Он ладонью смахнул капли с груди.
– Ерунда. Если бы Лихо хотел располосовать – располосовал бы.
– Я просто пытался разбудить его, маленькая хозяйка! – Торхаш бросил принцу клинок. Мимо Бруни направился к крюку, где висели его рубашка и мундир. Она невольно обратила внимание на его литое тело. Так мог бы выглядеть сытый хищник. – У него сегодня слишком замедленная реакция!
Принц фыркнул ему в спину, поставил мечи на стойку и, подойдя к Бруни, поцеловал ее, вовсе не стесняясь друга.
– Ты принесла нам завтрак? – поинтересовался он. Заметив, как что-то изменилось в ее глазах, поправился: – Нет! Ты приготовила нам завтрак!
Матушка расцвела улыбкой.
– Мы сходим во двор, обольемся и вернемся, – пояснил его высочество, направляясь следом за оборотнем.
– Водой? – изумилась она. – Так холодно же?
Ответом был издевательский смех полковника Торхаша. Бруни с негодованием посмотрела им вслед и отправилась расставлять тарелки.
Оба скоро появились – посвежевшие, затянутые в мундиры, с румянцем на щеках. Усевшись за стол, с удовольствием приступили к трапезе. Матушка порадовалась, что догадалась захватить еды больше, чем на двоих.
– Полковник, вы сегодня увидите Веся? – поинтересовалась она и, когда оборотень кивнул, попросила: – Передайте ему, что я скучаю.
Тот переглянулся с принцем.
– Родная, после того как ты покинула Квартал Мастеровых, мальчику будет лучше жить в общежитии университета, – отложив вилку, сказал Кай. – Я не стану возражать, если ты решишь поселить его здесь, но… дворец не лучшее место для воспитания подрастающего поколения.
Бруни задумалась. Следовало что-то срочно решать: с родительским домом, с Весем, с новым трактиром. Однако она не представляла, как пройдет этот день – последний день ее относительно «незамужней» жизни. И что ждет ее завтра?
Мужчины молча ждали.
– Ты прав, – наконец подняла глаза на жениха Матушка. – Но я хотела бы увидеть Веся и поговорить с ним об этом сама.
– Я приведу его вечером, – кивнул полковник, – и с удовольствием останусь поужинать в кругу семьи…
И, глядя на него, Бруни вдруг сердцем почувствовала – оборотень действительно считает их семьей. Кровника, его невесту и… их приемного сына.
* * *
Архимагистр Никорин чрезвычайно редко позволяла себе валяться в кровати после восхода солнца. Во-первых, ей нравилось раннее утро портового города. Во-вторых, в это время ее беспокоили, только если случалось что-то из ряда вон выходящее. В-третьих, после прогулки вкусный и сытный завтрак казался еще вкуснее и сытнее.
Вот и сегодня она встала на рассвете, облилась в купальне ледяной водой, надела любимый коричневый бархатный костюм и ботфорты и собралась было покинуть башню, как тренькнул перстень на пальце – ее вызывал кто-то, имеющий подобные перстни. Таких во всей Ласурии набиралось человек пять, включая его величество, однако перстень связи с королем Ники носила отдельно, на безымянном пальце правой руки, как обручальное кольцо, что чрезвычайно льстило Редьярду и бесило ее светлость рю Филонель, и никогда не снимала.
Она поморщилась – была настроена на прогулку. Однако соответствующий пасс сделала, отправляя энергию через перстень вызывавшему. Портал открылся в покои рю Вилля. Начальник Тайной канцелярии выглядел подтянуто и свежо. Это Ники всегда в нем нравилось. Трояна, казалось, не брал ни возраст, ни регулярные попойки с его величеством, ни довольно насыщенная общественная и личная жизнь.
– Добрых улыбок, дорогая, – плотоядно улыбнулся герцог, – не желаешь позавтракать со мной?
– У меня другое предложение, – ответно улыбнулась архимагистр, – составь мне компанию на утренней прогулке? А потом зайдем куда-нибудь позавтракать в порту.
Рю Вилль, не задумываясь, поднялся:
– В порт? С тобой, Ники? Это предел моих мечтаний! Где встречаемся?
– Под третьим фонарем на набережной Русалок.
– Идет!
Все еще улыбаясь, архимагистр прервала связь. К Трояну она испытывала искреннюю симпатию, а с десяток лет назад даже некое подобие страсти. Была в нем та же бесшабашная удаль, что и в Ясине, то же мужество и странноватые для сухопутных понятия о чести, принять которые могли лишь бороздившие моря. Если бы с ее должностью сочеталось семейное положение, она, пожалуй, связалась бы с начальником Тайной канцелярии узами брака и в конце концов поимела бы герцогский титул и весьма немалое состояние, переживя мужа. За прошедшие годы Ники испытала на своей шкуре столько бурных романов, что самые ранние уже начали забываться: мужчины появлялись и исчезали, стертые ладонью неумолимого времени, как следы на песке – прибоем. А она жила… Потому и довольствовалась краткосрочными встречами, не позволяя взрасти в душе цветам любви – лишь ярким бутонам страсти, с которых быстро опадали лепестки.
Архимагистр прихватила меховую муфту: несмотря на самоподогрев, разрешенный магам в качестве постоянно применяемого заклинания в общественных местах, у нее мерзли пальцы, и тепло и ласка меха становились физически приятным дополнением к прогулке.
В Вишенрог пришла наконец настоящая зима, не только со снегом, но и с морозами. На пустых улицах еще светили магические фонари. Никорин шла не торопясь, спрятав руки в муфту. Любовалась снеговыми навесами на коньках крыш, укутанными снегом деревьями и скамьями, слушала пересвист пташек. Такой – спокойный и сонный – мир казался ей самым правильным из всех, но всегда существовало то, что создавало угрозу спокойствию и сладкому сну. Вот и рю Вилль предлагал встречу неспроста…
Герцог уже стоял под фонарем, глядя на море. Одет был легко – рубашка да куртка из плотной шерстяной ткани. Ветер трепал его седые волосы, собранные в хвост на затылке, покачивал серьги в ушах.
Услышав шаги, рю Вилль обернулся и расплылся в улыбке.
– И почему я раньше не догадывался о том, что можно гулять по утрам! – воскликнул он. – Ники-Ники, ты открыла мне глаза!
Подойдя, она взяла его под руку. Спустившись по лестнице с набережной, оба, не сговариваясь, двинулись по пляжу в сторону причалов. Под ногами поскрипывал песок пополам с ледяной коркой, с моря задувал промозглый ветер. Над головой клубились тучи, полные ледяного крошева, но чайки носились с криками над волнами, не спеша спрятаться от стихии.
– Будет шторм, – заметил рю Вилль, – а завтра свадьба их высочеств. Твои погодные маги?…
– …Начнут работать вечером, – ответила Ники, – и завтра нас ждет чистое небо и спокойная вода.
– Ага-ага, – покивал герцог, – а в каком направлении уйдет шторм?
Архимагистр покосилась на него. Герцог был безмятежен и ленив, задумчиво глядел то на облака, то на волны…
– Каков размер доли? – поинтересовалась она так же безмятежно.
– Не понял, о чем ты? – искренне изумился Троян.
