Кризис 2008 г. в общем-то вполне возможно было предвидеть, но до последнего момента никто не подозревал, что обвалится вся мировая экономика и центральным банкам всех развитых стран придется идти на беспрецедентные меры
[554].
Момент Мински напоминает нам о том, что для подрывных направлений нужно не только собрать инженеров, ученых и предпринимателей под крышей одной компании, но и убедиться, что структура капитала зарождающейся инновационной компании достаточно сильна, чтобы выдержать моменты падения «финансового давления».
Концентрация здравого смысла
Конечно, далеко не каждая рискованная компания – это плохо просчитанная авантюра. Вовсе нет! У той же Verinata отличная идея: расшифровать ДНК еще не родившегося человека через неопасную манипуляцию: взять материнскую кровь и найти в ней эмбриональную ДНК. Сама компания работает в крайне привлекательной отрасли персонализированной медицины, достижения которой позволят врачам рекомендовать курс лечения и профилактики заболеваний, основываясь на генетических данных конкретного пациента. Что же может угрожать такому бизнесу, ведь население (а значит, количество потенциальных пациентов) ежедневно увеличивается? Основной риск успешной деятельности такой компании связан не с конкретным рынком услуг, а с тем, в каком состоянии находится общий финансовый рынок, каково текущее финансовое «давление».
Как инвесторы обычно снижают такие риски? Они используют хорошо известный совет Пола Самуэльсона
[555] (автора всем известного учебника «Экономикс»): «…поскольку мы не можем предсказать будущее, мы диверсифицируем». Трюк, предложенный еще Фрэнком Найтом, по подмене неопределенности понятием риска частично срабатывает (Knight, 1921). Раскладывая яйца по разным корзинам, инвесторы уверены, что избавляются от риска потерь, даже инвестируя часть средств в самые высокорискованные проекты (явные авантюры в определенной мере).
Вершиной такого подхода является идея Уильяма Бернстайна. Согласно его подходу (Бернстайн, 2012), инвестор, который вложил 25 % в надежные облигации, 25 % в акции крупных компаний, 25 % в высокорискованные акции (это и есть инновационные отрасли) и 25 % в акции известных компаний зарубежных стран, с высокой вероятностью
[556] оградит себя от возможных потерь.
Главная мысль Бернстайна – это концентрация здравого смысла и использование доступных нам сегодня массивов информации. Его подход к обработке информации, необходимой для отбора бизнесов (в основе которых лежат конкурирующие бизнес-схемы), напоминает мне модель счастливого клевера. Только вместо четырех листочков-критериев он выделяет четыре вида знаний: знание теории финансов, знание истории рынков, психологии инвестиций, а также знание того, как работает индустрия, куда инвестор вкладывает деньги. Как ни странно, многим компаниям и даже отдельному человеку для эффективного управления своими деньгами или для достойной пенсии этого достаточно.
Хотя что означает «достаточно»? Для конкретного инвестора, Большого человека, достаточно – это гарантированная возможность не проиграть рынку. Поскольку ВВП на душу населения в мире увеличивается ежегодно на 2 % в реальном выражении, то для «достаточного» уровня сохранения богатства нужно 2 % реального, очищенного от инфляции, дохода. Правда, этот подход основан на том, что найдутся те, кто обеспечит эти 2 % роста (Бернстайн, 2012)
[557]. Будут ли технологии, призванные обеспечить новый рост, «поддерживающими» или «подрывными»? Подорвут ли они основы существующей «фундаментальной экономики» или поддержат ее?
Преодоление убывающей доходности капитала
Упорное стремление к устойчивому росту
[558] со стороны финансовых институтов уже породило ряд внушительных теоретических разработок. Так, в 1986 г. появилась статья тогда мало кому известного начинающего экономиста Пола Ромера (Romer, 1986), в которой он сформулировал тезис о том, что убывающую доходность от капитала вполне можно преодолеть, если рассматривать капитал как широкое понятие и включить в него человеческий капитал (Шараев, 2006, с. 91).
Если у вас на рабочем столе появится второй компьютер с теми же программами, то производительность не увеличится, возрастут только затраты – это закон убывающей доходности капитала. Но если заменить компьютер, обучить вас делать ту же работу быстрее, например в два раза, то созданный вами прибавочный продукт перекроет затраты на замену оборудования и принесет дополнительный доход. Это и есть в предельно упрощенной трактовке идея Пола Ромера. Возрастающая капиталовооруженность рабочих мест создает возможности для обучения работников, для получения и накопления новых знаний. При этом новые знания превращаются в производительную силу и накапливаются точно так же, как и финансовый капитал
[559].
