– Здесь есть библиотека? – решилась я.
– На втором этаже казарменного здания. Ты читать-то умеешь?
Читала я по слогам, но попробовать стоило. Если повезет и в библиотеке окажутся нужные книги, то мне удастся защититься. Спастись. Найти себе место. Я крыса Затопленного города, а крысы живучи и выносливы – так говорил Кейбл.
Но двери в библиотеку были заперты. Я поскреблась немного и поняла, что ломиться бесполезно. Потому побрела обратно, вслушиваясь в шорохи, рассматривая узкие коридоры и двери, за которыми что-то скрывалось. Я искала ниши и ходы к отступлению, запоминала мелочи.
– Заблудилась? – услышала бархатистое.
Обернулась. В сумраке мужские черты смывались, но существо (наверное, человек) было высоким; не хрупким, но и не массивным. Обычным.
– Нет. – Я засунула руки в карманы потрепанной, но любимой куртки.
Мужчина – скорее молодой парень – сделал шажок в мою сторону.
– Ты сегодня приехала, правильно? – И, не дожидаясь ответа, заговорил: – Симпатичной девушке опасно разгуливать в одиночку по казармам, особенно ночью. Ты хоть представляешь, сколько здесь обитает всяких уродов? То-то же, – поднял указательный палец, хотя я промолчала. – Как тебя зовут?
– Тая.
– Красивое имя. – Парень обошел меня и застыл напротив. Показалось, будто в глазах его сверкнуло пламя. Я напрягала зрение, чтобы рассмотреть нового знакомого. Он мне не нравился – так сильно, что на загривке волосы вставали дыбом. – Тая-Тая-Тая, – пропел негромко. – Меня зовут Карт. Без лишних слов: я предлагаю тебе защиту.
– От кого? – уточнила с интересом.
– От всех.
Неплохое предложение, если вдуматься. Товарищи лишними не бывают.
– И что ты за это хочешь?
Карт засмеялся, но смех его звучал неискренне.
– Ничего. Новенькой девушке нельзя без защитника, а ты… мне нравишься.
Чем слаще называется бесплатное лакомство, тем гаже оно на вкус – я усвоила это с младенчества. Потому не спешила радоваться. Краем глаза искала, куда сбежать – если придется бежать; куда ударить – если придется бить. Как назло, коридор не был освещен (если не считать бледной луны, которая пялилась в бойницы). Но толку от нее – чуть.
– И если я соглашусь, ты будешь мне помогать? Просто так? – Я словно невзначай переступила с ноги на ногу, оказалась чуть дальше от стены и ближе к проходу.
– Да. Прекращай трусить. Я приметил тебя еще вечером, ты красивая. И мне будет жалко, если такую красоту растерзают здешние ублюдки. Ты согласна довериться мне?
– Допустим, – сказала, не веря его словам.
– Ура! Вот так повезло, хе-хе. – Он вскинул ладонь и сильно сжал мои пальцы. – О! Пойдем, я покажу тебе крышу.
– Давай завтра? – Я удержалась, чтобы не вырваться силой. Попыталась аккуратно стряхнуть пальцы. – Я так утомилась. Представь, две недели в пути…
– Не-е-ет, сего-о-одня, – заканючил Карт, нарочно коверкая слова. – Ну, пожалуйста-пожалуйста.
Вторая ладонь его незаметно легла на талию. Я дернулась, но моя рука оказалась заведена за спину. Карт был быстр и ловок. Быстрее меня. Ловчее. А главное – сильнее. Я и пискнуть не успела, как оказалась вжата в стену.
Закричать? Позвать на помощь?
Но я не привыкла доверять кому-то, кроме Кейбла. Я всегда выручала себя сама. Да и кто откликнется на вопль очередной безмозглой девчонки, которых наверняка насилуют пачками?
Как бы кто-нибудь из «спасителей» не присоединился к Карту.
Или все-таки закричать?
Кровь молотила по затылку. Позвоночник сковало нерешительностью.
А дыхание Карта пахло копченостями и хмелем.
Он тронул пуговицы на моей куртке. Коленом вжался в живот, выбив дыхание.
Инстинкты были обострены до предела.
И вдруг я услышала шаги…
Разве могла я знать, что тем, кто спасет мою шкуру, окажется старый знакомый? Белобрысый из верхних! Ну надо же!
Он-то тут как очутился?..
Впрочем, как выяснилось впоследствии, не таким уж он был и говнюком. Нормальный мужик, с придурью, с манерностью некой, которой завались у верхних, но вполне себе адекватный.
А еще он как полный придурок выкупил жизнь той, что стащила его кольцо! Кому расскажешь – засмеют.
Ненормальный. И имя у него тупое.
Но Иттан был теплый, а мне, мерзлячке, дико не хватало тепла. Особенно – здесь. А главное – он тоже пообещал мне защиту. И лучше я буду спать с белобрысым магом, чем с Картом. Сыграю на эмоциях, изображу несчастную дурочку – Иттан поверит и поможет.
Утро наливалось алыми красками, и с улицы вкусно пахло скошенной травой.
Заплутав в переплетениях казарм, я выбрела-таки к библиотеке. И – хвала богам! – та была открыта.
Ничего себе!
Присвистнула от восторга.
Столько разнообразных книг я в жизни не видывала, да еще на стеллажах, а не валяющихся абы как. Какие-то названия были знакомы, значения других я не понимала, как бы ни вчитывалась.
Меня волновала любая книга, в которой были бы Слова. Но на пожелтевших, а кое-где и изорванных страницах не сыскалось даже близко похожего на то, чему когда-то давным-давно папаша – тогда еще не пьющий и редко играющий в кости – пытался меня обучить. Помнится, он, тыкая пальцем на строчку, рассказывал:
– Все вестницы нашего народа обучены Словам, и в тебе есть задатки, чтобы научиться различать их. Твоя бабка была вестницей, понимаешь?
– Что это такое? – вопрошала я, ерзая на стуле. – Магия? Я попаду в академию?
В дни, когда мамаша выводила меня из Затопленного города наверх, я видела академию, стоящую на вершине холма, и представляла, как ступлю в двери, как обучусь какому-нибудь волшебству и заживу себе припеваючи.
– Это магия, но она струится внутри тебя, – поправлял папаша. – Слова направляют нас по верному пути. Ты читаешь между строк. Наш народ всегда был мудрее прочих, именно потому боги разрешили нам видеть в книгах чуть больше, чем видят другие. Тому, кто обучен читать Слова, покорится весь мир. Видишь ты их тут?
Иногда я взаправду различала нечто среди малознакомых букв, и тогда мне приходилось проговаривать увиденное, повторять его по слогам. Но ни в коем случае не вслух – Слово пугалось, как смешной таракан, если его произносили при ком-то третьем, даже папаше. Буквы расползались, теряясь в строчках. Разумеется, через несколько минут я забывала то Слово, которое читала, – в детской голове не держались ненужные ребенку вещи. Что толку мне было от этих Слов? А папаша огорчался, бубнил, что если уж Слово заговорило, то нужно его запомнить и сложить в цепочку, чтобы потом составить предложения.
