Открываю глаза, присматриваюсь — никаких пятен боли, все тот же ровный свет. Даже волнение, которое мне примерещилось, по ауре почти не передается. Точно брежу.
Не хочу отпускать, видение слишком реалистичное, другой рукой пытаюсь нащупать бутылку, если и она не плод воображения. Тут же ощущаю возле губ. Делаю несколько глотков.
— Обожгу… моя госпожа… — бормочу.
— Не обжег же. — Отпечаток улыбки. — У тебя свет голубой.
Откидываюсь. Неужели уже и в ладонях? Да, если так — не обожгу. Почти расслабляюсь, только прочим Стражам не видеть бы.
Сканирую. Их омаа вовсе не столь спокойны, как ее. Не знают, что делать: и под пятно не втиснешься, и за императрицу влетит. Настороженно ждут, чем закончится, и готовятся к разносу от Лийта с повелителем.
— Не говори… про цвет, — прошу, забывшись.
— Почему? — Ноэлия недоумевает.
Как я ей объясню?
— Простите… моя госпожа. Это я… еще в себя не пришел.
— Дарсаль… — Снова в памяти всплывают встревоженные зеленые глаза, теперь постоянно их видеть буду. Даже если они мной же и придуманы. — Расскажи, пожалуйста.
— Все в порядке, моя госпожа. Простите… за случившееся. Не хотел вас пугать.
Запоздало спохватившись, перепроверяю слепое пятно. Если это я налажал, не быть мне личным Стражем императрицы. Но нет, все сделано верно, не зря нас натаскали ставить его в любом состоянии. И похуже бывало.
— Как вы смогли приблизиться ко мне? — спрашиваю.
Недоумение, утихающая рябь тревоги и почему-то пузырьки нового страха. Чего боится? Повелителя, наверное?
— А что? — удивляется. — Я же знала, куда ты пошел.
— Вы не должны были ни видеть меня, ни слышать.
— Нащупала. — Нервный смех.
Качаю головой:
— Тоже. Вы должны были ощутить просто преграду. Не меня.
— Но ты же тогда вместе с императором за мной следил.
— Я ставил пятно на нас обоих.
— Не понимаю, — растерянное. Я тоже не понимаю. — Так нас сейчас… не видно?
Снова качаю головой, говорить еще тяжело, все горит.
— Как так вышло?
— Не знаю, моя госпожа.
Ноэлия
Ничего себе новости. И странно и страшно. Все время вижу что-то не то — змею эту, туманы, теперь вот в пятно забралась. Никогда раньше ничего особенного не замечала! Одно счастье, снаружи меня не рассмотреть, хоть немного соберусь с мыслями. Только вместо успокоения лишь ужас. А вдруг меня заберут в этот их Астар? Изучить решат? Больше ничего не покажу!
— Не нужно было? — спрашиваю.
Дарсаль как-то сразу понимает, прикрывает веки:
— У Стражей принято справляться с откатами в одиночку. Ибо… чревато.
— Почему ты никогда не говорил?
— Это личные проблемы каждого, моя госпожа. Они вам ни к чему. На время отката вас защитят другие.
— И часто они?
— Нет. Иногда. Робот спровоцировал.
— А когда робота нет?
— Причины могут быть разными. Когда силу становится сложно сдерживать, начинается откат. Причины вторичны — истощение, потеря контроля над эмоциями… воздействие робота.
— Я вообще не поняла, что с ним случилось.
— Я тоже, моя госпожа. Никогда не слышал ни о чем подобном. Думаю, командир пошлет кого-нибудь все осмотреть.
Опускаю глаза. Может, хоть ему сказать про странное последнее прикосновение взбесившейся машины? Но как-то неожиданно вспоминаю записку, цветок этот дурацкий. Решит еще, что нужно императору доложить. Молчу.
— Отчего ты горел? Это же… настоящий огонь?
— Некоторые из нас доходят до того уровня омаа, где можно взаимодействовать с настоящим огнем.
Некоторые? Почему-то мне кажется, мало кто на такое способен.
— А дальше что? — бормочу. — Сгореть?
— Если не хватит силы, сгоришь. Как и во всем.
Рассматриваю его лицо, закрытые глаза. Промокаю салфеткой лоб, так и хочется расправить взмокшие волосы. Повинуясь порыву, провожу рукой по щеке. Вздрагивает вдруг.
— Извини, — шепчу.
И что все эти мужчины на силе своей зациклены? Ну, Стражу-то, конечно, без нее никак. Да и императору в общем-то без своей. Помогла ли я, ну хоть немного? Как за руку схватил, ладно если синяк не останется. Но черная дымка рассеялась же, отступила. Не она ли как-то связана с откатами? Зачем же в одиночку, если вместе действеннее? Или я снова лезу, не зная куда, только хуже сделаю?
— Отряд приближается, моя госпожа.
— Пора? — вздыхаю я.
Прикрывает согласно глаза, стараюсь собраться с мыслями.
— Вы дадите мне немного времени?
— Конечно, — поднимаюсь. — Я снаружи подожду.
Как-то язык не поворачивается помощь предлагать. Да и чем я тут уже помогу.
Настраиваюсь. Я императрица. Ну, почти. Поступаю как хочу и ни перед кем отчитываться не обязана!
Правда, у ребят такие лица — весь мой запал тускнеет. И вроде не высказывают ничего, удивлены скорее. Надеюсь, хоть не злятся.
— Очень опасно подходить к Стражу во время отката, моя госпожа, — шагает вперед Беар. — Пожалуйста, не делайте так больше.
— Я только помочь хотела, — отвечаю. — Больше не буду.
Еще как буду! Как вы вообще можете оставлять друг друга один на один с этим? Зная все! Ох, не заметили бы волнения… надеюсь, спишут на ситуацию.
— Я не знала, — добавляю. — Дарсаль уже объяснил. Он же не говорил… никто из вас не говорил.
— Непредвиденность, — поясняет Альбер, чуть поворачиваясь к фертону.
Тоже оглядываюсь, вижу Дарсаля в дверях. Привычный белый свет, привычное спокойствие на лице, глубокий капюшон скрывает мокрые волосы — ни за что не поверила бы в случившееся, если бы только что не видела его разметавшимся на куче книг. А может, это уже не впервые?
Из туманов выступают люди. Узнаю Хельту с Хармасом. Вот почему они могут вместе идти, а мы с женихом… а вдруг и не случилось бы ничего! Хотя безопасность, я понимаю. Еще пара советников, слуги-служанки, двое Слепых и двое зрячих охранников. Все направляются к нам, мои воины мрачны, как-то непроизвольно становлюсь впереди них.
— Что у вас произошло, эрлара? — спрашивает эр Хармас.
Даже мне без омаа видно все его лицемерие. Хельта почему-то тоже раздражает. Спиной чувствую свою охрану, мрачный взгляд Дарсаля. И вообще, Слепые постоянно между собой переговариваются, наверняка уже всем все известно.
— Если император не счел нужным вам сообщить, видимо, на то были причины, — отвечаю.
