Я удовлетворенно кивнула. Молодец его величество. Не всем хватит сознательности взять на себя ответственность за действия королевской гвардии и целого бюро боевых магов. Может, именно поэтому его воля так скрупулезно соблюдается? И поэтому люди, хоть и обеспокоены присутствием сотрудников Бюро, все же больше любопытствуют, чем по-настоящему переживают?
— Доброй ночи, милорд, — учтиво поклонился вежливый молодой человек в темно-синей униформе, открывая перед рыжиком дверь. — Леди, мое почтение.
Я присмотрелась и с некоторым трудом вспомнила, что видела этого человека сегодня на собрании. После чего благодарно кивнула и следом за магом последовала в дом.
Внутри народу оказалось, на удивление, немного. Всего парочка сотрудников Бюро, их шеф, которому эти двое что-то докладывали, и смирно сидящие в уголке собаки, при виде которых я непроизвольно улыбнулась.
— Фес, Зюс, ко мне, — скомандовал де Фосс, дослушав своих людей до конца. А когда псы послушно подошли, поднял поводки и чуть повернул голову. — Лайс, ты мне тоже понадобишься. И Бумбу прихвати. Кажется, у нас тут еще одна активная пара.
— Почему это «Фес» и «Зюс»? — непонимающе моргнула я, деликатно не заметив, что меня опять не позвали. — Собаки же остались снаружи!
Рыжик только хмыкнул.
— Одинаковые псы, одинаковые имена… к сожалению, на другие они не откликаются.
Я округлила глаза, а он уже прошел в коридор и следом за шефом свернул за угол, где вскоре загремела металлическая крышка.
Спохватившись, я метнулась следом и как раз успела увидеть, как рыжая макушка дер Ирса исчезает в какой-то дыре. Дом, надо признать, был весьма небогатым, однако погреб имел приличный, потому что собаки и оба мага поместились там без труда, да еще и для меня место осталось.
Разумеется, до подвала госпожи де Рески этому подполу было далеко, но шагов двадцать в длину он точно имел. И глубина оказалась достаточной, потому что мужчины могли там находиться, не пригибая голов. При этом повсюду стояли какие-то кадки, бочки, тюки, а на балках под потолком были развешаны связки аппетитно выглядящих колбас, но, к сожалению, оценить это великолепие я при всем желании не могла.
Припсы нашлись в одном из углов — стояли напротив одной из бочек и, задрав морды кверху, приглушенно рычали. Рядом застыли оба мага, тщетно пытаясь понять, откуда следует ждать подвоха. А я, заметив свисающее с одной из балок щупальце, которое то медленно сворачивалось в кольцо, то снова разворачивалось на всю длину, тяжело вздохнула и принялась теребить спящую Бумбу.
— Цили, ну ты что? Совсем совесть потеряла? — заворчала мина, не открывая глаз.
— Прости, милая, — виновато прошептала я и сглотнула, обнаружив высунувшийся из-за соседней балки и нагло уставившийся на меня большой круглый глаз. — Боюсь, у нас возникла проблема. Вернее, даже две.
— Вы обещали, что это был последний дом!
— Да, но сейчас передо мной сидят две совершенно живые твари, и они, кажется, в курсе, что мы пришли их убивать.
— Ну тогда пристукните их побыстрее и расходитесь по домам, — вяло отмахнулась Бумба.
— Мы не можем, — нервно поежилась я, когда де Фосс кинул в мою сторону раздраженный взгляд. При этом он понятия не имел, что из-за второй балки высунулись сразу два настороженно вращающихся глаза на стебельках и принялись изучать нас с удвоенным подозрением. — Разве что взорвать дом к такой-то матери и понадеяться, что никого не заденет.
Бумба, наконец, заинтересованно шевельнулась.
— Взорвать? А что? Я бы не отказалась посмотреть.
— Вот сейчас и посмотришь, — едва слышно шепнула я и повернула мину так, чтобы она могла увидеть «сестренок».
— Ох ты ж, ведьмина мать! — тревожно икнула Бумба, по достоинству оценив размеры глаз и их активную деятельность. — Цили, ты как хочешь, а я этих монстров боюсь!
Я сердито покосилась на мину.
— А я, думаешь, нет?!
— И что ты предлагаешь? В меня сейчас даже одна не влезет, не говоря уж о том, что вторая, как только я укушу первую, тут же меня и сожрет!
— Но что-то же надо делать? — возмущенно шикнула я, благоразумно держась от мин подальше.
— Ага, — согласилась Бумба, шустро втянув в себя щупальца. — Драпать. И как можно скорее. Или наложить на них обездвиживающее заклинание, чтобы эти твари впали в глубокую спячку.
— А такое возможно? — наконец, подал голос наш хмурый шеф.
— Конечно. Только на нас обычная магия не действует. Надо, чтобы это сделала ведьма.
Я вздрогнула, когда на мне сошлось сразу пять пар глаз. Да-да, мины тоже встрепенулись, словно поняли, о чем идет речь.
— С ума сошли?! — возмутилась я, на всякий случай попятившись к выходу. — Я — мертвая ведьма! И заклинаний никаких не помню!
— На, — пробурчала Бумба, пошарив у себя на животе и выудив из обнаружившейся там кожной складки обрывок бумаги. — Я еще утром хотела сказать, да все времени не было… это то самое заклинание. Если справочник не врет, оно не очень емкое, даже ты справишься. А если нет, то у шефа силушку вытянешь. Он у нас благородный. Он простит.
Я ошарашенно воззрилась на измятый листок, на котором чьим-то аккуратным почерком были выведены какие-то закорючки.
— Да я даже не знаю, что тут написано!
— Разберешься, — непреклонно заявила мина и, спрыгнув с моих рук, проворно зарылась в складки платья.
Я растерянно посмотрела сперва на листок, а затем — на подавшихся вперед магов, на лицах которых проступило напряженное выражение. Попятилась еще дальше, будучи в полной уверенности, что они точно спятили и у меня ничего не получится. Но де Фосс быстро подвинулся, ловко перекрыв дорогу к выходу, лорд Лайс просительно улыбнулся, а предательница-Бумба, высунув из-под подола хитро прищуренный глаз, нахально добавила:
— Кстати, это маги черпают силу извне, и для ее преобразования им нужно физическое тело. А ведьма сильна другим. Все, что ей требуется для заклинания, находится в ней самой. А что у нас есть внутри тела? Правильно, дух. А значит, ты и сейчас на многое способна.
Я сжала зубы.
— Тогда иди сюда и расшифруй свои каракули.
— Вообще-то это формула окаменения. Я ее из книжки вырвала, чтоб ты вспомнила, что она делает, — обиженно буркнула мина, даже не подумав вылезти наружу. — Но твоя задача не ломать язык — это дело живых, а представить, как эти твари каменеют и благополучно дохнут. Для чистого духа, как там написано, формулы уже не важны.
Я кинула бессильный взгляд на торчащие из-за балок оценивающе сощурившиеся глаза. Захотела выругаться, но потом пару раз глубоко вдохнула, успокоилась, сжала в кулаке проклятый листок и, мысленно пообещав прибить Бумбу при первом удобном случае, попыталась сделать то, что она сказала.
