Но именно в этот миг я неожиданно вспомнила, что уже испытывала нечто подобное. И точно так же стояла в окружении огненного кольца, которое и тогда, и сейчас было завораживающе прекрасным.
— Цицелия! — откуда-то издалека донесся до меня встревоженный голос рыжика. — Цицелия, возвращайтесь! Он может вам навредить!
Я не ответила — огонь покорил меня своей невероятной и смертельно опасной игрой. Горячее пламя плясало так близко, что казалось — протяни руку, и оно с готовностью прыгнет на ладонь. Оно то извивалось, скручиваясь тугими змеиными кольцами. То с гордостью расправляло оранжево-красные крылья. То сердито ревело диким зверем. То кричало раненой птицей. И с каждым мгновением подступало все ближе, настойчиво нашептывая, требуя, умоляя… чтобы я шагнула навстречу и хотя бы на миг ему поддалась.
— Цицелия!
— Сейчас… — прошептала я, с надеждой протягивая к пламени руку. — Я уже иду!
Огонь торжествующе взревел, и у меня словно что-то щелкнуло в памяти. Прямо передо мной из огня каким-то невероятным образом соткалось смутно знакомое мужское лицо, обрамленное копной ярко-рыжих, похожих на настоящее пламя, волос. Горящие неподдельной яростью глаза грозно сощурились, между густых бровей пролегла глубокая складка, а громоподобный голос рыкнул, казалось, в самое ухо:
— Ну?! Что ты еще успела натворить?!
У меня тоскливо заныло в груди.
Этот голос… небо, он был ужасно рассерженным, но при этом таким родным! А лицо… клянусь, я бы полжизни отдала, чтобы узнать, кем был для меня этот свирепо раздувающий ноздри мужчина! Отцом? Другом? А может, любимым?
Я порывисто качнулась вперед, надеясь, что неистово рвущийся к потолку огонь подскажет ответ, но внезапно меня бесцеремонно толкнули в бок. Что-то железной хваткой вцепилось в талию. Затем меня дернули. Немилосердно сжали и куда-то поволокли, заставляя огонь неохотно расступиться. После чего он обиженно зашипел, а пространство вокруг меня затопили густые облака пара, словно кто-то щедро плеснул туда водой.
Когда я пришла в себя и подняла голову, чтобы узнать, кому обязана спасением, то искренне опешила — де Фосс был зол, как сто демонов. Растрепан. Под густым слоем сажи было невозможно различить выражение на его лице, зато бешено горящие глаза оказались так близко, что я на мгновение растерялась. И непроизвольно замерла, с благоговением наблюдая, как в расширенных от злости зрачках стремительно зарождается смерч.
Вот уж не думала, что это зрелище может быть таким потрясающе красивым. Казалось бы, воздушная магия далеко не самая опасная, но поди же ты — мне почти страшно. Однако вместе с тем до сладкого ужаса хорошо, ведь красотой разбушевавшейся стихии нельзя не восхищаться.
— Какого демона вы там остались?! — хрипло выдохнул шеф, мертвой хваткой вцепившись в мою бедную талию. Пусть она и призрачная, но сквозь артефактную перчатку я прекрасно ощутила прикосновение чужих пальцев и была поражена тем, насколько они оказались сильны. — Вам что, жить надоело?!
— Какая разница? — тихо спросила я, опуская глаза. — Вы же сами велели меня сжечь.
— Я велел сжечь останки! Даже будучи дохлой, мина может быть опасной!
— Правда? — еще тише спросила я.
Де Фосс раздраженно рыкнул и разжал наконец пальцы.
— Если вы не знали, то ведьм на кострах давно не сжигают! Но даже если бы это было не так, у вас осталось мое кольцо! И оно, между прочим, снова разряжено!
Я опустила взгляд на свои дымящиеся руки и только сейчас заметила, что они больше не светятся. Избыток сил исчез, словно его и не было. А сиявшее ярче солнца колечко снова стало черным, тусклым и невзрачным, как раньше.
— Лайс, почисти тут все и восстанови защиту, — отрывисто бросил маг, резко отстранившись и мгновенно растворившись в облаках дыма. — Сир, в следующий раз дозируйте силу — второго пожара за месяц ее величество нам не простит!
Его величество сконфуженно опустил голову.
— Прошу меня извинить, я этого не планировал. Видимо, останки каким-то образом сдетонировали на заклинание.
— Райв, а что с амулетами делать? Их же скоро разорвет от перегрузки, — раздался из соседнего облака обеспокоенный голос королевского инспектора.
— Что хочешь, — буркнул невидимый шеф. — Только запонки верни — они дороги мне как память. Да и его величеству не стоит появляться на королевском ужине в камзоле без пуговиц.
— Мяу? — тихонько мяукнула неслышно подкравшаяся Ириска и, поднявшись на задние лапы, пытливо заглянула мне в глаза. Следом из белого марева появилась настороженно принюхивающаяся Принцесса. А затем вынырнули молчаливые припсы, которые до сих пор четко соблюдали мой приказ: ни в коем случае не шуметь.
— Я почти вспомнила, — прошептала я, подхватывая котенка на руки. — Почти, понимаешь? Еще бы немного, и я бы, может, узнала, кем была при жизни и остались ли здесь еще те, кому я дорога?
— Мя, — печально сказала Ириска, когда я прижалась к ней щекой и тяжело вздохнула.
А я развернулась и медленно побрела к выходу, очень надеясь, что в дыму никто не увидит моего лица.
ГЛАВА 8
— Зачем вы туда сунулись? — с укором спросил Лайс, когда я в угрюмом молчании садилась в экипаж. — Цицелия, магическое пламя может быть опасно даже для призраков. Я ведь предупреждал!
Я отвела глаза.
— Вас было плохо слышно.
— А вас не было слышно совсем. Фес, Зюс! Место!
В карету, шумно сопя и все еще строго соблюдая приказ, по очереди влетели припсы. И, словно почувствовав, что мне сейчас не до них, тихонько приткнулись в уголке. Последним внутрь забрался де Фосс, напоследок переговорив о чем-то с озабоченно хмурящим брови королем. После этого Лайс сокрушенно покачал головой и, прежде чем захлопнуть дверцу, добавил:
— Жду вас обоих завтра. Пока, Райв. До встречи, миледи.
Я так же угрюмо кивнула, и через пару мгновений экипаж тронулся с места, а тяжело отдувающаяся Бумба, которую снова пришлось взять на руки, едва слышно пробормотала:
— Я посплю немного, ладно? Разбуди, когда вернемся.
Машинально почесав мягкое пузико, я подтянула мину повыше, чтобы та не свалилась на очередной кочке, и отвернулась к окну. А шеф откинулся на сиденье и, словно забыв о моем существовании, прикрыл глаза.
Не знаю, как он, но лично я не хотела снова встречаться с королем. Ради Ириски — да, я бы с другого края света сюда примчалась. Но после подвала его величество меня несколько… напрягал. И не только потому, что едва меня не убил. И вообще, почему бы ему не привлечь на помощь кого-то другого? Мину мы уничтожили, комнату тщательно осмотрели, но ничего, кроме выцарапанного на столе ведьминого знака, не нашли.
Кстати, интересно, почему ведьмы выбрали для себя именно такой символ — рассевшегося в центре паутины паука? Ладно бы перекрещенную метлу со ступой изобразили. Или котел с весело булькающим зельем. Я бы не возражала даже против волшебной палочки, хотя ни ведьмам, ни магам для создания заклятий она не нужна. Но паук?!
