Я гулко сглотнула голодную слюну. Ох, аж живот свело от вида этого пиршества! До сего момента я и не подозревала, что настолько голодна!
— Ну? — поторопил меня с ответом Ивар, должно быть, поняв, что я намерена проигнорировать его вопрос. — Что тебя так напугало?
— Да я и не запомнила толком, — смущенно отозвалась я.
Я не имела ни малейшего желания посвящать Ивара в свой сон. Все-таки не стоит забывать, что Ивар работает на императора. Вряд ли ему будет приятно услышать, насколько меня страшит участь стать избранницей правителя Олеора.
— Шиаре снился чудесный сон, в котором ее объявляли победительницей отбора, — неожиданно с сарказмом зашептала тьма в библиотеке.
Я досадливо цокнула языком. Хареон! Ну кто его просил вмешиваться, спрашивается? И вообще, как он сумел заглянуть в мой сон?
— Тени, — пробормотал паук, который не торопился материализоваться. — Тени, лапушка моя, любят гулять в человеческих снах. Это дает им возможность хоть на миг, но почувствовать себя живее.
Я уныло вздохнула и торопливо запихнула в рот первый бутерброд. Ну что за жизнь такая! Даже во сне, оказывается, за тобой могут следить и подсматривать.
— Тебе приснилось, что император назвал тебя своей избранницей, — зачем-то уточнил Ивар, и его взгляд вдруг ощутимо потяжелел. — Тогда почему ты кричала? Неужели тебя настолько страшит подобная участь?
Странно, в его вопросе неожиданно прозвучало нечто, больше всего похожее на обиду. Ишь, как близко к сердцу принимает все, что так или иначе относится к императору. Впрочем, это беда многих слишком ответственных и преданных слуг.
— По-моему, мы это уже обсуждали, — прошамкала я с набитым ртом. — Я уже объясняла, что отправилась на отбор лишь с одной целью. Мне необходимо подготовиться к экзаменам. Вся эта мышиная возня с конкурсом меня касается лишь постольку-поскольку. Все равно в течение месяца меня никто из дворца не выгонит.
— Не выгонит, стало быть, — протянул Ивар.
Его карие глаза потемнели, и я в растерянности опустила руку, которую как раз протянула за очередным бутербродом. Ой, что это с ним? Такое чувство, как будто его и впрямь серьезно задели мои слова.
— В таком случае у меня для тебя две новости, — все так же медленно продолжил Ивар. — Одна — хорошая. Другая, по всей видимости, не очень. С какой начать?
— С хорошей, понятное дело. — Я заинтригованно подалась вперед, одновременно страшась и ожидая продолжения.
— Во-первых, ты можешь и дальше заниматься с Хареоном, — сообщил Ивар. — Естественно, исключительно в свободное время. Твоя подготовка к экзаменам не должна ни коим образом мешать тебе участвовать в соревнованиях.
Я восторженно захлопала в ладоши. Здорово! На большее я и надеяться не могла! Что скрывать, грызло меня смутное опасение, что император откажет Ивару в просьбе, и двери дворцовой библиотеки навсегда закроются.
— Приятно видеть, что ты так обрадовалась. — По губам Ивара промелькнула быстрая усмешка. — Надеюсь, эта весть немного смягчит горечь следующей новости.
Я мгновенно насторожилась. О чем это он?
— Гибель несчастной Мирайи очень огорчила и встревожила императора, — произнес Ивар. — Это убийство, произошедшая в стенах дворца, по вполне понятным причинам ставит под удар его репутацию. А самое ужасное в этом то, что преступник пока остается безнаказанным. Никто не может гарантировать того, что убийства не продолжатся. И его величество принял следующее решение…
Я, затаив дыхание, ожидала продолжение. Ивар сделал внушительную паузу, глядя на меня сверху вниз.
— Ну же? — не выдержав, первой нарушила я затянувшееся молчание. — Не томи! Неужели конкурс отменят?
— Нет. — Ивар покачал головой. — Отбор продолжится. Но участниц слишком много. Проблематично обеспечить безопасность для всех. Поэтому император изменил правила соревнования. Теперь игра будет идти на выбывание.
Прозвучало это, если честно, несколько жутковато и двусмысленно. Разбушевавшееся воображение мгновенно нарисовало мне картину того, как менее удачливых конкурсанток начнут убивать во славу императора.
— Все проигравшие в очередном испытании будут обязаны немедленно покинуть дворец, — милостиво завершил Ивар. — В конце концов, останется лишь трое девушек, одна из которых и станет победительницей по мнению императора.
Я с нескрываемым облегчением перевела дыхание. Ну вот, все на самом деле не так уж и страшно. А я-то себе всяких ужасов навоображала. Но тут же нахмурилась вновь.
То есть, как это — немедленно покинуть дворец? А месяц, отведенный на испытания?
— Согласись, чем меньше участниц, тем легче за ними следить, — добавил Ивар.
— Так-то оно так, конечно, — мрачно протянула я и посмотрела на кипу учебников, разложенных на столе.
Нет, я вполне понимала решение императора. Он в своем праве. Но все равно это неправильно как-то. Нечестно менять правила игры по ходу. Их обычно объявляют заранее.
Но, с другой стороны, как раз правил пока и не объявили. Это произойдет только завтра перед первым испытанием. Просто я рассчитывала, что в этот раз все пройдет так же, как и в прошлые. И все участницы будут жить во дворце месяц.
«Так, как в прошлые разы, уже не будет, — осторожно напомнил внутренний голос. — Произошло убийство. Это первый настолько вопиющий случай в истории конкурса».
— Ты расстроилась? — с сочувствием спросил Ивар. Придвинул ближайший стул и сел рядом. Ободряюще потрепал меня по плечу, добавив: — Не переживай. Я полагаю, ты без особых проблем дойдешь до самого финала.
— Даже не знаю, пугает меня подобная перспектива или радует, — проворчала я.
— Помни, чем дольше ты остаешься на конкурсе и чем удачнее проходишь испытания — тем больше времени у тебя будет на подготовку к экзаменам, — вкрадчиво произнес Ивар. — Ты ведь хочешь поступить в академию?
— Да, но я не думала, что придется участвовать в этом балагане всерьез, — разочарованно отозвалась я. — Надеялась, что отсижусь в задних рядах. Не буду лезть на рожон и привлекать к себе внимания. А теперь выходит, что мне придется сразиться в полную силу. И это чревато неприятностями.
— Какими? — полюбопытствовал Ивар и в свою очередь взял из тарелки бутерброд.
— А вдруг я выиграю? — Я выразительно поежилась. С сомнением добавила: — Это, конечно, маловероятно, но все-таки.
— Кстати, а почему ты настолько уверена в том, будто не выиграешь? — Ивар, воспользовавшись тем, что у меня окончательно пропал аппетит, подвинул к себе кружку с уже остывшим шоколадом и сделал глоток.
— Угощайся, конечно, не стоит даже спрашивать разрешения, — язвительно проговорила я, покоробленная такая бесцеремонностью.
— Спасибо, ты очень добра и щедра, — спокойно отозвался Ивар, отпив еще немного из кружки. Затем взглянул на меня и повторил недавний вопрос: — Но не уходи от ответа. Почему ты думаешь, что победа тебе не грозит?
