– Позволь мне присоединиться к твоему войску. Я хочу стать частью великого. Ты оставил меня, но я жажду былого величия.
За его спиной скапливались твари. Неловкий жест, поворот головы, слово – и они разорвут Иттана на куски голыми руками.
– К чему мне ты, человечишка? Ты смертен и слаб.
Легкие сжимала огненная длань. Она выжигала воздух и кипятила кровь. Сердце билось нерешительно, замедляя ход, готовое остановиться.
– Умрет? – интересуются буквы, но я, в чьих кулаках заключена вся сила предвидения, отвечаю:
– Нет.
И биение сердца становится отчетливым и ровным…
– Пусть я и смертен, но твоя метка жжет кожу. – Иттан провел по следу от старого ожога на глазах. – Я уже не слепну, но хочу видеть по-новому.
Когтистые пальцы тронули виски Иттана, прорвали кожу. Струйки крови потекли по щекам как слезы. Иттан не отшатнулся. Он, собрав кровавые капли пальцами, слизал их.
– Не лги мне, человек. О чем ты думаешь?
Его мысли были кристально чисты. Иттан не вспоминал о доме, родителях или Тае. Все становилось ненужным и бессмысленным, если невдалеке мурлыкала завеса. Он наслаждался ею, и по позвоночнику бежали мурашки наслаждения.
Тьма чувствовал его истому и хохотал от удовольствия.
– Верю! Ты помешался на этом. Ты стал одним из нас! Так чего же ты хочешь, брат?
– Я хочу вычерпнуть из завесы столько соли, сколько смогу унести, и усыпать ею улицы столицы. Я хочу получить твое одобрение. Я хочу стать нужным тебе.
Тьма исследовал его долго, с выкручивающим кости любопытством, проникал в центр сознания и копошился там. Но поверил.
– Ты служил мне месяцами, маг, а потому заслужил разделить мой триумф. Я не ощущаю в тебе лжи, так возьми десяток солдат и наполни холщовые мешки солью. Ты все равно неспособен сгубить завесу. Так смотри же, как сгинет в огне и пепле твой город и твой мир.
Иттан вошел в завесу с привычным трепетом и, слепнущий от белоснежной соли, вдохнул полной грудью. Твари неотрывно следовали за ним.
Он не сможет высечь искры, ибо в завесе магия бессильна. Он – нет. Но спичка – вполне. Обыкновенная спичка, которую не предусмотрел всевидящий Тьма. Разум требовал остаться и собрать соль, как было велено предводителем, но руки уже чиркали о коробок. Спичка полетела вниз.
Огонь взметнулся рыжим лисом среди белоснежной пустоты.
Соль хрустит и лопается, и межмирье воет от невыносимой боли. Светлый маг мечется среди пожара. Алые всполохи слизывают с него одежду. Кожа покрывается волдырями.
Смерть близка.
– Нет. Нет. Нет! – Я уже не прошу и не требую. Я вся перехожу в книгу, рушу связи и нити. В глазах вместо букв – переплетение времен. Я – время. Я – безвременье. Я творю одно будущее и стираю другое.
Я становлюсь сильна. Возможно, сильнее многих.
Я убедила Тьму в намерениях Иттана. Я отвела взгляд порождению мира мертвых.
Умение величайших открылось для меня так внезапно, будто сломало корку льда.
– Нет! – повторяю я, и прослойка времен звенит.
И огонь расступается, шипя. Будто залитый живительной водой, он исчезает, позволяя светлому магу выползти из завесы перед тем, как ту выжжет дотла.
Твари ревут, ибо их прародительница-завеса погибает в муках. Стонут от боли, но идут на Затопленный город. Поднимаются по каменным ступеням, и их предводитель первый срубает чью-то голову.
Человеческая армия издает победоносный клич и врезается в войско Тьмы. Теневая армия хохочет на тысячи голосов. Мечи входят в тела и заливают землю Затопленного города кровью. Твари, обезумевшие от потери матери, слабы. Их атакуют и разбивают. Уничтожают. Втаптывают в землю.
Войско Тьмы разгромлено.
Так просто?..
Светлый маг встает и, шатаясь словно пьяный, бредет по опустевшим низинам. Стучится к знахарю, у которого когда-то жил, и падает, проваливаясь в долгое, но столь приятное забытье.
– Он выберется, – говорю я Словам, а те не сопротивляются, ибо подчинились вестнице…
Вынырнув из глубин книги, я тряхнула гудящей головой. Поднялась, разминая затекшие ноги. Поморгала. Раздосадовано охнула. От борьбы со Словами зрение испортилось, и предметы вдалеке теперь казались размытыми очертаниями. Но это – малая плата. Щурясь, я отправилась искать графа Берка-старшего.
Все будет так, как я увидела. Скоро Иттан войдет в низины, поговорит с Тьмой и уничтожит завесу.
Будущему – быть.
Часть пятая
Вечность на ладонях
Глава 1
Тая
Иттан постоянно спал, и ему снились кошмары. Он метался по постели, мокрый от пота, и твердил что-то неразборчивое. После находил мою руку, сжимал ее до хруста в костях, и лишь тогда успокаивался. Ненадолго. Иттан редко приходил в себя, но выздоравливал. Лекари, которые и вогнали его в сон, твердили, оптимистичные до тошноты: «Физическое и эмоциональное истощение вскоре пройдет, но сейчас неразумно растрачивать силы на бодрствование». Дескать, пусть лучше спит.
Но казалось, что сон его бесконечен.
В день побоища, что осталось кровавым пятном на теле Затопленного города, в верхний город вынесли сотни раненых, искалеченных, убитых. Среди них был и Иттан, которого отыскали люди графа.
– Жить будет, – резюмировал лекарь, осмотрев Берка-младшего.
Тем же вечером король издал указ: наделить выживших Затопленного города землей, а сам город похоронить в руинах. И пусть земля эта находилась за сотню километров от столицы, но большинство, должно быть, обрадовались. У людей появился шанс на спасение.
Я не интересовалась новостями – дни напролет проводила в мягком кресле, которое притащила в спальню и поставила около постели, где лежал Иттан. Читала, и передо мной открывались все новые витки будущего. Чаще незначительные – разве важно, что лавочник разольет молоко, споткнувшись о выбоину в мостовой? – но порою пронизывающие до костей.
Я гладила лоб любимого мужчины и рассказывала ему что-то обнадеживающее, а сама поправляла вечно сползающие с носа очки, к которым так и не сумела привыкнуть. Ну и ладно! Он вообще был слеп, но справился, а со мной случилось то, что неминуемо происходит с читающими людьми. Просто гораздо быстрее.
Ну и что.
В комнату, коротко постучавшись, вошла графиня.
– Прибыл лорд Пограничья вместе с супругой. Они хотят поговорить с тобой.
Лорд и леди помогали восстанавливать город, и людской правитель, пусть даже терпеть не мог расу теней, помощь принял. Теневые жрецы разыскивали бреши-завесы и латали их. Совместными усилиями расы изничтожат все то, к чему привел всплеск стихийной энергии.
