- О чем замечтался? – раздался рядом неуместный голос. – Лицо у тебя больно глупое.
Машина уже мчится на предельно допустимой, правила дорожного движения на скоростных платных магистралях намного либеральнее, чем на остальных тоталитарных, здесь оштрафуют только за что-то уж совсем вворотаневлезальное, да и что нам штрафы, легко приходит, легко уходит (на англ)…
Ингрид руль держит свободно, почти расслабленно, но реагирует на малейшее изменение на дороге моментально.
- Грубая ты, - ответил я без упрека. Красивых женщин как-то трудно в чем-то упрекнуть. – У меня лицо просто мужественное, не заметно? У людей нашей профессии не должно быть заметных признаков интеллекта. Сама понимаешь, почему…
- Почему?
Я сдвинул плечами.
- Начальство доверять перестанет. Ну кто же из умных пойдет на службу в органы?..
- Ну, знаешь ли, - сказала она сердито.
- А если умный, - пояснил я, - да еще и доброволец, то либо агент госдепа, что спит и видит, либо сам думает как навредить стране почти победившего коммунизма.
- И чтоб не победил снова?
- А он все равно победит, - пояснил я. – Коммунизм – это не придумка Сталина, как любят говорить неграмотные либералы, а они все неграмотные, только одни избирательно, другие в самом деле такими родились в нашем гуманном обществе. Коммунизм – это мечта европейских стран о правильном и справедливом обществе. Коммунизм в Европе зародился и развивался, но там очень медленно подбирались к нему, а Россия с ее безрассудством попыталась построить это царство счастья на рывке, на чем и подорвалась.
Она замолчала, сосредоточенно глядя перед собой на стремительно несущееся навстречу широкое полотно скоростной дороги.
Я тоже помалкивал, перед глазами в стремительнейшем темпе проскакивают фото, ролики, новости науки, но мелькнуло снова сообщение об этой вялой болезни в многострадальной ЮАР, о которой Запад стыдливо и очень старательно помалкивает.
Я с тоской подумал, что наши идеалы и благородные стремления нам же и вредят больше, чем худший враг. России больше всего повредила попытка построить коммунизм, светлое будущее для всего мира, а а всему миру вредит наше желание «жить по совести».
Это «жить по совести» привело к тому, что неоправданный гуманизм уничтожил чуть ли не самую богатую, процветающую и развитую страну в мире. Здесь местные хирурги впервые сделали первую в мире пересадку сердца, здесь создали своими силами свое ядерное оружие, но добровольно – неслыханный случай! – отказались от него, здесь сосредоточены самые уникальные богатства планеты, но сейчас страна в тотальной нищете, и Запад со Штатами стыдливо помалкивает, что это они все разрушили и ввергли пятидесятимиллионный народ в катастрофу.
В ЮАР тогда существовал апартеид, раздельное существование белых и черных, государство было богато, а черные из соседних стран стремились переехать в ЮАР, чтобы жить «под гнетом проклятых колонизаторов» и быть богатыми и счастливыми.
Но США и Европа санкциями и давлением добились, что из тюрьмы был освобожден террорист Нельсон Мандела, лично взорвавший пятьдесят семь бомб, который первый исполнил ставшую с тех пор популярной в Африке песню «Убей белого!».
Мандела, кстати, не отрицал, что он террорист, на суде воспользовался случаем, чтобы изложить свои взгляды на то, что Африка вся должна принадлежать неграм, потому всех белых там нужно убить.
Белый президент Леклерк после освобождения Манделы без борьбы молча уступил ему президентское кресло, это едва ли не единственный случай в Африке, когда власть изменилась без кровавого переворота.
И тут все началось. Мандела добивался не отмены апартеида, он хотел апартеид для белых, т.е., теперь черные - власть, а белые - рабы. Придя к власти, он объявил на белых охоту, лишь потом, спохватившись и, видя страну в разрухе, велел охранять уцелевших, но это уже не спасло экономику.
Сейчас ВИЧ-инфекции в ЮАР стремительно вышла на первое и неоспоримое место в мире, безработица уже пятьдесят процентов, треть работающих зарабатывают меньше двух долларов в день, уровень преступности самый высокий в мире, а по образованию ЮАР на последнем.
И вот еще эта вспышка новой болезни, как будто мало СПИДа, которым заражено треть населения, треть, это вообще не лезет ни в одни ворота.
Но теперь о ЮАР стыдливо помалкивают как в США, так и в Европе, это же признаться, что своими тупыми санкциями разрушили одно из самых богатых и благополучных государств в мире. В России помалкивают тоже, тогда СССР поддержал Штаты и Европу в ее давлении на ЮАР насчет передачи власти от белых к черным.
На новости об этой болезни, что то ли эпидемия, то ли нет, мозг задержал мое внимание на долю секунды, информация скудная, затем перебросил на конференцию генетиков в Париже, и тут я попировал, с наслаждением проглатывая и обдумывая темы и нюансы докладов, а также возможности, что вытекают из этих открытий.
Глава 14
Ингрид круто повернула баранку, автомобиль на большой скорости свернул со скоростного шоссе на длинную дугу дороги, в стороне красиво и грозно поднялись небоскребы Центра Биотехнологий, уже не квартал, а целый научный городок со всеми его атрибутами.
Небоскребы надвинулись, угрожая обступить со всех сторон, и хотя между ними улицы, скверы и даже парки, но выглядят из-за размеров совсем близко.
Я сказал с тоской:
- Давай дальше. Мимо центра науки к центру пожарной команды. То-есть, центру предотвращение всемирных пожаров. И катастроф. И катаклизмов.
Она даже не сбавила скорость, словно чувствовала, куда я на самом деле намерен попасть в первую очередь.
Когда вскоре автомобиль резко замер у подъезда нашего здания, я покосился на ее неподвижное лицо.
- Спешишь в ночной клуб?.. Или доставишь меня по месту назначения прямо за стол?
Она бросила на меня презрительный взгляд.
- Какой ночной клуб среди бела дня?
- Я думал тебе все равно, - сказал я, - когда танцевать у шеста. Напьешься и танцуешь себе в удовольствие.
- Сбрасывая части одежды, хотел сказать?
- Разве это не само собой разумеется?
Она отстегнула ремень и опустила ладонь на ручку двери.
- Мне как-то не все равно. Лучше доставлю, а то на тебя вдруг нападут по дороге.
- Кто?
Она пожала плечами.
- Поклонницы.
- С чего вдруг?
Она сказала многозначительно:
- Слышала, имеешь у них успех.
- Спасибо…
- Пронюхали, - добавила она безжалостно, - что у тебя огромный особняк, а ты богатый и толстый, занимаешься какими-то темными делами. Женщины бандитов обожают!
