По прошествии шести недель экспериментаторы повторно протестировали участников на наличие у них чувства обеспокоенности, а в самой школе их протестировали на владение базовыми навыками карате и в спарринге. Именно в спарринге группа 3 заметно опередила три остальные группы.
Этот эксперимент, как и другие подобные ему, показывает эффектные, но статистически не столь значимые результаты. Во-первых, период проведения экспериментов относительно короток. Во-вторых, их участниками становились в основном новички. Недостатки таких исследований делают их менее убедительными, чем многочисленные, пусть и полулегендарные, истории о знаменитых спортсменах.
Для меня надежным свидетельством силы воображения является мой прямой личный опыт, приобретенный на татами зала айкидо. Наше боевое искусство использует много сравнений и образных выражений, чтобы сопровождать и объяснять механику каждого движения или приема. И наиболее зримые и физически ощутимые результаты проистекают как раз из нематериальной сферы – сферы нашего разума и духа. Например, один из вариантов приема «никкё» («замковый захват кисти») включает захват руки нападающего за кисть, выворачивание руки вниз под определенным углом, толчок и бросок. При правильном проведении этот не очень броский внешне прием может поставить на колени нападающего, который гораздо массивнее защищающегося.
Чисто механическое проведение приема «никкё» требует немалой физической силы. Однако есть определенные методы визуализации, которые повышают степень эффективности этого приема до поразительного уровня. Я предлагаю своим ученикам при использовании «никкё» захватывать кисть противника таким образом, чтобы их пальцы превратились в свои длинные воображаемые «продолжения», которые, как лучи лазера, проходили бы сквозь лицо нападающего и упирались в основание его черепа. Отсюда эти воображаемые лучи должны мягко спускаться по позвоночнику противника. При прочих равных условиях действие этого метода зависит от четкости воображаемой картинки. В моей собственной практике айкидо визуализация тех или иных приемов делает их более эффективными по сравнению с чистой физической силой. Иногда бывает так, что после проведения мною «никкё» противник моментально оказывается на татами с удивленным видом, хотя я не ощущаю, что с моей стороны вообще было какое-либо мышечное усилие.
Так что в реальности реально?
Как можно объяснить это противоречие между применением механической силы и силы воображения? Являются ли эти воображаемые магические «продолжения» пальцев всего лишь плодом фантазии или они в какой-то мере реально существуют? Самое простое объяснение проистекает из законов механики. Возможно, визуализация линии пальцев, «стекающей» по позвоночнику противника, просто позволяет мастеру айкидо занять оптимальное положение для правильного применения «никкё». Не без этого, конечно. Но многолетний опыт убеждает меня в том, что дело здесь не только во взаимном расположении тел и векторах сил. Логический ум подсказывает мне, что в реальности у меня нет пальцев в метр длиной, которые, как лучи, пронзили бы тело человека и оказались на его позвоночнике. Однако проводимый без видимых усилий, словно по волшебству, прием «никкё» возможен только тогда, когда его картинка в моей голове выглядит отчетливо и я каким-то образом могу «ощущать» свои пальцы спускающимися вниз по позвоночнику противника.
И это подводит нас к вопросу, так что же, в самом деле, в реальности реально? Является ли наше сознание вторичным, как считает специалист по поведенческой психологии Б. Ф. Скиннер? Или прав известный английский поэт Уильям Блейк, который утверждает, что реальны только наши мысли? А если наши мысли и окружающий нас материальный мир одновременно реальны, хотя и являются двумя разными проявлениями реальности, то какова природа взаимодействия между обоими этими явлениями? Это слишком большие вопросы для такой короткой книги. Да и для длинной тоже. И все же, видимо, можно сделать короткое (и очевидное) утверждение: да, мысли, образы, чувства и другие подобные проявления вполне реальны, и они оказывают большое влияние на энергию и материю. Можно также утверждать, что чистая информация более устойчива, чем то, что мы называем веществом. Или что в основе они являются одним и тем же. «Наша Вселенная выглядит скорее как гигантская мысль, чем как гигантская машина», – говорит астроном сэр Джеймс Джинс.
Храма царя Соломона больше не существует в материальной форме – из дерева, золота и камня. Однако его легко представить, со всеми мельчайшими деталями, когда вы читаете главы 6 и 7 Книги царств в Библии. Ни Скарлетт О’Хара, ни Анна Каренина никогда не существовали во плоти, однако вы можете знать их лучше, чем ближайшего соседа. Ваш портативный радиоприемник вполне материален: вы можете потрогать его руками. Но насколько реально его материальное устройство, настолько же реальна и виртуальная схема, придуманная конструктором. Что из них более реально? Сказать трудно. Если базовая структура, то есть абстрактные взаимоотношения между частями целого, едина для всех трех форм, то можно утверждать, что наиболее абстрактная форма является наиболее основополагающей и часто переживает по времени все другие. Продукт мысли конструктора – виртуальная схема радиоприемника, – скорее всего, переживет сам приемник, который вы держите в руках. И нематериальные формы имеют дополнительные преимущества: если вы хотите внести изменения во взаимоотношения частей, то это легче сделать в отношении схемы или ее виртуального варианта, чем самого радиоприемника, существующего в трехмерном пространстве.
Какова во всем этом роль целеустремленности? Она, безусловно, участвует в создании идеи. Она также принимает участие в трансформации идеи в ту или иную форму. Эта трансформация, по сути дела, и является процессом постижения мастерства. Время от времени я заставляю своих студентов мысленно проигрывать тот или иной бросок, а затем повторять его на практике раз за разом в течение часа и более, до седьмого пота, пока они не освободятся от своих прошлых мыслей или ощущений в отношении этого броска. Такое использование целеустремленности часто дает благоприятные результаты в осязаемом, трехмерном мире боевых искусств.
Мысли, образы и чувства, безусловно, вполне реальны. Вывод Эйнштейна о том, что энергия равна массе, помноженной на скорость света в квадрате (E = mc2), в конечном счете дал миру невероятную мощь. Трансформация этой идеи в нестерпимый жар и ударное действие атомного взрыва была длительным и чрезвычайно трудным процессом. Первичными оказались мысль, видение и целеустремленность.
Арнольд Шварценеггер говорил так: «Все, что я знаю, это то, что первым шагом вы должны создать для себя образ своей мечты. Потому что, когда у вас есть такой захватывающий образ, ваше слово “хочу” начинает обладать огромной силой. Например, мое желание стать “Мистером Мира” появилось потому, что я с абсолютной ясностью видел себя победителем, стоящим на подиуме».
Целеустремленность питает движение человека на пути к мастерству. Каждый мастер – это мастер взгляда в будущее.
Глава 9
Ключ 5: умение играть на краю
И вот наконец мы подходим, как всегда это бывает в причинно-следственных связях, к кажущемуся противоречию, или даже парадоксу. Почти все без исключения мастера, которых мы знаем, привержены в своем призвании к его фундаментальным основам. Они фанатики тренировок, тонкие ценители малейших нюансов на пути к мастерству.
