
Комментарий автора. На основании этих разведданных некоторые авторы, например Мартиросян, утверждают, что советская разведка своевременно выявила выход немецких группировок в исходное положение в непосредственной близости от советской границы. Задним числом, когда нам уже была точно известна дата нападения Германии на СССР, такое утверждение кажется вполне обоснованным, однако совсем по-иному оно воспринималось 16 июня 1941 года. Во всяком случае, на основании этих непроверенных данных делать заключения стратегического характера было бы явно некорректно. В целом же разведка приносила в это время весьма противоречивые сведения, не позволяющие советскому руководству сделать однозначные выводы.
17 июня 1941 года
Токио. Агентурное сообщение Рамзая.
«Германский курьер сказал военному атташе, что он убежден, что война против СССР задерживается, вероятно, до конца июня. Военный атташе не знает, будет война или нет».
17 июня 1941 года
Анкара. Телеграмма немецкого посла в Турции Папена Риббентропу.
«Согласно вашим инструкциям мы вместе с Сараджоглу только что сравнили договорные тексты и установили их полную идентичность.
Достигнута полная договоренность относительно обмена нотами по вопросу об экономических отношениях.
Прошу по возможности одновременно прислать полномочия на подписание железнодорожного соглашения.
Сараджоглу готов подписать договор в среду 18 июня вечером. Точный час он сообщит мне завтра утром, после доклада президенту. Опубликование договора согласно вашему желанию произойдет в утренней прессе 19 июня».
17 июня 1941 года
Москва. Докладная записка НКГБ СССР в ЦК ВКП(б) и СНК СССР.
«Подведены окончательные итоги операции по аресту и выселению антисоветского, уголовного и социально опасного элемента из Литовской, Латвийской и Эстонской ССР.
По Литве: арестовано 5664 человека, выселено 10 187 человек, всего репрессирован 15 851 человек.
По Латвии: арестовано 5625 человек, выселено 9546 человек, всего репрессирован 15 171 человек.
По Эстонии: арестовано 3178 человек, выселено 5978 человек, всего репрессировано 9156 человек.
Всего по всем трем республикам: арестовано 14 467 человек, выселено 25 711 человек, всего репрессировано 40 178 человек».
17 июня 1941 года
Москва. Сообщение НКГБ Сталину и Молотову.
«1. Все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены, и удар можно ожидать в любое время.
1. В кругах штаба авиации сообщение ТАСС от 14 июня воспринято весьма иронически. Подчеркивают, что это заявление никакого значения иметь не может.
2. Объектами налетов германской авиации в первую очередь явятся: электростанция Свирь-3, московские заводы, производящие отдельные части к самолетам (электрооборудование, шарикоподшипники, покрышки), а также авторемонтные мастерские».
Комментарий автора. На полях сообщения Сталин приписал:
«Товарищу Меркулову. Может послать ваш «источник» из штаба германской авиации к еб-ной матери. Это не «источник», а дезинформатор. И. Сталин ».
Эта приписка Сталина частенько используется в качестве доказательства того, что Сталин якобы не верил в возможность нападения Германии на СССР. Однако реакция Сталина на подобное сообщение вполне естественна. Ведь Старшина на сей раз сообщил явную глупость, не заметить которую Сталин просто не мог, поскольку трудно себе представить, что первоочередными объектами налетов немецкой авиации станут не приграничные города, не крупнейшие танковые или авиационные заводы, находящиеся на Украине, а далеко не самая мощная в СССР электростанция Свирь-3 и московские авторемонтные мастерские. Такое мог написать либо дилетант, не понимающий проблемы, либо провокатор, но в таком случае возникал вопрос: можно ли вообще доверять сообщениям Старшины? А значит, возникал вопрос, можно ли доверять тому, что немцы уже готовы к нападению на СССР.
Впрочем, задним числом по оперсводке Генштаба № 1 от 22 июня 1941 года можно видеть, что ни электростанция Свирь-3, ни какие-либо московские заводы не были в числе первоочередных объектов налетов немецкой авиации, а первый авиационный налет на Москву состоялся только через месяц после начала войны. Так что Сталин был абсолютно прав, когда написал столь резкую резолюцию на сообщении Старшины .
17 июня 1941 года
Хельсинки. Сообщение агента советской разведки Бранда.
«Проведение всеобщей мобилизации в Финляндии подтверждается. Повсюду отмечается большое количество резервистов, следующих по назначению. Мобилизация началась 10—11 июня. В Турку, в приходе Коски, Пернио и по деревням долины реки Вуоксы проводится мобилизация. 12 июня в Таммисаари объявлено осадное положение, все приводится в боевую готовность».
17 июня 1941 года
Киев. Сообщение НКВД УССР «О военных мероприятиях Германии».
«По данным наблюдения пограничных отрядов, на территории Германии продолжает отмечаться прибытие в пограничную полосу подразделений разных родов войск немецкой армии.
Из Холма в направлении Дорохуска прибыли 2 воинских эшелона с танками».
17 июня 1941 года
Киев. Запрос Военного совета КОВО в Генштаб РККА с просьбой о продлении на три месяца сборов во всех частях, в которых проводились сборы.
Резолюция генерала Ватутина от 20 июня 1941 года:
«Сборы продлить до особого распоряжения».
18 июня 1941 года
Немецкие дивизии в ночное время начали выдвигаться на исходные позиции для нападения на СССР.
18 июня 1941 года
Анкара. Договор «О ненападении и дружбе между Германией и Турцией».
«Статья 1. Турецкая Республика и Германская империя обязуются взаимно уважать неприкосновенность и целостность их территорий и воздерживаться от всяких действий, прямо или косвенно направленных друг против друга.
Статья 2. Турецкая Республика и Германская империя обязуются войти в будущем в дружественный контакт относительно всех дел, затрагивающих их совместные интересы, с целью достичь соглашения для их разрешения.
Статья 3. Настоящий договор вступит в действие с момента его подписания и будет сохранять силу в течение 10 лет. Высокие Договаривающиеся Стороны в необходимое время достигнут соглашения по вопросу о его продлении».
