Загрузив несколько снимков в принтер, я некоторое время занимался цветокоррекцией, играясь с палитрой. Работая в своей мастерской, я забыл о времени, проявлял и проявлял, пока наконец не заметил одну деталь, на которую раньше не обращал внимания.
Забравшись в архив и открыв папку, где хранил старые снимки, я отыскал те, которые были сделаны тем самым фотографом-Иным, чье имя почему-то не сохранилось в архивах, помогшим в свое время Прокудину-Горскому. Как оказалось, мой неизвестный предшественник тоже экспериментировал с Сумраком во время праздника Арафата еще в тридцатых годах.
Бабушка и ребенок. И у меня, и у него.
Совпадение? Много ли таких людей ходит каждый день по улице?
Я взял увеличительное стекло и присмотрелся. А вот последняя сегодняшняя съемка.
Бабушка с внуком. В Сумраке это была ветхая старушка, а в реальности миловидная студентка лет двадцати. Короткое полупальто, на голове смешные розовые наушники. И так на всех моих фотографиях, сделанных за два дня. Что за черт…
Я задумался. Ну подумаешь, совпало, мать каждый день ходит на прогулку с ребенком в один и тот же час. Иная? Но почему я не вижу ауры?
Поглощенный съемкой мечети, я совсем не обращал внимания на прохожих. Просто старался, чтобы они гармонично попадали в кадр, и все.
Я обескураженно держал рядом две свои фотографии мечети – с одной и той же девушкой, но с разными детьми.
На меня вдруг нахлынуло резкое чувство дежа-вю, словно все это уже со мной было. Достав мобильник, я набрал номер офиса.
– Алло, Женька ты? Это Балабанов, у меня тут есть кое-что интересное.
Я вкратце пересказал свои наблюдения.
– Ну и что с того, Балабанов, – с зевком отозвался на другом конце диспетчер Женька. – У тебя сегодня выходной, а ты все с фотками возишься. Баб бы голых лучше щелкал, всяко поинтереснее развлечение. Заснимался уже, вот и мерещится, или техника глючит. Выйди на улицу, продышись. С девушкой погуляй, наконец.
– Я в себе уверен, – твердо ответил я. – На вчерашнем снимке девушка, на сегодняшнем тоже. А в Сумраке ветхая старуха. Дети разные, а одежда на ней та же самая.
– Ты в кабаке у Вельдикяна пиваса, что ли, натрескался? – недоверчиво отозвалась трубка.
Понимая, что пустыми разговорами с ерничавшим диспетчером ничего не добиться, я сбросил вызов и снова вернулся к проявке.
Вот, получается, откуда шла непонятная аура, которая манила меня туда. Действительно зов, только не вампирский. Страшнее.
Обычные кровососы просто чуть выпивали крови согласно выданной лицензии, а с только что инициированными девушками даже было интересно, так как в тот момент они испытывали сильнейший оргазм. Хотя это, как говорится, по слухам.
Но тут… Ведьма. Сомнений быть не могло.
Вот тебе и прогулялся по городу, нечего сказать. Собрав снимки, по-прежнему хранившие часть ауры пространства, в котором были сделаны, я помчался в офис Дневного Дозора.
По пути к Очаковской улице, на которой расположился новый штаб Темных, я вспомнил о том, что хотел проверить кое-какую информацию. Просмотрев линии вероятности, я быстро достал мобильный и, поставив на громкую связь, позвонил в наш офис.
– Городской морг номер девять, – раздался в салоне автомобиля голос Васнецова.
– Жень, шуточки у тебя каждый раз все более плоскими становятся, – привычно пожурил я Евгения. Тот лишь фыркнул в ответ. – Слушай, пробей мне по нашей базе «вампирской лотереи», не выдавалась ли лицензия на охоту в последние три недели?
Конечно, в силу малого возраста Петр Яковлев, пропавший мальчик, не должен был попасть в список потенциальных жертв «лотереи». Но поиски следовало начинать хоть с чего-нибудь конкретного. И если в Питере есть вампир, имевший на руках разрешение на охоту, то почему бы не проверить сперва его или ее? Ведь Темные всегда остаются Темными.
– Секунду, – послышалось клацанье клавиш, затем непонятное бурчание Васнецова, – нет, Балабанов, в последний раз мы выдавали лицензию два месяца назад. Подробности нужны?
– Наверное, нет, – задумчиво протянул я, – хотя скопируй мне файл и пришли по электронной почте, вдруг пригодится.
– Не вопрос, отправляю! – бодро отозвался дежурный, а потом торопливо добавил: – Ой, Степан, тут письмо от шефа пришло, с просьбой передать тебе сообщение.
Я удивленно хмыкнул. Судя по всему, Драгомыслов уже в курсе, куда именно я направляюсь.
– Что там?
– Всего два слова: «Будь осторожен». – Голос Васнецова сразу стал серьезным. – Степан, все нормально? Может, дяде Саше позвонить, чтобы подстраховали тебя?
– Да все нормально, Жень, не парься. – Я постарался отвечать как можно более уверенно и спокойно. – Все под контролем. Спасибо.
– Ну ладно… – неуверенно раздалось в ответ. – Тогда отбой.
– Отбой.
Я постарался успокоить нервы. Ничего страшного не случилось. Если бы Геннадий Петрович всерьез опасался моей поездки в офис Дневного Дозора, он бы лично позвонил мне и запретил соваться в логово Темных. А так он просто рекомендовал быть осторожней, значит, в принципе Драгомыслов был не против моей идеи.
И все же к штабу Темных я приехал в легком смятении и, прежде чем выйти из машины, несколько минут просто сидел за рулем, глубоко вдыхая и выдыхая. Помогло.
Заперев замок и поставив автомобиль на сигнализацию, я быстрым шагом поднялся по лесенке в несколько ступенек и потянул на себя кованую решетку, за которой притаилась дверь в офис конкурирующей фирмы.
На площадке передо мной возникли две двери.
Одна, видимая обычным людям, вела в известнейший в городе эзотерический центр, в котором помимо называющих себя экстрасенсами людей работали несколько настоящих Темных ведьм. Подобное соседство было довольно сомнительным, на взгляд Светлых Иных, но чрезвычайно выгодным для Темных. Буквально каждый день к ним приходили люди, переполненные негативной энергией. От кого-то ушел любимый человек, кому-то хотелось приворожить предмет давней страсти, кто-то жаждал богатств или роста по карьерной лестнице. Следить за тем, чтобы настоящие ведьмы из числа Темных не воспользовались соблазном отчерпнуть от этих эмоций лишнего или, что еще хуже, оказать воздействие, было невероятно сложно. А то, что такие воздействия, хоть и самые незначительные, имели место быть, в нашем офисе даже не сомневались. У Драгомыслова буквально руки чесались разогнать этот ведьмовской коган. Но пока нам не удалось поймать Темных с поличным, они продолжали свою деятельность под видом эзотерического салона.
Вторую дверь можно было увидеть только сквозь Сумрак. Убедившись, что на меня никто не смотрит, я поднял свою тень…
Первое, на что сразу же обращаешь внимание в Сумраке, это стерильная чистота. Ни единого пятнышка мха, так как Темные не желали делиться даже малой крохой дармовой энергии с сумеречным паразитом. На том месте, где висела видимая лишь обычным людям самодельная табличка «Косая аллея», в стене появилась массивная железная дверь, украшенная коваными фигурками летучих мышей и пауков, с вывеской «Дневной Дозор Санкт-Петербурга. Часы приема – круглосуточно».
