Далее следовал целый ряд мер, направленных на отмену всех установлений советской власти, и создание на Дону системы новых социальных и экономических отношений. В обязательном порядке подлежали регистрации все коммунисты и комсомольцы, с последующей передачей их дел казачьим атаманским военным судам. К тем же, кто непосредственно принимал участие в расстрелах мирных граждан, должна была применяться высшая мера наказания. Провозглашалась свобода всех вероисповеданий (кроме иудаизма). Другой наиважнейшей для казаков задачей должна была стать ликвидация колхозов и совхозов, «временно, однако, сохраняемых в настоящем их положении», но переименованных в «сельскохозяйственные трудовые артели», с переизбранием председателей на основе нового возрастного ценза и с предоставлением членам артелей права свободного выхода. Планировалось сразу же по возращении на родину приступить к открытию учреждений сельскохозяйственного кредита, а также к снабжению земледельцев машинами и орудиями труда и, по возможности, всем необходимым.
Отменялась государственная монополия торговли, поощрялись частная предпринимательская деятельность и занятие ремеслами. Вместе с тем крупные запасы товаров и продуктов должны были немедленно браться на учет и служить фондом обеспечения продовольственной политики войсковой власти. Далее предполагалось принять все меры для скорейшего возобновления работы фабрик и заводов, поступающих до соответствующих распоряжений в ведение войсковой власти, а также восстановления путей и средств сообщения и организации общественных работ. Восстанавливалось право собственности на городские, а также мелкие и средние земельные внегородские владения, причем прежний собственник мог вступить во владение внегородским имуществом лишь в том случае, если таковое не имело находящегося на месте «добросовестного владельца». Из поступающих в распоряжение войска крупных земельных участков прежние владельцы могли получать участки с находящимися на них постройками в размере, не превышающем установленной для данной местности нормы среднего владения. Весь процесс возвращения собственности должен был определяться соответствующим земельным законом. Провозглашалось право частной собственности на недра, причем закон должен был определять права прежних владельцев.
На всей территории войска предполагалось объявление военного положения и учреждение казачьих атаманских военных судов. Гражданские суды низшей инстанции должны были продолжать деятельность при условии замены прежних членов-коммунистов выборными судьями.
Для организации культурно-просветительской деятельности предполагалось использовать уже существующие школы, но только после увольнения учителей- коммунистов и привлечения к педагогической работе «благонадежных лиц». Вместо отменяемых дисциплин, таких как политграмота и марксизм-ленинизм, во всех школах планировалось ввести Закон Божий. Одной из важнейших задач новой власти должно было стать проведение переписи населения и установление соотношения коренного населения и переселившихся на территорию за последние 20 лет. Одновременно с переписью должно было проводиться отграничение территории Войска Донского от остальных территорий России и установление его границ по состоянию на 1914 год.
Для проведения всех запланированных мероприятий, а также для поддержания порядка и безопасности в области предполагалось незамедлительно приступить к формированию охранных полков и сотен с привлечением в их ряды казаков лишь старших сроков службы. Командный состав должен был состоять из лиц особо надежных, в число которых могли быть назначены и казаки из числа бывших советских граждан, тщательно проверенных и не вызывающих никаких опасений. Однако в большинстве своем командный состав охранных полков и сотен должен был формироваться из казаков, вернувшихся из эмиграции. На таких же условиях предполагалось создать отряды местной полиции.
Основными задачами на первом этапе подготовки к планомерной отправке на родину были признаны: подготовка кадров войсковой администрации и командного состава охранных полков, тщательная проработка планов всех мероприятий. Для этого считалось необходимым выяснить качественный и количественный состав эмигрантского казачества и установить контакт с крупными группами казаков на Балканах.
«Все изложенные меры, — говорилось в конце документа, — могут в равной степени быть применены к землям Войск Кубанского и Терского, условия существования коих более или менее общи с областью Войска Донского»
[114]. К этой декларации была также приложена подробная «Смета», носящая, однако, скорее идеологический, нежели финансовый характер. Она не столько дополняла, сколько обосновывала предшествующий текст: «Неминуемое занятие в ближайшее время Донской Области армиями Великогерманского рейха выдвигает на первый план необходимость организации донской казачьей власти на месте»
[115].
Такая подробная разработка и проработка практически всех аспектов будущей жизни на Дону была связана еще и с тем, что большая часть казаков-граббовцев даже теоретически не рассматривали вариант, что «Войсковая власть» немцами вообще не будет создана. В этой связи очень показательно письмо казачьего офицера И.Г. Акулинина, которое он написал 20 июля 1941 года атаману М.Н. Граббе: «Если до нашего прихода на Дону, на Кубани и в других Казачьих краях… будет организована Войсковая власть — немецким Командованием или самими Казаками — наш долг явиться в распоряжение этой власти и дать ей отчет о наших действиях»
[116].
В конце сентября Общеказачье объединение в Германской империи также решило обратиться к своим немецким покровителям со специальной программой возрождения казачьих земель. Е.И. Балабиным были сформулированы «Тезисы к меморандуму Германскому правительству и Германскому военному Командованию» с просьбой, чтобы: «1) отдельные члены Общеказачьего Объединения в Германии не были бы мобилизованы для какой бы то ни было работы в освобожденных частях России, а все без исключения были посланы для работы в своих родных Землях… 2) было разрешено Общеказачьему Объединению принять соответствующие предварительные меры к скорейшей по освобождению наших Земель переброске необходимых сил из нашей среды для установления порядка и руководства всеми сторонами жизни наших Краев… 3) было бы весьма желательно, а для нас, казаков, это было бы Божьим благословением, если бы организация власти и порядка на наших Землях были переданы нашим Войсковым атаманам в тех пределах, в коих найдут возможным представители Германии»
[117]. Помимо этих «смиренных» просьб, в меморандуме были и откровенные руководства к действию для немецких властей. Казаки буквально требовали как можно быстрее после освобождения казачьих земель перевезти все «живые силы» казачества на родину и ни в коем случае не посылать «культурных казаков» на работы в другие части Европы и России, так как они «были необходимы для установления порядка во всех казачьих областях».
