— Браво, мой мальчик! Пожалуй, мне стоит гордиться, что за столько лет твоя ненависть ничуть не угасла!
— Тварь…
— Ох, малыш, ты все так же груб, как и раньше! — картинно всплеснула руками она, после чего игриво пощекотала его подбородок и, внезапно впиявив туда ногти до крови, интимным шепотом добавила: — Но, если помнишь, мне всегда это нравилось…
Я неприлично разинула рот, когда на лице хамоватого, неизменно холодно относящегося к женщинам шефа промелькнула самая настоящая, какая-то застарелая мука. И мысленно присвистнула, когда дама с кошачьим урчанием потерлась носом о его подбородок, а затем растянула губы в неприятной усмешке.
— Управлять мужчинами — так увлекательно… А когда вы юны и неопытны, это еще и забавно, но, к сожалению, очень быстро наскучивает. Надо признать, в молодости ты был хорош… и при этом до смешного наивен и упрям, как истинный маг, хотя твой учитель не раз советовал быть осторожнее.
Де Фосс свирепо раздул ноздри и покосился на удрученно прикрывшего веки Лайса, но сказать «леди» ему не позволила. Приложив к его губам наманикюренный пальчик, она второй рукой пригладила топорщащиеся на макушке шефа черные прядки.
— Ну кто тебя просил копаться в прошлом и исследовать укромные уголки в моем загородном доме? — проворковала она. — Зачем понадобилось изучать те милые вещицы, что я оставляла на память? Разве разочарование лучше, чем боль потери? И разве не легче тебе было остаться влюбленным, надежно привороженным идиотом, чем внезапно обнаружить, что тебя просто-напросто использовали?
— Ведьма-а… — зло выдохнул де Фосс, когда она соблазнительно изогнулась и прижалась к нему грудью.
— Ну что ты, Райв? — томно прошептала ведьма. — Разве не помнишь, как нам было хорошо? А ведь я уделила тебе непростительно много времени. И потратила гораздо больше сил, чем планировала. Да, при этом я истощила твой магический дар, но ведь не досуха, правда?
— Только потому, что тебя успели остановить! — с неимоверным трудом выплюнул рыжик.
— Фу, Лайс, — поморщилась дама. — Что у тебя за манера — портить другим удовольствие? Подумаешь, поиграла с симпатичным мальчиком… ну, дар у него забрала, заодно пару крохотных заклинаний опробовала… что, старой ведьме уже и развлечься нельзя? Кстати, я надеюсь, вы не особо злопамятны и не причинили вреда той милой девочке, что так на меня похожа?
Ведьма чуть повернула голову и, убедившись, что взгляд шефа метнулся в мою сторону, довольно кивнула.
— У меня на нее большие планы, — доверительно сообщила она. — Признаться, когда твой щенок выкрал ее из замка, я была очень зла, малыш. Даже изобрела парочку мучительных пыток, которым намеревалась подвергнуть тебя за то, что испоганил такую великолепную задумку. Десятилетия планирования, годы подготовки… и все могло пойти насмарку! Но, к счастью, у тебя хватило ума вернуться. И за это я обещаю убить вас быстро. После того, разумеется, как закончу то, что начала пятнадцать лет назад.
— Кто вы? — хрипло спросила я, поднимаясь с пола и недоверчиво рассматривая свою почти точную копию.
Ведьма быстро обернулась, и от ее улыбки у меня мороз побежал по коже.
— Я — Цицелия ван дер Браас, милочка, — тем же бархатным голосом произнесла она, на мгновение заглянув мне в глаза. — Но ты ведь и сама уже догадалась, правда?
Я сглотнула: взгляд у нее оказался жутким. Это с магами она развлекалась, дразнила и играла, упиваясь их беспомощностью, а на меня смотрела как на законную добычу. Прицельно. Безжалостно. С полной уверенностью, что может сделать сейчас что угодно и никто из нас не сможет ее остановить.
В этот момент я целиком и полностью поверила, что передо мной стоит истинная хозяйка этого замка. Именно такая, какой и должна быть настоящая черная ведьма — расчетливая, жестокая, проницательная до дрожи. Красивая до безумия, но при этом и смертельно опасная. Как плотоядный цветок, приманивающий жертвы своими яркими лепестками. Или ядовитая змея, готовая в любой момент вцепиться тебе в глотку.
Как бы жутко это ни звучало, но именно она была той самой ведьмой, которую ненавидел Райв де Фосс и которую опасался лорд дер Ирс. Это она творила все те вещи, за которые мне поневоле пришлось расплачиваться. Только она могла бы придумать столь сложную и многоходовую интригу, в центре которой я неожиданно оказалась. И только ее слова в полной мере объясняли все странности, что со мной случились. Включая мое невежество в привычных для настоящей ведьмы вопросах, отношение к копри и припсам, неумелые попытки создавать заклинания, которые я творила так, словно делала это впервые в жизни…
Но в то же время между мной и стоящей напротив ведьмой было немало общего, поэтому я не могла не задать самый важный на тот момент вопрос:
— Если Цицелия ван дер Браас — это вы, то кто же тогда я?
— А вот это, девочка, и есть самое интересное, — усмехнулась ведьма, оставив в покое де Фосса и окинув меня изучающим взглядом. — С учетом того, что женщины в нашем роду всегда были на одно лицо, могу с уверенностью сказать, что мы родственницы. Причем довольно близкие, ибо одинаковую внешность нам дарует один и тот же дар. Но, поскольку у меня наследников нет, а за всеми ветвями рода я давно слежу и могу с уверенностью заявить, что там за последние годы не родилось ни одной девочки, остается лишь последний вариант… Ты — наследница моего никчемного брата, милая. И заклинание крови, которое вытянуло тебя сюда, наглядно это подтверждает.
Я на мгновение опешила, вжавшаяся в меня Бумба судорожно дернула щупальцами, а припсы трусливо забились под подол.
— Но этого не может быть… Вашего брата давно нет в живых!
— Я тоже так считала, — недобро прищурилась ведьма. — И была настолько в этом уверена, что, создавая заклинание кровной связи, даже не предполагала, что оно откликнется так быстро. А когда оказалось, что братец не только жив, но и успел обзавестись потомством… признаюсь, мне было нелегко отказаться от мысли убить тебя сразу. И вместо того чтобы отомстить трусу за предательство, позволить тебе здесь задержаться. Хотя бы на время, пока я не придумаю для него более изысканную месть.
— Что вы со мной сделали?! — прошептала я, в ужасе едва не отступив на шаг, но вовремя вспомнила про притихших собак и остановилась.
Цицелия ван дер Браас холодно улыбнулась.
— Ты не умерла, не волнуйся. Я просто вырвала твою душу из тела и переместила сюда, привязав к фамильному перстню и стерев память, чтобы ты не доставила проблем. Когда кольцо уничтожили, я очень огорчилась, решив, что твоя душа упорхнула обратно. Но, поскольку ты все-таки здесь, значит, для тебя нашелся другой якорь. И только поэтому я не буду мучить двух дураков, которые сохранили тебя для меня.
Я в шоке опустила взгляд на правую руку, где тускло поблескивало обручальное колечко.
Господи… это что же получается, я сама все испортила?! И, забрав кольцо де Фосса, сама себя к нему привязала, вместо того чтобы благополучно отправиться домой?!
