Урфин повертел головой. Прикидывая что к чему и соображая. В окне было видно другое окно. Этакое симпатичное арочное окно, красиво облицованное кирпичом. И надо же, с настоящей деревянной рамой.
– Знаю. Если отвечу правильно, дашь попить? А то от меня котиками пахнет.
– Вот падла… – поделилась она со своими, тут же довольно гоготнувшими, – что за человек? Даже помирать по-людски не хочет. Пощады не просит, шутки типа шутит старперовские какие-то. Смеяться после слова «лопата», надо полагать?
– Так дашь или нет?
Главгиена царственно махнула рукой. Любят женщины загадывать загадки и ждать на них ответа. Чего тут поделать?
Вода… Господи ты всеблагой, прости за суесловие… Но что может быть прекраснее обычной воды? Просто воды. Ничего. Только женщина. Но не сидящая напротив.
– Это Невский. Расстояние между зданиями, характерная кладка, прочее. Все просто.
– Скучный ты какой-то, – проинформировала она, – ну да ладно. Итак, приступим…
– Не-не, – Урфин не согласился, – ты мне так и не сказала, как довезли мою бренную тушку.
Чуть не прикусил себя за язык. Потому как хотел добавить про молодого человека в углу. Не буди лихо, пока оно тихо, и не упоминай о ком-то, о ком забыли. Тот целее будет.
– На внедорожнике. Так устроит?
Урфин кивнул.
– Вы по самые колени деревянные и на всю голову отмороженные. Да-да.
И замер, ожидая вопроса. Время тянуть стоило в любом случае. Мало ли, вдруг Рысь бродит где в округе?
Чудес-то не бывает, ясен перец. Но верить в них никому никто не запретит. Даже если «никому» за тридцать, не верит ни в кого, включая Ктулху, и совершенно обоснованно понимает будущее. Крайне короткое и очень больное.
– Чегой-то вдруг?
– Внедорожник у вас может оказаться только один. Особого подразделения, пропавший неделю назад с экипажем в районе Московской Рогатки. – Урфин покачал головой. – Понятно, поисковый маячок вы вытащили. И даже нашли, как его завести, чтобы не заглох. И даже смогли справиться с бортовым компом. Только вот какая хрень, милая… По Зоне никто не катается. Здесь даже дроны не летают. Из-за проблем с проводкой и прочими аккумуляторами и тэ дэ. То есть внедорожник этот специальный по самые подшипники… И не заметить его тут – это как… Даже не знаю… Не получить сообщение о смерти Семецкого. Пусть Семецкий и помер не тут. Понимаешь?
– Тебе какая печаль? – Главгиена хмыкнула. Совершенно расслабленно и умиротворенно. – Будут искать, найдут, поймут кто… Тебе оно никак не поможет. Ты уже помрешь.
– Тоже верно, – согласился Урфин, – хотя и печально. Ладно. Чего хочешь, чебурашка?
– Аленький цветочек, золотые башмачки и полцарства в придачу… Урфин, не тупи. Мои парни за друзей тебя на ремни порежут. Причем живого и подсаливая в только обнаженных местах. Ты ж не просто так с Баркасом сюда поперся. И даже без него дальше топал. Поделись, милый друг, куда и зачем тебя так тянет? Что за сокровища Аладдина спрятаны где-то поблизости.
Урфин вздохнул. Глубоко и протяжно, заодно прощупывая организм на предмет серьезного увечья после ее же удара. Организм вроде отзывался нормально. Чуть слышно ныло там, куда прилетело, да… Но это пройдет, ничего страшного.
– Знаешь, в чем твоя проблема?
– Поделись, не откажусь услышать…
– Ты не ценишь людей. Не уважаешь, не считаешь себе равными и не можешь пойти на обычный поступок просто так. И еще ты двоечница.
– Это еще почему?
Урфин покачал головой, осуждающе глядя на нее.
– Сокровища были сорока разбойников. А что касается людей, то все просто. Каждый оценивает других по себе. Это неправильно. Мы нашли этого паренька, когда просто шли погулять и добра поискать. И проводили в Привал. А Привала нет. И Баркаса нет, стерва. Иначе хрен бы вас кого взяли. А пацана вывел бы себе в «Солянку». У него вся семья погибла. Ты его хотя бы вытащи за Периметр. Уважь просьбу. Побудь человеком хотя бы раз.
Главгиена наклонилась, воткнув свое чудо-монстро-перо в паркет. Точно Невский, этот паркет при царе Горохе положен, не иначе.
– Я бы тебе ни за что не поверила, рожа бородатая. Да и, сам понимаешь, помучить тебя хочется. А мальчишку… найду ему применение, не переживай. У нас разные заказы и разные клиенты.
– Угу, понимаю. А…
Придумать дальше что-то глупое и одновременно отвлекающе-интересующее Урфин не смог. Причин оказалось несколько.
Первая заключалась в неопытности, как оказалось, кого-то из Гиен. Руки ему стянули пластиковым хомутом. А не наручниками или, не приведи Ктулху, ИМКой. Стяни ею, и все, приплыл. Для пластика вариант имелся.
Вторая причина включала продолжение первой. Заговаривая зубы, Урфин тихонько пилил пластик «собачкой» от молнии рукава. Кто заподозрит ее в качестве оружия? Собственно, она им и не была. Но если правильно повернуть, один край открывался, выпуская полоску из моноволокна. Его как раз хватило для хомута, пусть и прочного.
А вот третью причину Урфин предусмотреть никак не мог. Потому как на Невском у него не было подкрепления. Ему просто неоткуда было взяться. Да и в чудеса он не верил. И когда жахнуло где-то во дворе, заставив дом пошатнуться, он испугался не меньше Гиен. Особенно из-за хомута, поддавшегося, но еще точно не для рывка руками в стороны.
– Кто?! – взвизгнула Главгиена. – Кто?!!
Конь в пальто, чуть не ответил Урфин, не отлипая от паркета. Но не решился. Ее странновато-истеричное поведение пугало. Может и под ребро загнать ту самую острую хреновину. А это в план побега не входило.
Но… а что, если?!
– Какой этаж? – хрипнул Урфин. – Какой?!
– Первый… – Главгиена неожиданно побледнела. Но за коротким «Питбулем» потянулась.
Так, наверное, мог рычать какой-то сказочный Змей Горыныч. Или куда более пафосный европейский дракон. Ага…
– Ну и дура, – констатировал Урфин. – Конченая!
Треск и грохот возникли сразу. Где-то за спиной Главгиены. Как будто в дом, разогнавшись болидом, въехал карьерный самосвал БелАЗ. Хотя именно что-то такое, пусть и живое, сейчас там и оказалось. И Урфин даже знал – что. Вернее, кто.
И эта ведьма тоже. Если судить по радужке, заполнившей черной кляксой зрачки. От страха. От скачка адреналина. От понимания собственной глупости. Потому что Зона всегда играет не по правилам. Особенно с шулерами. Зона не фраер, ее не обшельмуешь.
Дом первые хозяева строили на века. Только не рассчитывали на революцию и уплотнение. И пришедшие с ними перегородки из дранки и прочего дерьма. Будь кирпич, Главгиена могла бы оказаться пусть и недалекой, но удачливой стервой. Но ей не повезло. Целых два раза. С кирпичом и с точкой удара живого бульдозера, пришедшего за своим. И Урфин не порадовался дальнейшему. Потому как своим Кром считал, судя по всему, именно его. Сталкера Урфина.
