Как известно, всему приходит конец. В 2003 году наша монополия закончилась. Причина проста и характерна для крупных предприятий данной отрасли. В Москве сменилось руководство. Новые начальники, в целях оптимизации сбытовой деятельности, ввели термин: «непрофильные виды деятельности». Мы же, к этому времени так развернулись, что помимо захвата практически всех танкерных позиций в снабжении рыбопромыслового флота от Архангельска до Лас-Пальмоса, начали сами… ловить рыбу! Впрочем, об этом отдельная глава.
Итак, вы все же стали одним из поставщиков нефтепродуктов в вашем регионе. Вас теперь знают в мэрии, «пэрии» и прочих административных органах, и приглашают к участию в тендерных поставках нефтепродуктов для нужд городов. Вы вяло участвуете в этих мероприятиях, потому что без лишней рекламы начали экспортные операции. Надо сразу заметить, что в этой сфере нефтебизнеса не все так просто, как бывало в прошлом веке. Прибыли на экспорте изначально нет, но есть возвращаемый вам НДС – налог на добавленную стоимость. Он перекрывает огромную пошлину и выводит вас в приличный плюс. Вы постоянно формируете танкерные партии, и кое-что всегда остается про запас и для муниципалов. А тут и надо-то каких-то двести-триста тонн, чтобы заткнуть чью-то недопоставку. Получается, что вы, имея свой объем по выигранному вами тендеру, умудряетесь отправлять экспортные танкера, да еще и впихиваете свои остатки. Почему так происходит именно у вас? Потому что у других, кто работает в меньших объемах, всегда возможны сбои. А у вас, оперирующих большими объемами нефтепродуктов для внутреннего потребления и экспорта, всегда есть резерв. К тому же, танкера имеют разный дедвейт, а железнодорожные эшелоны практически одинаковые (3000–3500 тонн) – у вас то перебор, то недобор.
Бывают и казусы. Вы все рассчитали, подготовили, а у вас срочно экспроприируют часть танкерного груза для нужд региона. В бутылку вы не полезете и, скрипя зубами, отдадите городу топочный или флотский мазут – ведь люди замерзают. Зато для местной Власти Вы становитесь хорошим, надежным партнером. И к ним же обратитесь, если что. А таких «если что» всегда предостаточно. Например, таможенные органы попытаются заставить вас внести залоговую стоимость груза при снабжении судов рыбопромыслового флота. Иначе говоря, ваш танкер или транспортный рефрижератор, имеющий возможность везти товарное топливо, не выйдет из порта, пока вы не внесете на расчетный счет таможни денежную сумму, равную стоимость груза, зафиксированного в таможенной декларации. Скандал! Ведь рыбаки в океане ждут топливо и спланировали целую серию операций по выходу из районов промысла и выгрузке рыбопродукции, пополнению запасов, приему топлива. Труженики морей и океанов нуждаются не только в топливе, но и в гофротаре, в которую упаковывают свежемороженую рыбу, продуктах питания, запчастях, обыкновенной воде и прочих атрибутах жизнедеятельности. И все это везете им вы – сервис есть сервис! Что делать? Конечно, надо заручиться поддержкой органов Власти и с их ходатайством идти на встречу с руководством таможни. В Лукойле мне это удавалось и не один раз. Мы не вносили залоговую стоимость и предоставляли гарантийное письмо своего предприятия, не имевшего, к слову сказать, ни одного таможенного нарушения. Но другим организациям, менее крупным, скажут «нет». Поэтому и бизнес этот возможен в основном для больших предприятий.
Итак, вы все же умудрились обзавестись неким ассортиментом нефтепродуктов. До того, как они появятся в вашем регионе, надо провести, как сейчас принято говорить, пиар-акцию, а иначе говоря рекламную компанию. Изучите местные СМИ – средства массовой информации и выявите те из них, которые популярны у руководителей предприятий. Не у читателей, в обычном понимании, а именно у предпринимателей. Как правило, это одна из местных, центральных газет. Далее оплатите «бегущую строку» регионального телевидения и Интернет. Подойдет и местная радиостанция с рекламными объявлениями. Надо потратиться, иначе о вас узнают только моряки. Они, за коробку конфет, отследят у товароведов портовых нефтебаз новых поставщиков и попытаются перехватить у вас товар, якобы на внезапный отход судна, зная, что вы еще не в курсе их долгов перед другими продавцами морских нефтепродуктов. Моряки умеют «травить баланду» и вы можете «попасть на деньги». Но я не буду бросать тень на всех моряков, и мы посчитаем эту информацию не соответствующей реалиям вашего региона. У вас все четко и понятно, а разного рода жулики и проходимцы остались в лихом прошлом веке.
Если вы местный бизнесмен, открывающий новое поле деятельности, то вам проще. Где-то кого-то вы знаете. Кто-то вас знает. И пошло поехало. Не брезгуйте бензовозными поставками. А наоборот, сразу же налаживайте работу с владельцами бензовозов. При этом не вздумайте самим обзаводиться бензовозами. Не жадничайте! Оставьте эту непростую и пожароопасную нишу другим транспортным бизнесменам.
Особенно часто вас начнут доставать владельцы ИЖД – индивидуальных жилых домов и судовладельцы малых судов. Не нарвитесь на налоговые неприятности и, для начала, заведите кассовый аппарат, потому что частник принесет наличные деньги и их надо будет законно оприходовать. Вообще же, говоря о нефтебизнесе, надо четко усвоить, что к вам неоднократно будут обращаться те покупатели, которым вы обеспечите максимальный сервис. Если вы выручите их в каких-то нестандартных ситуациях, то вас запомнят надолго и будут традиционно покупать товар, даже при большей цене, чем у конкурентов. Я это понял, работая в Лукойле. Как-то, уже вне стен Лукойла, ко мне обратилось руководство одной из крупнейших в России рыболовных компаний. Им нужно было залить товарные цистерны транспорта «Смольный», стоящего в рыбном порту, флотским мазутом для дальнейшей раздачи его рыболовным судам на промысле. Я поинтересовался причиной обращения именно ко мне, хотя есть Лукойл и еще несколько крупных предприятий. Но они сказали, что это решение приняли, памятуя героическую ледовую эпопею с бункеровкой их рыболовного судна «Шафранов» в Санкт-Петербурге, где мне пришлось решать умопомрачительные задачи с портовыми службами и таможней в условиях наличия льда толщиной полтора метра. Ситуация действительно была патовая. Финский залив замерз намертво. Никто из местных поставщиков не брался за эту ледовую бункеровку. Мой флотский мазут был слит на нефтебазе у военных в Ломоносово. А судно стояло в Питере на двадцать первом причале. Я было одолжил мазутовозы у приятеля в фирме «Орлан-Эко», но выяснилось, что в отличие от Калининграда, в Санкт-Петербурге бункеровки судов с бензовозов и мазутовозов категорически запрещены. Что делать? С помощью ледокола, я подогнал как можно ближе к судну танкер и перелил в него мазут – танкера наливать с мазутовозов никто не запрещал. Мне понадобилось двадцать пять мазутовозов, которые без лишней рекламы «прочухали» через весь город-красавец, стоящий, как известно, на Неве. Далее, в борьбу за спасение промыслового судна, включился танкер. С помощью ледокола, он подошел к судну и передал по шлангам мазут. Ледокол вывел пароход в Балтийское море, и рыбаки избежали потери около ста тысяч долларов, которые неминуемо возникли бы при недельном простое. Без лишней скромности скажу: «Я очень упорный и настойчивый в достижении поставленной цели человек». Наверное, это у меня осталось еще с военной службы.
Это про Питер. В калининградском же эпизоде был своеобразный нюанс. Дело в том, что в рыбный порт, после поражения на губернаторских выборах, вернулся бывший его директор Леонид Петрович Горбенко. Как рачительный хозяин, он тут же запретил заходы чужих танкеров в акваторию рыбного порта. Доходило и до попыток таранить «вражеские» танкера. Можно было, конечно, заказать его танкера «Красножен» или «Студенецкий», но они выдают топливо «по чайной ложке в час». Я обратился с просьбой разрешить заход нанятых мною, более современных, чем у него, танкеров «Балтика» и «Вологда». «Петрович», как только узнал, что я более не работаю в Лукойле, руководство которого участвовало в предвыборной компании победившего нового губернатора, допустил меня на встречу. Как мы договорились на заход в его порт чужих танкеров, я оставлю за рамками этого повествования. Но факт имел место, и зафрахтованные мною танкера сделали свое дело – транспорт «Смольный» ушел на промысел. Я также не расскажу здесь, каким образом, мне удалось перезанять у Лукойла, ставшего моим конкурентом, недостающее количество мазута. Нельзя вскрывать все механизмы этого сложного бизнеса.
