— Лева, я кожей чую, что прав! Зуб даю! — В голосе и взгляде Стаса была такая уверенность, что Лев сам засомневался. — Зуб даю! — для пущей убедительности повторил Крячко и возбужденно ткнул напарника в бок.
— Да нужен мне твой зуб! — в сердцах воскликнул тот.
— Да я не на зуб спорить буду! На ящик пива!
— А прокурор? — все еще не сдавался Лев. — Думаешь, он тебе ордер на обыск даст?
— Мне? Выпишет вмиг! Спорим? Я сейчас мгновенно все организую!
— Ладно, — сдался наконец Гуров. — Готовь пиво!
— Ага, щас! С тебя еще и рыба!
— Чего? — прищурился Лев.
— Того! Загубил мне жереха!
Гуров не успел ответить — Крячко маячил уже в конце коридора, несясь с мальчишеским проворством и утратив полковничью солидность и вальяжность. Собственно, для полковника Главка, не один десяток лет проработавшего в этом заведении, быстро получить санкцию у прокурора действительно не представлялось слишком серьезной проблемой. Нужно было лишь привести убедительные аргументы. И Гуров не сомневался, что кто-кто, а Крячко их приведет. Скорее всего, прокурор проникнется и ордер даст… На свою голову, потому что ни черта этот обыск не принесет. И найдет Крячко у Крайнова лишь дырку от бублика. А это означает, что всем им грозит получить по шее от начальства за столь бездарную работу…
Вздохнув, Лев вернулся в кабинет. Там тоже была довольно унылая картина: понурые Вова с Вероникой, хмурый отец, вконец разбитая мать… И со всем этим еще предстояло разбираться.
Гуров сел за стол и стал в гнетущей тишине заполнять бланки документов. Спустя минут двадцать тишину нарушил Крячко, вломившийся в кабинет. Вид у него был загадочно-торжествующий.
— Гражданин Крайнов! — грохочущим рокотом окликнул он с порога.
Эдуард повернулся к нему, не ожидая ничего особо интересного.
— Вам вот эта вещица знакома? — Станислав ловко, как заправский фокусник, выдернул из-за спины правую руку и протянул ее вперед ладонью вверх.
Эдуард Васильевич подался вперед, все остальные невольно сделали то же самое. И было отчего: на ладони полковника Крячко, блестя новенькой сталью, переливался спортивный пистолет, упакованный в полиэтиленовый пакет…
Гуров, признаться, и сам на миг обомлел. Он никак не мог взять в толк, откуда Крячко откопал этот пистолет — судя по всему, тот самый, что пропал из дома Крайновых. Что касается Эдуарда, так тот вообще впал в ступор.
— Мне… Мне нужно посмотреть, — проговорил он, подходя ближе.
Крячко протянул руку с пакетом и великодушно разрешил:
— Смотрите, смотрите. Можете даже руками трогать.
Крайнов повертел пакет в руках, со всех сторон оглядел ствол и не слишком уверенно произнес:
— Внешне он очень похож на мой пистолет.
— А он и есть ваш! — весело воскликнул Стас. — Там же номер имеется — вот здесь, посмотрите. Так вот, номер совпадает с тем, который зарегистрирован на вас!
Эдуард Васильевич потоптался на месте, не понимая, как ему на это реагировать. Преувеличенно счастливый вид Крячко сбивал его с толку.
— Ну… — наконец выдавил он из себя. — Это, наверное, хорошо, что вы его нашли? Оперативно работаете.
— А то! — самодовольно согласился Станислав.
— А… Простите, где? Где вы его нашли? — В интонациях Крайнова появилась настороженность.
— Да тут рядом совсем! Буквально в двух шагах! — продолжал веселиться Крячко, а затем, резко посерьезнев, рубанул: — В багажнике вашей машины… Вот ордер на обыск, вот протокол обыска, вот подписи понятых, — продолжая исполнять роль фокусника, вытащил он из кармана официальную бумагу.
— Слушайте, вы что, охренели, что ли? — Крайнов был готов взять торжествующего Крячко за грудки, но его заслонил своей широкой полковничьей спиной Гуров.
Оправившись от шока, Эдуард продолжил разоряться:
— Да вы мне его подбросили! А эти ваши понятые — купленные! Это вообще безобразие — такое творить в московском Главке! Да я до министра МВД дойду! С ума вообще сошли!
На какой-то миг у Гурова самого закралась шальная мысль, что Крячко нарочно подбросил этот пистолет ради ящика пива, но все-таки благоразумие тут же подавило ее. Во-первых, такими грубыми подтасовками Стас сроду не занимался, а во-вторых, откуда бы он взял этот пистолет? Значит, тот действительно был в багажнике крайновской машины.
А Крайнов вдруг взглянул на жену и злобно зашипел:
— А ты чего тут делаешь? Забирай Нику и дуй домой, чтобы я тебя здесь не видел!
— Эдик! Но ты же не убивал Дину, скажи мне! — Глаза Натальи Николаевны, казалось, готовы были вылезти из орбит.
В ответ Крайнов только крайне раздраженно махнул рукой в ее сторону и продолжил эмоциональный разговор с полицейскими.
— Послушайте, — дернул он за рукав Крячко, — вы можете подкидывать эти пистолеты сколько угодно. Только моих отпечатков там на девяносто процентов нет. И знаете почему? А я вам объясню — настоящий преступник должен был стереть и свои отпечатки, и любые другие, в том числе и мои! Мои-то отпечатки там обязательно должны быть, поскольку это мой пистолет!
Крячко совершенно это не смутило, и он спокойно ответил:
— Вы убили, а потом стерли свои отпечатки и положили пистолет в багажник. А больше никаких отпечатков там и не было.
— Послушайте, так бы поступил какой-нибудь идиот из того села, где было совершено убийство! — взорвался Крайнов. — А я — руководитель крупной фирмы в Москве! И я, по-вашему, так глупо подставился? Да еще приехал на своей машине с пистолетом в багажнике на Петровку! — Он истерически расхохотался и продолжил свой страстный монолог: — Вы что, просто не хотите работать? Не можете найти убийцу, решили воспользоваться тем, что очевидно? Вот владелец пистолета, он и виноват. Вот он, пожалуйста, Крайнов Эдуард Васильевич! Сам приехал, даже на задержание никого отправлять не надо! Очень удобно, просто офигенно удобно! Еще и отпечатки там нарисуете. Да, кстати! Я хочу присутствовать при дактилоскопической экспертизе, потому что совершенно вам не доверяю!
Шумно выпустив воздух ртом и поправив галстук, Крайнов присел на стул. Он качал головой, бросал гневные взгляды на жену, играл желваками, словом, пребывал в нервном шоке. Но что еще сказать, ему пока не приходило в голову. И вдруг Эдуард Васильевич радостно подскочил на стуле:
— Так, когда это случилось? Ника! — обратился он к дочери, которая уже была готова отправиться с матерью домой. — Когда это было? Когда убили Дину?
— Пап, я это… Не помню, — виновато ответила Вероника. — Я вообще чуть не умерла там от страха.
— Примерно в полночь с воскресенья на понедельник, плюс-минус полчаса, — сказал Гуров.
— Ага, ага… — пробурчал себе под нос Крайнов. — Так вот, я вам предоставлю алиби.
