Все они попали в сети профессиональных вербовщиков и поверили в обещанные бескрайние просторы земель в личное пользование, в безбедное существование потомков, в щедрые подъемные, в льготное налогообложение.
– Здесь слишком высокий уровень исповедующих разные религии, – насторожился воин, представляя, какие начнутся проблемы с верующими, – это обязательно?
– Вы должны понять… – вновь заюлил Валандай, пытаясь перевести разговор в другое русло, но после повторения вопроса сдался. – Дело в том, что часть средств на освоение мы вынуждены принимать от религиозных конфессий. Ведь полностью покрыть расходы не в силах ни одна корпорация. Мы владеем пятьдесят одной акцией, остальные делят между собой Федерация Корпораций и заинтересованные в расширении религиозные образования.
– И если срывается колонизация, то корпорация теряет не так уж и много?
– Нет, ну как же, – чувствуя щекотливость ситуации, Валандай заерзал, – несем наравне со всеми. Ведь мы теряем средства, престиж. Акции. Падает доверие к корпорации, и соответственно под свои проекты мы уже не можем привлекать большие средства.
– Но большая часть затрат компенсируется страховками, – заключил воин, глядя, как Валандай прячет глаза, пытаясь отвертеться от прямого вопроса. – Можете не отвечать. Ваши махинации меня не интересуют. Смежные вопросы важны для меня только в рамках подготовки экспедиционного флота. Поэтому, если вы не будете саботировать мои запросы, я не буду поднимать неприятные для вас темы.
Глядя на повеселевшего чиновника, готового выполнить все запросы едва ли не самолично, лишь утвердили воина в правильности выбранной тактики.
Закрыв глаза, он снова погрузился в изучение личных дел. Фильтруя поток людей, он сортировал их по эшелонам высадки. Рассчитывая возможные психологические проблемы, поручил «шептуну» сравнительные тесты и формирование очередности высадок, а сам спросил:
– Где сейчас эти люди?
– Через месяц агентства обещали закончить формирование последней партии. Баржи прибудут в наше пространство через сорок суток, – бодро отозвался Валандай. Ведь буря миновала, и ему намекнули, что ковыряться в сомнительных делишках не будут. Ведь там могут всплыть вещи, от которых ему не то что «золотого парашюта» не видать, а дай бог вообще живым убраться на другой конец космоса. – Вы их встретите в космосе, примете стазис-камеры на борт «Ковчегов», – и не сбавляя темпа, чиновник поспешил увести разговор в нефинансовое русло: – Кстати, не желаете осмотреть экспедиционный флот?
Глава 6
Прошедший месяц на Ожерелье, по внутренним ощущениям, превратился для него в ещё один год послушания в Цитадели.
Столь изматывающего графика у него никогда не было. Сон урывками. От постоянных перегрузок от бесконечных взлетов и посадок во рту воцарился несмываемый соленый привкус препаратов. А в недолгие часы перелетов от планеты до астероидной свалки корабельного лома ему приходилось поглощать массивы информации по психологии, этикету, коммуникабельности, деловым переговорам, массу информации, которая раньше ему была не нужна, но сейчас оказалась крайне востребована. Хуже обстояли дела с применением знаний. Ведь без практики теория мертва, а с этой стороной найма дела обстояли не очень.
Обычные люди очень неохотно шли на контакт, а зачастую просто избегали общения. И приходилось ему часами бродить по пустым лабораториям, складам, пытаясь получить необходимые грузы или провести необходимые работы на свалках кораблей.
И только вмешательство руководства корпорации, всячески демонстрировавшего поддержку проводимой Немезисом подготовке третьей Волны колонизации и освещавшего работу в средствах массовой информации, позволило растопить лед отчуждения.
Но и ему самому приходилось работать над собой, чтобы наработать навыки легкого общения. Здесь, конечно же, большую роль сыграл «шептун», чей разум не был взращен и воспитан орденскими наставлениями, а развивался в вольной среде вирта, среди подобной себе вольницы, имевшего в истоках тысячи сознаний обычных людей…
– «Ковчегам» доложить готовность!
Наблюдая за манёврами туш колонизаторов, без колец грузовых трюмов выглядевших оголодавшими червями, Немезис следил за формированием строя. Разворот стального клина в звездную глубь почти завершен.
– Капитанам доложить готовность!
Опираясь на сияние маневровых двигателей, штурмовик пронесся между цистернами заправщиков, что стаей вспугнутых мошек разлетались от оживающих туш колонизаторов. Проносясь над предупреждающей оранжевой раскраской заправщика, его корабль завершил разворот и, протиснувшись сквозь стаю акульих силуэтов, занял свое место в ордере боевых кораблей.
– «Ковчег-9», маршевые прогреты, все системы в норме! Минутная готовность к запуску… – голосовой доклад вахтенного офицера был обезличен «шептуном» в строчку цифрового потока.
– Принято, – отозвался Немезис на последний рапорт, – «Ковчегам» приготовиться к принятию эсминцев!
Замыкающий транспорт ожил жерлами маневровых двигателей. Ослепительная вспышка четырех солнц высветила притаившуюся стаю эсминцев. Сияя чистотой корпусов, жерлами восстановленных орудий, плод его месячных усилий маневрировал тройками и заходил на корпусную стыковку с огромными тушами колонизаторов…
Когда воин впервые сверил виртуальную сводку «экспедиционного флота», с напыщенным видом врученную ему Валандаем, с тем металлоломом, который ожидал его на орбите четвертой планеты, то подумал, что сбился с курса и влетел на хранилище металлолома.
Других слов у него просто не было.
Выкупленный корпорацией патент на утилизацию кораблей Сил Безопасности Корпораций, отслуживших двойной ресурс, а затем несколько полулегальных договоров и благотворительные взносы на «благотворительные фонды ветеранов», дали возможность собрать из тысячи дожидающихся переплавки «стариков» три десятка годных к «восстановлению и модернизации» эсминцев. После осваивания бюджета и восстановительных работ стороннего подрядчика «немезису» был представлен могучий экспедиционный флот.
Среди звезд «гордо реял» ордер эсминцев. Посеченные метеоритами бока выделялись на корпусах свежими заплатками, маневровые двигатели мерцали нестабильностью, а выгоревшие стволы орудий кричали об отсутствии технического обслуживания не один десяток лет.
А когда корабли получили команду на экстренное перестроение и отражение силовыми полями флангового удара, то даже ничего не понимающий Валандай морщился и отворачивался.
Ни один корабль не смог уложиться во флотский норматив. Едва не тараня друг друга, наполняя эфир руганью и матом, насилуя кашляющие двигатели, эсминцы попытались выстроить стенку. И лишь спустя сорок минут корабли застыли в шахматном построении. Но стоило выдать треть мощности объединённого кокона, как с эсминцев посыпались доклады о выходе из строя защитных энерговодов.
И воину пришлось вникать в корабельное дело.
