– Такой человек горд и не верит в милость и благость Божию. Мы должны верить, что воля Божия – всегда благо. И в радости, и в скорби человек должен учиться благодарить Бога. Это недостаток веры, непонимание того, в Чьих руках наша жизнь, Кто есть настоящий начальник нашей жизни. Когда человеку кажется, что это «я сам заслужил, поэтому дайте то, что я заслужил», или наоборот, «я этого не заслужил, поэтому заберите это от меня», – это тоже есть проявление гордости. Если человек начинает на себя наговаривать – я такой урод, я такой неуклюжий, я такой тупой, я такой несчастный, я такой плохой – это тоже грех.
Человек должен иметь такое качество – трезвенность. Трезвенность позволяет видеть и хорошее, и плохое. В каждом человеке есть и добро, и зло. Умение увидеть себя объективно в совокупности и добрых, и плохих качеств, понимание своей поврежденности греховной и понимание присутствия Божия в своей жизни, – все это должно присутствовать. Видишь в себе плохое, видишь грехи, видишь свою немощь – поработай над собой, чтобы ты таким не был.
Чем опасно самоуничижение? Когда человек сетует, наговаривает на себя, видит в себе одни недостатки и при этом ничего не делает для их исправления – тогда он будто любуется своим ничтожеством. Это есть проявление самолюбования. Человек занимается самоуничижением, страдает – и при этом любуется собственным страданием. Это вывороченное состояние сознания, при котором, оказывается, человек такое жуткое, поврежденное грехом существо – мазохист, которому даже страдания приносят наслаждение. Это уже какое-то болезненное состояние психики.
Подобное греховное состояние, когда человека распирает от своих мнимых способностей, от мнимых своих заслуг, своих сил и возможностей – это мания величия. Есть мания величия, а есть противоположное свойство: мания, которая состоит в том, что человек четвертует, рубит себя на кусочки, копается в себе, находит все самое низменное и плохое. У митрополита Антония (Сурожского), по-моему, в книге «Человек перед Богом» есть такой пример. К митрополиту Антонию обратилась одна монахиня и говорит: «Владыка, у меня так много грехов, вот я встану на молитву и так плачу, я так плачу, так сокрушаюсь в своих грехах: какая я ничтожная, сколько во мне всякой нечистоты, сколько во мне всего некрасивого грубого, жестокого! И я никак не могу утешиться, у меня все равно в душе какое-то напряжение, вот я молюсь, плачу, каюсь, и, тем не менее, никакого облегчения у меня в душе нет». А он ей отвечает: «Когда вы стоите перед иконой на молитве, вы стоите и продолжаете думать о себе самой, вы замкнуты на самое себя – это есть проявление гордости. А когда вы стоите перед иконой Христа Спасителя, вам бы лучше думать о том, как милостив, как благ Господь, к которому вы обращаетесь». И он ей показал, где корень этой склонности к самоуничижению, что даже в молитве ты находишься не в общении с Богом, а внутри себя, копаешься в себе, вынимаешь самую подноготную, самую черную черноту. Но человек есть творение Божие, и в каждом из нас есть образ Божий, и каждая человеческая душа любима Богом.
Получается, когда мы говорим, что я такой-сякой, я урод или такой негодяй последний, когда мы начинаем рисоваться, выкапывая из себя самое плохое, – на самом деле это тоже есть недоверие к благому промыслу Божию. Такая нелюбовь к себе есть проявление неверия, недоверия Богу. Есть две заповеди, на которых стоит христианство: первая – возлюби Бога всею душою, всею крепостью своею и всем помышлением своим, и вторая – возлюби ближнего своего как самого себя. Значит, получается, себя надо тоже возлюбить. Но весь-то вопрос: какого себя? А такого: устроенного по замыслу Божию, ведь в каждом человеке есть образ Божий. Полюбить нужно именно образ Божий, который в тебе есть, а вот твои грехи и недостатки, которые в себе отмечаешь – с ними борись, говорит Церковь. Опираясь на образ Божий, борись с этими недостатками, и тогда с помощью Божией ты их преодолеешь. И поэтому владыка Антоний так ей и ответил: ты молись и думай о той милости и благости Божией, которая войдет к тебе как христианке в душу. Если ты вспомнишь, что ты творение Божие, тогда все твои недостатки исчезнут. Если в твоей душе будет Господь, то любой грех можно преодолеть. Насколько Церковь мудра в этом плане – в оценке устроения человека, и насколько вот это антропологическое знание человека бережет от падений и извращений.
О достоинстве человека
Протоиерей Игорь Гагарин
– Психологи говорят, что склонность становиться жертвой связана с низкой самооценкой или, другими словами, с пониженным чувством собственного достоинства. Что может Церковь предложить человеку, который хочет стать достойным, целостным человеком, но не знает, как это сделать?
– На чем зиждется достоинство человека? До революции слова «достоинство», «честь» относились к лексикону дворян, аристократов. Достоинство опиралось на происхождение – принадлежность роду, который сохранил себя в прошлом от позорных пятен, и дворянину было очень важно поддерживать свое достоинство ради чести своего рода.
Что же такое достоинство? Подлинным достоинством обладает человек, у которого есть принципы, и эти жизненные принципы верны, здоровы, и человек ощущает себя достойным в той мере, в какой он верен своим принципам.
В христианстве это похоже на то, что было в дворянстве. Дворянин помнит о том, каких достойных людей он потомок. Христианин помнит, что он сын Божий.
В Евангелии все время говорится про смирение, кротость, а с другой стороны – «Не бойся, малое стадо, ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство». Тем, которые уверовали в Иисуса Христа, Отец дал быть сынами Божьими. Действительно, вы – дети Царя, вы – братья Христовы, наследники царства Божия!
В Христе человек понимает свое богочеловеческое достоинство. Одно это должно вселять радость – какой бы я ни был, я Божий. Гордиться нам не надо, надо осознавать свою греховность, но при этом помнить, что это к нам обращен призыв: «Будьте совершенны, как совершен Отец Ваш Небесный». Господь не сказал бы нам этого, если бы это было невозможно. И в этом источник радости христианина: как бы ни было постыдно мое прошлое и настоящее, в моих руках построить будущее, к которому я иду.
– Чем достоинство отличается от установки «Никому не дам себя обидеть! Лучше сам всех побью!»
– Дать или не дать себя обидеть далеко не всегда от нас зависит. А вот как отреагировать на обиду, обидеться или не обидеться – от нас зависит в гораздо большей степени.
Есть два совершенно противоположных способа ответить на обиду. Первый вы только что назвали. Второй – называет Иисус Христос; «Ударившему тебя в правую щеку, подставь другую». Сколько раз в безбожные годы высмеивали эти слова Спасителя, видя в них апофеоз беспомощности, трусости. Но жизненный опыт показывает, что поступающий так часто выходит победителем. А «дающий сдачи» не добивается ничего хорошего. Есть прекрасные литературные примеры. Читавшие «Идиот» Достоевского помнят сцену, когда Ганя Иволгин дает пощечину князю Мышкину. И в ответ слышит исполненные горечи слова князя: «О, как вы будете стыдиться своего поступка!»
[10] Ни у кого из многочисленных свидетелей этой сцены в романе, как и у читателей, не возникает вопроса, кто оказался здесь униженным, а кто победителем.
