– Как вам будет угодно, лорд, – с облегчением улыбнулся Трио. – Я свободен?
– Да. Благодарю тебя за помощь.
Шпион вновь потряс волосами. Колокольчик в ухе радостно позвякивал.
– Здоровья вашему сыну, – склонился Трио в долгом поклоне.
– Спасибо.
Трауш с Дарго рассматривали удаляющегося кошачьей походкой парня. На выходе он вскрикнул, обращаясь к девице-прислужнице:
– Да не плачь ты, дурочка! Я замолвил за тебя словечко!
Вскоре к голосу добавился робкий девичий смех, а чуть позже Трио покинул ресторан.
– Зачем ты позвал этого шута? – Наемник проворно схватил папку и вчитался в первый лист. – Здесь же есть все, что нужно.
Самое смешное, что Дарго вел себя точно так же: паясничал и лез ко всем девушкам, какие попадались ему под руку. Неужто усмотрел в Трио конкурента?
– Потому что его могли завербовать службы ави. – Трауш пальцем обвел ободок стакана. – Я должен был прощупать эмоции нашего шпиона.
– И?
– Может, он и дурачится, но не лжет. Но отправляться к ави я не хочу. Те слишком опасны. Для начала нужно прочесать Пограничье и Валонию. Вдруг маг достаточной силы есть среди теней или людей?
Видимо, первая страница Дарго не удовлетворила, потому как он пролистал до середины.
– Допустим, тень ты заставишь колдовать, а с людьми чего делать?
– Их легче одурманить, чем ведьм-ави, – пожал плечами Трауш.
– Логично. Сам поедешь?
– Есть иная кандидатура?
– Я, – ухмыльнулся наемник.
Да уж, лучше претендента не сыскать. Самоуверенный, любвеобильный и не умеющий держать язык за зубами – кого еще направить на разведку?
– Не говори глупостей.
– Чего же ты страшишься, лорд? – Дарго причмокнул и встал с кресла. С подноса выхватил кружочек сыра и, скатав его в трубочку, отправил в рот. – Что я завоюю твою женщину? Вернусь к ней спасителем, а ты останешься в дураках?
Трауш рассмеялся.
– Нет.
– Тогда я поеду в составе делегации к людским магам и буду вести диалог от твоего имени. Красочным словам обучен, а где запнусь – помогут всезнающие тени. Ну а с Пограничьем ты сам разберешься.
– Только через мой труп. Если я не отправлюсь лично, то пошлю дипломатов. Точно не тебя.
Брови наемника сошлись на переносице. Рука потянулась к кинжалу, свисающему с ремня, но тут же отдернулась. Дарго сделал глубокий вдох и выдохнул сквозь зубы.
– А кому ты можешь довериться, если не мне? – Внезапно в дурашливом облике появилась суровость. – Кто искренне желает счастья Сольд? Накрахмаленные дипломаты, которые продадутся при первом же удобном случае? Им важен вкус звонкой монеты. Мне – нет. Я люблю эту женщину как сестру, я хочу, чтобы она улыбалась, пусть даже такому черствому сухарю, как ты. – Дарго все-таки достал кинжал и сжал рукоять, будто ища в ней успокоения. – Поедешь сам? Отлично! Но когда тебя убьют, Пограничье погрязнет в распрях. Давние враги напомнят о себе и тут же предъявят права на трон. А Сольд выбросят на помойку, если не усадят в темницу. Этого ты добиваешься, лорд? Ради этого ты вытаскивал ее из рабства? Чтобы она сдохла в клетке? – Он воткнул кинжал в столешницу. – А даже если ты выживешь – Сольд останется здесь совсем одна. С опасным ребенком. С изменниками и предателями. Я защищу ее от воинов, но не от политических интриганов.
Трауш не ответил. Бесов наемник был прав. Опять! Когда этот деревенский дурачок, который раньше умел только соблазнять служанок и напиваться вдрызг, набрался ума?
А может, глупел лорд, ибо неспроста говорят: правитель должен быть хладнокровен, иначе его правлению цена – гнутая медянка.
Они долго сверлили друг друга взглядами. А после, так и не дождавшись разрешения, Дарго отодвинул шторку и бросил на прощание:
– Я уеду после благословения вашего сына.
* * *
Вечером Трауш прокрался в покои к любимой супруге. Он обдумал слова Дарго и даже вызвал наемника к себе. Обговорил с ним детали. Вслушался в сердцебиение. И относительно успокоился.
Пошлет вместе с ним десяток лучших дипломатов и одного замаскировавшегося воина. Если что – Дарго устранят быстро и незаметно, а обставят все как несчастный случай.
На столе в вазе лежали налитые краснотой персики, и невозможно пахло югом и сладостью, но Сольд не тронула экзотических фруктов. В пальцах ее плясали спицы. Правительница Пограничья вязала детский носочек. У нее не получалось, она сбивалась со счета, вздыхала обреченно, будто и не носочек вязала вовсе, а что-то бесценное; и вновь принималась считать.
Шаг, второй. Легкий поцелуй в макушку. Еле удержался, чтобы не зарыться в мягкую копну волос.
– Возможно, мы вылечим сына, – прошептал Трауш.
Сольд вздрогнула, и моточек ниток покатился с ее коленей на пол, обвился вокруг ножки стола.
Трауш рассказывал подробно. За день он изучил отчет Трио, а потому запросто сыпал важными мелочами, но не открывал главного: колдуна для начала необходимо найти и завербовать. А Сольд, обычно проницательная, так хотела поверить в чудо, что верила и ни о чем не спрашивала. Кроме одного:
– Неужели все наладится? Дарго справится?
– Разумеется, дорогая. Я верю твоему наемнику.
Покривил душой, но Сольд не заметила и этого.
Он взял ее холодные ручки в свои, размял каждый пальчик. Ненасытными поцелуями покрыл ключицы и прочертил губами путь ниже, к груди. Сольд впервые за долгое время не отказалась от близости, а поддалась на ласку.
Завязки на ее рубашке долго не поддавались, и леди хихикала, повторяя:
– Щекотно!
И сама целовала, и гладила кожу, вызывая мурашки и неистовое желание. Помогала избавляться от ненужных вещей, которые царапали разгоряченные тела, скидывала с себя юбку.
Их страсти помешала кормилица. Она ворвалась в опочивальню с заходящимся в крике младенцем. Окинула лорда и леди смущенным взглядом, но не удалилась, а протянула ребенка.
– Ничего не желает: уж и грудь подставляла, и по спинке гладила, а он все в рыданиях заходится. По вас соскучился, не иначе.
Сольд как была, в одной рубашке, подхватила младенца, и тот замолк, будто специально. Кормилица исчезла в дверях. Но момент был окончательно испорчен. Вскоре леди сидела, укачивая ребенка и напевая колыбельную, а тот дул губки и куксился, если она замолкала.
– Скоро у нашего сына благословение, к тому дню ему нужно дать имя, – словно в продолжение песенки пропела она.
– Я помню, ты хотела назвать его в честь отца. Так пусть Тео, – вздохнул Трауш.
Пусть так. Он ожидал согласия и улыбки, но вдруг с Сольд случилось то, что бывает с капризными женщинами. Не с ней. Щеки вспыхнули. В глазах засверкали молнии. Она топнула ногой.
