Графиня смотрела, как я встаю, и улыбалась отчего-то лукаво.
– Хорошо, что я тогда отправила письма, – сказала она.
– Что?..
– Перед тем как тебя увел детектив, ты написала два письма. Помнишь?
Я помнила и гадала, куда они делись и почему Трауш и Сольд так быстро узнали о нас. Но думала, что правителей Пограничья к нам привела судьба, а письма попросту выкинули.
Я разинула рот от непонимания.
– Их отправила я, – подмигнула графиня весело. – Пришлось задействовать все свои связи, чтобы письма долетели лично до адресатов не за дни, а за часы. Я верю в тебя, девочка. Вестница, надо же.
Она хмыкнула по-доброму, почти по-матерински, и даже не разрыдалась, как обычно. Мы обнялись быстро, и Анита Берк села около спящего сына.
– Иди и расскажи им все, что видела.
И я рассказала. Не только о них, но и о судьбе всего мира.
О прошлом, которого не исправить.
О настоящем, которое колеблется в сомнениях.
И о будущем, которому быть.
Трауш
Союз с людским королевством сулил многое, и, признаться, Трауш был даже рад, что все сложилось именно так. Армии объединились, маги двух государств научились принимать помощь друг друга.
Валония и Пограничье многие годы сохраняли холодный нейтралитет, который рисковал перетечь в войну от любого случайного взгляда. Но ледяная броня наконец-то спала.
Теперь, когда угроза миновала, Дарго уехал куда-то по делам (кажется, у него появилась очередная женщина), а Трауш и Сольд вернулись в имение Берков. Они расположились в гостиной. В камине плясали языки пламени. Служанка поднесла фрукты, соленья и красное вино, но ни лорд, ни леди не притронулись к пище.
Вестница была бледна. Она с ногами забралась в кресло напротив дивана, где сидели Трауш и Сольд, сняла с себя очки и подслеповато сощурилась.
– Я много читала, – без приветствия заговорила Тая, обтирая круглые стекла очков о штаны. – Если реки судьбы не поменяют течение, то в следующем месяце вы заключите военный договор с Валонией. Одиночные порождения завесы будут появляться еще долго, но опасаться нечего. Пока не повторится выброса стихийной энергии, твари не причинят никому вреда. Наступит мир: и для людей, и для теней.
Тая быстро глянула на дверной проем, будто ожидала, что оттуда кто-то выйдет.
– Когда Иттан поправится, мы приедем в Пограничье, и он прочтет над вашим сыном заклинание. Он исцелит Тео, – добавила она.
Сольд громко выдохнула, выталкивая из себя переживания минувших месяцев. Нашла мягкой ладошкой руку Трауша и крепко стиснула ее.
– Ты видишь это? – уточнил высокий лорд, в душе которого расцветала надежда.
Сейчас, когда сын научился черпать отцовский резерв взамен материнского, а Трауш привык делиться с ним магией, Сольд не белела от слабости – и казалось, что они смогут зажить нормально, как некогда жили родители лорда.
– Вижу. – Вестница выдавила слабую улыбку и подняла взгляд, но смотрела куда-то сквозь лорда, сквозь комнату и, наверное, сквозь само пространство. – Книги приоткрыли мне ваше будущее. Не все, но кое-что важное. – Сольд охнула, и даже Трауш задержал дыхание. – Ваш сын вырастет прекрасным мужчиной. Воином, достойной заменой отцу. Я вижу вас, леди Сольд, седовласой, и вы прогуливаетесь с супругом по заснеженному яблоневому саду. Вижу вашу мать и вашего брата, с которым имела честь познакомиться. Вы ведь простили его? – Сольд кивнула как завороженная. – Рейк тоже обретет свое счастье, но позже. Леневра Рене же примирится сама с собой и будет преподавать в академии науку магии. Все будет хорошо, – сладко подытожила Тая, а глаза ее блеснули в пламени свечей.
Разговор был долгий. Вопросы и ответы, недосказанности, неточности, сомнения. Тая не могла знать всего, а Траушу не хватало тех изменчивых фактов, которыми она владела.
Сегодня будущее таково, но завтра оно может смяться.
– Ради чего ты рассмотрела нашу судьбу в таких деталях?
Трауш никогда не верил в бескорыстную доброту.
– Ради вас и… Иттана. Ему нельзя оставаться в Янге. Его считают опасным, и когда страсти утихнут, маги непременно накажут его за применение темного колдовства. Я поведала вам будущее, так помогите и вы мне.
– Я обещаю тебе и Берку-младшему любую поддержку. Как только Иттан выздоровеет – приезжайте к нам. Ты права, здесь вам не найдется покоя. Людям нужен враг, и врагами нарекут вас. В Пограничье же вы будете неприкосновенны.
Туманы ползли по гостиной, тушили пламя в камине. Слова высокого лорда эхом ударялись о стены.
– Благодарю вас. – Тая чуть поклонилась, но удивленной или обрадованной не выглядела. Наверное, ее дар показал все заранее. – Возвращайтесь домой, к сыну. Мы приедем очень скоро.
Леди всхлипнула, а после лучисто заулыбалась:
– Жду вас в Пограничье.
* * *
Обратная дорога прошла в умиротворенном молчании. Сумеречный туннель кончился, и среди темноты межмирья забрезжил лучик света. Трауш выбрался первым, а когда вылезла Сольд – подхватил ее на руки и закружил. Она, хохоча в голос, принялась отбиваться.
– Отпусти! – смеялась она, пока рассветные лучи украшали ее волосы медным.
– Легко, – серьезно сказал Трауш, опуская руки.
Сольд с визгом обхватила его шею. Лорд не удержал равновесия, и они повалились в траву. Плащи перекрутились, тела сплелись.
Леди прильнула к родному супругу и, наслаждаясь мерным биением его сердца, спросила:
– Как думаешь, Тая не лжет?
– Я чувствую в ней силу и буду рад, если столь сильная вестница поселится в Пограничье. Вскоре все переменится, любимая.
– Вскоре, – эхом повторила она, такая необходимая, и рассмеялась.
Струна, стягивающая грудь Трауша, порвалась. Сольд смеялась так звонко, что все дурное разбилось вдребезги.
Глава 2
Иттан
Они покинули поместье, едва Иттан оправился. Собрались в спешке, наспех покидали вещи в сумки. Скрипку оставили, потому что Тае она напоминала о прошлом. О Затопленном городе, об игре до кровавых мозолей под проливным дождем.
Напоследок отец крепко пожал руку сыну и сказал:
– Не возвращайтесь в Янг, пока народные волнения не утихнут. Горожане недовольны происходящим, повсюду вспыхивают восстания – власть короля ослабевает. Он непременно возложит вину на тебя, как только узнает, что ты выжил и здравствуешь. При иных обстоятельствах король обвинил бы теней, но отныне они с лордом Пограничья едва ли не сдружились. Нас с матерью не тронут, гарантирую. А вот тебе нужно уезжать.
Мать долго целовала Иттана, точно маленького, в лоб и глаза, но не плакала.
