– Рейк сам рассказал. – Я поскребла ногтем налипшую на столешницу грязь. – Мы с ним часто общались, и он по секрету поделился, что в его покоях припрятан амулет, а там – портал. Ну, я и стащила его, сама еще не зная зачем.
Иттан беззлобно усмехнулся, а я прыснула. Да-да, воровскую душу не пропьешь. Что поделать, если руки действуют вперед головы. Вначале я стянула тот амулет и напялила на шею, а уже потом подумала, что разумнее было бы его оставить. Пообещала себе отдать безделушку Рейку, когда тот выздоровеет, но не срослось.
– А когда тебя вели на костер, я прочла в книге, как вытаскиваю Рейка и передаю ему амулет. Все так и вышло. Отвела вас подальше в леса, чтобы Рейк не волновался при переходе. Ну и вот.
Хозяин лично принес две тарелки с аппетитно дымящимся мясом и бутыль яблочного сидра. Иттан принюхался, с брезгливым видом отставил свою тарелку подальше.
– Не ешь, – сказал он.
– Почему? – Я, нанизав кусок на вилку, почти откусила. С мяса капал жирный сок.
– Это человечина.
Почему-то я безоговорочно поверила.
– Как ты понял?! – Отшвырнула кусок от себя.
– Я же говорю, все мои чувства обострены до предела. Точно так же пахли горящие люди, а вот у свинины иной запах, менее сладкий. – Иттан нащупал бутыль. – Зато сидр пить можно.
Я помогла разлить золотистый напиток, подала стакан Иттану.
– Сколько денег дала Леневра? – спросил тот, отхлебнув.
Наемники заржали так громко, что свело лопатки. Недобрым был их смех, слишком уж явным, зазывающим.
Я незаметно выудила кошель, припрятанный под рубаху, перебрала монеты. Большие, шероховатые. Новенькие. Не нужно было осматривать их. Пальцы помнили очертания. Глаза выпучились, когда я сложила в уме полученную сумму.
– Много, – сказала с неверием. – Очень много! Каждому примерно по…
– Забирай себе все, – перебил Иттан. – Они твои. Ты спасла Рейка, не я.
Оглянулась, никто ли нас не подслушивает. Но наемники были заняты шуточными кулачными боями: двое дрались, остальные подзуживали и делали ставки. Выпивоха хрюкнул во сне. Все спокойно.
– Но… – Я собралась было спорить.
– Единственное. – Иттан почесал бровь, как делал всегда, когда волновался. – Мне без тебя не справиться, а потому я прошу – но не требую, – об одолжении. Останься со мной, помоги освоиться… Временно, – поспешно добавил он. – Если откажешься – пойму.
Его невидящие глаза уставились в самую душу. Засасывали как в бездну. Жалко, что Иттан не увидел робкой улыбки и того, как покраснели мои щеки. Тогда бы он понял, что никакое это не одолжение, а настоящая – детская! – радость.
– Была у меня одна идея. – Я выпила до дна, чтобы не смутиться, говоря о том, о чем так давно мечтала сказать. – Мы можем поселиться где-нибудь за городом, можно у реки. Поживем вдали от столицы, подводников и прочего. Я буду читать ты-ся-чи, – я запомнила это слово и проговорила его по слогам, чтобы показать всю важность обещания, – книг, но найду способ вылечить тебя. Денег хватит.
Монеты оттягивали рубаху, но тяжесть эта была приятной. Не ворованной.
– Согласен! – Иттан облизал губы. – Расплатись, и пойдем. Если повезет, запишемся на рассветную повозку из Янга. Выедем сегодня же!
Я кинула серебро на стол жестом богатой дамы – как все-таки приятно не перебирать медянки, а выкладывать свежечеканную монету, – помогла Иттану.
– Заходите к нам еще! – помахал несвежим полотенцем хозяин.
Я чуть склонила голову.
Снаружи было темно и пусто. Звезды скрылись за тучами. Я, не удержавшись от порыва, чмокнула Иттана в щеку – хотела еще в трактире, но побоялась привлекать лишнее внимание. Он улыбнулся.
– Знаешь, мне кажется, я тебя… – обмолвился.
Что-то острое уперлось мне в поясницу. В Иттана – тоже, иначе бы он не замолчал.
– Тая-Тая, ну как же тебе не стыдно? – Шепот заставил волосы на затылке встать дыбом. – Кейбл тебя повсюду ищет, а ты выпиваешь с каким-то слепцом.
Краем глаза я рассмотрела говорящего. Им был один из наемников, веселившихся на постоялом дворе. Второй встал за спиной Иттана и дружелюбно положил ладонь тому на плечо. Иттан напрягся, но не дернулся – и хорошо, иначе бы мог получить «пером» в бок.
– Не сопротивляйся, – попросила я его. – Не надо.
– Вот именно, не надо. Пойдемте, ребятки. – Лезвие ткнулось глубже, и я сделала шажок вперед. Ноги дрожали. – Кейбл назначил за твою поимку солидную награду.
– Дам больше, – тут же ответила я. – У меня есть нычка, честное воровское. Какая вам разница, от кого получать деньги?
Наемники одинаково хохотнули, но тыкать лезвиями не перестали. Иттан споткнулся и упал на колени, едва успев выставить вперед руки. Наемник ухватил его за шиворот и встряхнул.
– Иди прямо, – приказал он.
– Он слепой! – от раздражения выдохнула я. – Он не может идти прямо! Сколько вам предложили за мою поимку?
– Не важно. – Наемник за моей спиной хлопнул по заднице, подгоняя. – Иди-иди. Возлюбленной Кейбла без надобности шляться незнамо где.
– Возлюбленной? – переспросил Иттан тусклым голосом.
– Так да. Тая наша шесть лет в его любовницах шастает, а тут пропала. Надеюсь, ты с ней шашни не крутил, а, брат? Кейбл не привык делиться своими вещами.
Сердце глухо билось о ребра. Кровь молотила по затылку, мутная пелена пала на глаза. Предвкушение чего-то неминуемого – того, что испортит нам жизни, что никогда уже не восстановит былого доверия – кислятиной осело во рту.
Иттан сомкнул челюсти, и было непонятно, борется он с отвращением или бешенством. Вена на шее напряглась – я прекрасно различала ее даже в свете луны.
Кейбл не простит предательства. Ему плевать, что в гарнизон меня направили насильно; он не будет уточнять, что связывает его игрушку с магом из верхних. И уж тем более не простит измены.
Ну, меня он побьет, не более того. Но что станет с Иттаном?
– Пожалуйста, услышьте меня, – проскулила я. – Я найду деньги, только отпустите.
– Заткнись уже. Тебя приказано доставить живой, но никто не уточнял, насколько целой.
Лезвие резануло рубашку, прочертило тонкую линию по коже. Боль была какой-то ненастоящей, далекой, размытой. Я хотела развернуться и ударить – раз уж не чувствую боли, – но второй наемник приставил нож к горлу Иттана. По шее светлого мага потекло темное.
– Так понятнее? – ухмыльнулся наемник. – Утихни.
Глава 4
Иттан
В Затопленном городе воняло. Когда Иттана тычками вели по осклизлым камням, выстилающим ходы; и когда его кулем бросили на земляной пол; и когда стянули руки спереди веревкой – воняло безостановочно. Гнилью и старостью. Водой, кисшей в лужах-ямах. Воздуха – любого, пусть даже тухлого – не хватало. Казалось, если вдохнуть полной грудью – тот кончится. Потому Иттан дышал мелко, часто, хватая крупицы сырого воздуха губами.
