Одними из наиболее активных и боеспособных воинов в составе Русского Корпуса на Балканах были казаки, из которых уже к концу 1942 года на 100 процентов состоял 1-й полк и примерно на 75 процентов 2-й.
С самого начала в формировании Корпуса активное участие принял Кубанский войсковой атаман В.Г. Науменко, который предложил даже провести мобилизацию казаков-эмигрантов. 29 октября 1941 года в Белград прибыл казачий дивизион Конвоя Е.И.В. (его императорского величества. — П.К.)с хором трубачей, который сразу же был включен в состав одного из полков в качестве отдельной боевой единицы. К началу ноября в составе Корпуса было около 300 казаков, к концу года их число выросло до 1200, а к концу следующего, 1942 года, достигло 2 тысяч
[605]. Несмотря на то что количество казаков в Корпусе стремительно увеличивалось, многие шли в него с большой неохотой, так как хотели попасть на Восточный фронт, а не воевать против сербов, которых считали своими братьями. «Неприятно, что наш полк, — написал в конце 1942 года руководитель казаков-националистов в Германии Бабич лидеру КНОД В. Глазкову, — будет назначен на усмирение сербов, но может быть, потом перебросят к нам на Родину, а так не очень много будет желающих»
[606].
Первоначально в составе Корпуса предполагалось сформировать отдельную конную казачью бригаду, однако этот проект не был реализован, и казаки были распылены по всем полкам, батальонам и ротам. Так, в составе 1 — го и 2-го полков корпуса были сформированы по 3–4 казачьи сотни, в основном из кубанцев, а в 4-м полку — батальон донских казаков, прибывших из Болгарии. Однако казачьи лидеры, и в особенности генерал В.Г. Науменко, уделявший много внимания Русскому Корпусу на Балканах, не теряли надежды на то, что рано или поздно в его составе будет сформирован отдельный казачий полк или хотя бы несколько батальонов. 27 апреля и 12 мая атаман обратился ко всем казакам-кубанцам со специальными приказами, в которых подробно рассказывал о положении казаков в Корпусе и анализировал их дальнейшие перспективы: «В течение апреля из Болгарии прибывали эшелоны для пополнения рядов Русской Охранной Группы в Сербии. В числе прибывших было свыше 100 кубанцев, из коих сформирована казачья сотня под командой Кавалера ордена Святого Георгия Генерал-майора Тихоцкого… Из докладов офицеров и беседы с казаками я узнал, что многие из них бросили свои доходные предприятия, службу и давно насиженные места (здесь атаман немного лукавит, так как все казаки в Корпусе получали денежное довольствие в размере 3–4 тысяч динар, в то время как зарплата инженера в Сербии составляла примерно 3 тысячи динар. — П.К.). Все это они бросили, считая своим долгом в переживаемое нами ответственное время вновь взяться за Прежде всего мы должны доказать свою способность к предстоящей работе и заслужить честь участия в освобождении нашей Родины. Германское командование, разрешив формирование русских частей, по понятным причинам не указывает предстоящих задач, но, поручив им выполнение настоящей задачи и наблюдая их работу, оно сможет дать им и должную оценку… Надо не забывать, что в настоящих условиях формирования, когда обстановка требует подчас спешного выдвижения мелких частей, сведение их в более крупные представляется затруднительным, но тем не менее в составе Корпуса мы имеем не только свои казачьи сотни, но и батальоны. Дальнейшие формирования зависят во многом от нас самих, то есть от числа вступающих в корпус»
[607].
Когда в ноябре 1942 года Корпус был включен в состав вермахта и в связи с этим подвергся реорганизации, почти все казаки по ходатайству казачьих войсковых атаманов были сведены в один полк — 1-й Казачий под командованием генерал-майора В.Э. Зборовского. Однако некоторые казачьи лидеры все равно считали выделение казаков в корпус чисто номинальным, а отношение к ним со стороны немцев и русских командиров — исключительно пренебрежительным: «Немецкие военные круги, — написал в конце августа 1943 года руководитель Всеказачьего союза КНД в Сербии Поляков, — нас всерьез не воспринимают. Вообще казачий вопрос на задворках. Выделение казаков в Русском корпусе прошло лишь номинально, масса казаков осталась в русских полках. Но… зато когда нужно показать товар лицом, немцев везут — к казакам… Словом, повторяется все то, что было в течение последних двухсот лет. На казаках выезжали, но казакам ничего не давали. Смотрю я на эту свистопляску, и хочется мне записаться в негры… Трудно казаку под лаптем»
[608].
Как бы то ни было, но казачий полк считался одним из лучших в Корпусе, пользовался доверием немцев и к началу 1944 года имел более 80 % наград германского командования, которых были удостоены чины корпуса.
В октябре 1944 года, после гибели В.Э. Зборовского в бою с партизанами, командиром полка стал донской казак генерал В.И. Морозов. 2-й полк Русского охранного корпуса также считался казачьим, поскольку на 75 % был ими укомплектован. Его командиром с 1942-го по 1945 год был полковник Б А Мержанов. Кроме этого, в составе корпуса была сформирована отдельная сотня казаков-националистов (членов Казачьего национально-освободительного движения), не считавших себя русскими (380 человек).
К концу войны дисциплина в Корпусе сильно расшаталась. Это привело к тому, что многие казаки написали рапорты о переводе в 15-й казачий кавалерийский корпус СС, а когда получили отказ (немецкое командование не желало отпускать своих лучших воинов), ударились во все тяжкие. Именно к этому времени относятся многочисленные свидетельства о грабежах, незаконных экспроприациях и расправах над мирными жителями. Даже атаман В.Г. Науменко после посещения Корпуса был вынужден отметить «много темных и неприятных для казаков положений в Русском охранном корпусе Сербии»
[609].
Летопись боевого пути казачьих полков в Русском Корпусе на Балканах 1942–1945
[610]
(смотри также карту 2)
Карта 2. Районы дислокации и боевой службы 1-го и 2-го казачьих полков Русского Корпуса.
1942 год
1-й полк
К 1 февраля 1942 года части 1-го казачьего полка были дислоцированы в населенных пунктах: Лозница — штаб полка, сотня управления, штаб 1-го батальона, 2-я и 4-я роты; Крупань — штаб 2-го батальона, 5-я, 7-я и 8-я роты и 6-й эскадрон; Заяча — штаб 3-го батальона, 10-я, 11-я и 12-я сотни; Лешница — 9-я сотня; Столица — 1-я рота; Мойковичи — 3-я рота (все перечисленные населенные пункты находятся на западе от Белграда, вдоль реки Дрина).
