Отрава сникла.
— Точно? — спросила она, ища соломинку, за которую можно ухватиться.
— Точнее быть не может, — ответил Парус. — Скорее всего, убийцы заранее спланировали кражу. Забрали книгу, зная, что ее можно использовать против них.
— Как кто-то может просто взять отсюда книгу? — удивилась Отрава. — Разве это место не защищено магией?
— Книги нельзя уничтожить, — сказал Парус, — их нельзя унести. Большинство людей не могут забрать их из библиотеки. Но есть такие, как мы, — архивариусы. И те, кому Мелчерон доверял. Будь Иерофант жив, он бы с помощью своей магии узнал о краже.
— Значит, книгу украли уже после убийства Мелчерона, — заключил Брэм. — И это был кто-то из его окружения.
— Вот именно, — согласилась Отрава. — А вы вообще уверены, что это Элтар? — спросил Брэм, поглаживая усы костяшкой пальца в перчатке. — Вряд ли Мелчерон очень ему доверял. Да и как бы эльф прошел в комнату Мелчерона? Эти горгульи его бы ни за что не пропустили.
— А я и не говорила, что Элтар действовал в одиночку, — возразила Отрава. — Надо спешить.
Неожиданно Андерсен зашипел, и все застыли так же быстро, как если бы кот сказал: «Слышите?»
Они прислушались к гнетущей тишине библиотеки. Отрава всматривалась в длинные проходы между стеллажами — туда, где они сужались и пропадали во мраке. Секунду назад что-то забрезжило в ее памяти — какой-то неясный, едва различимый звук. Но кот его услышал.
Что-то… Издалека донесся почти неслышный звон маленького серебряного колокольчика.
У Отравы сжалось сердце, кровь отлила от лица. Андерсен начал странно и сердито урчать.
И вот снова — чистый звон, эхом отдающийся по всей библиотеке. На этот раз громче.
— Это оно, — выдохнула Отрава, вспомнив… …из страницы вытянулась рука… Коготь
коснулся ее запястья… Отужаса накатила слабость. — Здесь Пугало…
— Что? — испуганно пискнула Перчинка. — Элтар прислал его за нами, — сказала Отрава и схватила девочку за руку. — Бежим!
Больше подгонять их не пришлось. Они пулей пролетели между стеллажами, прочь от звона, прочь из маленькой комнаты, через узкий каменный мостик, который аркой выгнулся над пропастью книг. На той стороне они снова нырнули в укрытие полок. Уже спустя мгновение они оказались у соединения коридоров в форме пятиконечной звезды. Отрава наугад метнулась в один из них, но Парус ухватил ее за запястье и дернул назад.
— Не будь такой упрямой, Отрава. Если потеряешься, то погибнешь.
— Тогда веди нас, — бросила она.
— Куда мы идем? — спросил в ответ он.
— Ты сказал, что отсюда можно попасть в любую библиотеку любого королевства. — Она даже не дождалась, пока Парус утвердительно кивнет, и выпалила: — Отведи нас к Гругароту.
— В королевство троллей? Почему туда? Колокольчик снова зазвенел, и чистая мелодия, казалось, уже звучала в мозгу.
— Просто делай, что я говорю! — прокричала Отрава.
Парус всплеснул руками и сдался. — Сюда, — указал он.
— Спасибо, — язвительно поблагодарила Отрава, и они снова побежали за архивариусом.
— Я не хочу к троллям! — хныкала Перчинка.
Ее ноги путались в платье.
— Вряд ли тебе захочется увидеть Пугало, — заверила ее Отрава.
Она обернулась и, увидев несчастное лицо девочки, решила, что должна как-то оправдать свою язвительность.
— Слушай, — сказала Отрава, задыхаясь, пока они бежали вниз по лестнице. — Мы не можем вернуться домой. Элтар найдет нас там. И я не сдамся, пока не найду свою сестру. Единственное безопасное место сейчас — это королевство другого короля.
— Но почему его?
Отрава закатила глаза.
— Да потому что он ненавидит Элтара. И мы тоже. Это все, что есть общего между нами.
— Я никого не ненавижу! — запротестовала Перчинка.
— Это так, — пробурчала Отрава с легкой завистью. — Наверное.
Они бежали, раз за разом сворачивая из одного прохода в другой, так что все, кроме Паруса давно сбились с дороги, затем снова вниз по лестнице, видимо, на нижний этаж библиотеки. Звон колокольчика Пугала по-прежнему преследовал их и неумолимо приближался. Его не останавливали ни полки, ни попытки Паруса запутать следы. Панический ужас стал охватывать Отраву, но она постаралась ничем не выдать его. Она бежала, держа Перчинку за руку, и почти чувствовала, как эта белокурая девочка излучает страх и он перетекает через сомкнутые ладони в ее сердце. Позади громко топал Брэм. Он взял Андерсена на руки, чтобы не споткнуться об него, потому что у кота была очень дурная и опасная привычка путаться у всех под ногами.
Они вышли из узкого прохода между шкафами в широкий коридор, уставленный стеллажами с книгами. Вдруг Парус остановился и огляделся. В обоих направлениях тянулись нескончаемые тома, исчезая во мгле. Рядом на столе горела лампа, бросая вокруг странные косые тени.
— Почему ты остановился? — спросила Отрава.
— Я думаю, черт возьми! — огрызнулся Парус в ответ, чем немало удивил ее.
Похоже, архивариус едва сдерживался. Как и Брэм, он почти никогда не раздражался, но если уж его брала злость — она была куда сильнее, чем у менее спокойных людей.
— Думаешь, просто вспомнить дорогу в таком огромном месте? — фыркнул он.
— Ты же архивариус! — воскликнула Отрава. — Я думала, ты слышишь зов магии.
— Замолчи, Отрава, — сердито прорычал Брэм. — Ты ему мешаешь.
От удивления и неожиданности Отрава не нашлась с ответом. Пришлось подчиниться, хотя внутри она вся кипела от раздражения. Парус сурово посмотрел на нее и начал снова припоминать дорогу. И тут Отрава поняла, что колокольчик умолк.
Еще мгновение — и она увидела, как мерцающие хлопья, похожие на снег, начали опускаться на них откуда-то сверху. Девушка испуганно подняла глаза.
Над ними на мостике стояло Пугало. Из-под черной шляпы выглядывали желтые щелки глаз. Оно сыпало в воздух хлопья, и облако пыли медленно падало на них.
— Отрава, я спать хочу… — раздался сзади голос Перчинки. Рука девочки обмякла у Отравы в ладони.
— Смахивайте с себя эту гадость!!! — завизжала Отрава и начала отряхивать одежду и волосы.
Она уже чувствовала, как сон поглощает ее, усталость вгрызается в тело. Девушка попыталась сбить хлопья с Перчинки, но было уже поздно — та со вздохом опустилась на пол и заснула среди тоненького слоя пыли, покрывшего пол. Остальные тоже заметили опасность и последовали примеру Отравы. Но пакостный пух уже накрыл беглецов, и они теряли силы. Брэм уронил Андерсена, который едва успел приземлиться на лапы, прежде чем заснуть мертвецким сном. У Паруса подкосились колени. Брэм бил по себе руками, и крупные комья пуха слетали с полей его шляпы. Он всеми силами боролся со сном, хотя глаза закрывались. А хлопья продолжали падать.
