— Как скажете.
Всю дорогу до зала, где должна была проходить церемония открытия, я внимательно прислушивалась к спокойствию, царившему во дворце. Неужели столь вопиющее событие, как убийство одной из участниц конкурса, пока прошло незамеченным?
Нет, неправильный вопрос.
Неужели Ивар занимает настолько высокое положение, что ему удалось без особого скандала замять это происшествие?
И по всему выходило, что да.
Я не слышала никаких встревоженных переговоров среди слуг. Не видела тревоги на их лицах. Не замечала непонятной суеты. Конечно, в обстановке чувствовалось некое волнение. Но не большее, нежели перед началом важного мероприятия.
Н-да, поневоле задумаешься о том, как мало значит человеческая жизнь. Погибла красивая девушка, а об этом никто не в курсе.
Быть может, открыть глаза остальным конкурсанткам на то, что нас стало меньше на одну?
Но почти сразу я отказалась от этой мысли. Нет, не стоит. И дело даже не в просьбе Ивара. Мне самой невыгодна паника и срыв конкурса. Библиотека! Вот что меня волнует прежде всего. Кстати, раз уж зашла об этом речь…
И в один гигантский шаг я догнала шедшего чуть впереди слугу.
— Скажите, а где располагается библиотека? — спросила я, осторожно тронув его за рукав.
Тот вряд ли ожидал, что я посмею вступить с ним в разговор. Вздрогнул и сбился с шага, удивленно посмотрев на меня.
— В листовке сказано, что конкурсантки имеют право ею пользоваться, — добавила я.
Неужели и с ним придется спорить, отстаивая свое желание, так сказать, совместить приятное с полезным?
— Библиотека… — задумчиво протянул слуга. — Она неподалеку от зала, где сейчас будет проходить открытие конкурса. Спросите любого слугу — и он вас проводит. А так третий зал налево.
Угу. И я сделала мысленную пометку. Пожалуй, обойдусь я и без сопровождающих. А то опять придется объяснять, что я забыла в этом месте.
Но одно радует — сдается, никаких конкуренток при подготовке реферата у меня не будет. Иначе бы слуги не реагировали с таким изумлением на простой, в сущности, вопрос.
— А сколько часов в день она открыта? — продолжила я расспросы.
Слуга пожал плечами и обронил:
— Круглосуточно. Но я бы не советовал вам приходить туда одной.
— Почему? — обиженно буркнула я.
Неужели он думает, что я желаю украсть какую-нибудь чрезвычайно ценную и редкую книгу? Или примусь портить труды древности, безжалостно загибая при чтении листы?
— Это тяжело объяснить, — уклончиво ответил слуга. — Сами потом поймете.
Я открыла рот, желая задать еще парочку вопросов. Но в этот момент мы остановились около высоких дубовых дверей.
— Приятно провести вам вечер, — с радушной улыбкой, в которой угадывалось нечто лживое, пожелал он мне. И широко распахнул передо мной двери.
Мне в лицо ударил свет множества магических огней. Они кружились под потолком в причудливом танце, роняя разноцветные блики на сложные прически девушек, заполонивших зал, и прятались в глубине драгоценных камней, которые сверкали в их украшениях.
Народа здесь было не просто много, а очень много. Конкурсантки в основном держались отдельными стайками, но даже внутри них особой сплоченности я не наблюдала. Каждая девица смотрела на собеседницу волком, должно быть, в мечтах представляя, как уничтожит всех соперниц и останется единственной претенденткой на руку и сердце императора.
Гремела музыка. Оркестр, расположившийся в самом дальнем углу, старался изо всех сил, не давая себе и минуты отдыха. Среди этой сумятицы ловко курсировали слуги, привычно балансируя огромными подносами с бокалами шампанского.
Стоит ли говорить, что от всего этого шума, гама и блеска у меня моментально разболелась голова?
Я сделала робкий шаг в зал и тут же едва не наступила на длинный роскошный шлейф платья одной из конкурсанток.
— Осторожнее! — с настоящей ненавистью прошипела она, зло блеснув на меня искусно подведенными глазами.
Я отпрянула в сторону и угодила под ноги слуге. Тот, к счастью, ловко ушел от столкновения, но посмотрел на меня так выразительно, что мне окончательно стало не по себе.
Н-да, поневоле почувствуешь себя неуклюжим чудищем! Как бы меня не выгнали с церемонии!
— Шиара!
В следующее мгновение чья-то рука на удивление властно легла на мою талию. Мгновение — и я уже стояла около стены, где сутолоки было на порядок меньше.
— Спасибо, — поблагодарила я Ивара, который и послужил моим спасителем. Измученно пошутила: — Если бы не ты, то меня бы затоптали, наверное.
Один из слуг, который как раз пробегал мимо, бросил на меня какой-то странный взгляд. Его губы дрогнули в немом вопросе. Должно быть, удивился, что я так фамильярно обратилась к его начальнику. Ну, или кем там является этот Ивар. Как там правильно называется главный по слугам? Камергер, что ли? Нет, скорее, мажордом. Хотя кто его знает. В этой придворной иерархии сам Рогатый бог ногу сломит.
— Шампанского? — поинтересовался Ивар.
Воспользовавшись заминкой слуги, ловко подхватил с подноса два бокала. Затем в упор посмотрел на юношу, который по-прежнему глазел на меня, и тот мгновенно опомнился. Склонил голову в знак молчаливого извинения и отправился дальше.
— Вообще-то, я не пью, — уведомила я, однако бокал из рук Ивара приняла. С сомнением принюхалась к напитку.
И сейчас я ни капли не лукавила и не набивала себе цену. До сего момента я действительно ни разу не пробовала алкоголя. Он был в нашем доме под строжайшим запретом. Даже отец на многочисленные семейные праздники ограничивался домашним компотом.
— Попробуй, — с улыбкой искусителя предложил Ивар. — Это лучшее игристое вино из императорских подвалов. Я очень удивлюсь, если тебе не понравится.
— Намного сильнее я переживаю о том, что мне может слишком понравиться, — с сомнением пробурчала я
— Не беспокойтесь, в случае чего я в целости и сохранности доведу тебя до покоев. — В глубине глаз Ивара запрыгали смешинки. — Честное слово!
— Вот как раз этого я и боюсь, — парировала я.
Тоже мне, провожатый
Однако любопытство пересилило, и я осторожно пригубила высокий хрустальный бокал. В конце концов, когда еще доведется попробовать настолько дорогой напиток.
Сладкая игристая жидкость приятно защипала кончик языка. Я сама не заметила, как осушила бокал. Замерла с блаженной улыбкой.
В голове неожиданно стало легко-легко. В кончиках пальцев запульсировало тепло. Щеки потеплели.
— Еще? — Ивар, который, в отличие от меня, к своему бокалу так и не прикоснулся, привычным жестом заменил мой опустевший фужер на полный.
