— Ты думаешь, что это тот самый трактат?
— Не сомневаюсь.
— Теперь, когда рукопись в руках ученых, вряд ли кто-нибудь решится повторить чудовищные опыты Николя Фламеля.
— Будем надеяться, что этот трактат используют исключительно в научных целях. Вот только… — Яринка, выглядевшая сейчас печально-растерянной, замялась.
— Что тебя беспокоит?
— Твои слова относительно Андре… В детстве его родители вместе с ним часто приезжали к нам в имение. Он был чудесный мальчик, хороший друг… Затем он поступил в кадетскую школу, стал юнкером, незадолго до выпуска приезжал к нам — выглядел совсем взрослым, и я чувствовала себя рядом с ним маленькой девчонкой, хотя у нас лишь год разница. Мы с ним ходили на бал в зал Купеческого собрания, и это были самые чудесные воспоминания! Потом встретились уже в 17-м году. Он возвратился с фронта, остановился у нас на неделю, пытаясь разобраться в той непростой обстановке. Отец и Дима горячо поддержали создание Украинской Народной республики, папа принимал в этом самое активное участие, Дима по мере сил — в студенческой среде. Андре особенно с ними не спорил, вначале у него была цель отправиться на Дон, в армию генерала Краснова, но затем он передумал, решив, что пока не разобрался в ситуации, и заявил, что вернется в отцовское имение… Мы тогда не знали об ужасной смерти его родителей, не знали, что их дом разграблен и сожжен…
— Это все печально, — произнес Василь, заметив, что пауза затянулась. — Раздел земли помещиков часто сопровождался человеческими жертвами.
— С тех пор прошло больше двадцати лет, Андрею пришлось много пережить и вернуться сюда под чужим именем. Наверное, мне в самом деле трудно понять, какой он сейчас… — сказала Ярина и решительно добавила: — Когда мы встретились, у него была газета, и эта заметка была обведена синим карандашом, поэтому привлекла мое внимание… Теперь начинаю думать, что эта заметка была обведена им не случайно. Да и его встреча с чекистом Гаврилюком вряд ли была случайной. Андрей читал роман моего брата и знал, что он основан на записках нашего предка де Виржи. Тогда он очень заинтересовался, много расспрашивал. Вот и сегодня при нашей встрече он вспомнил о записях де Виржи.
— Очень любопытно. Думаю, нам надо будет обязательно встретиться с твоим кузеном.
И вдруг все исчезло — как если бы шел фильм и выключили телевизор. Ее окружала пугающая темнота небытия.
«Я умерла?»
— Оксана! Вы меня слышите? — прорвался в ее сознание встревоженный голос. Оксана открыла глаза и увидела склонившегося над ней седого мужчину, и она не сразу поняла, кто он, где находится и что с ней происходит.
— Я прервал эксперимент, чтобы узнать, как ваше самочувствие. — Она вспомнила, что этого мужчину зовут Лев Казимирович. — Вы побывали там?
— Да, и чувствую себя нормально. Я хочу, чтобы вы продолжили.
— Вы в этом уверены?
— Вполне.
Лев Казимирович довольно кивнул и вышел из сферической камеры. Вскоре возник его голос, счет, и она снова словно куда-то провалилась.
Яринка нетерпеливо прохаживалась вокруг недавно поставленного памятника Тарасу Шевченко — когда-то на этом постаменте стоял бронзовый памятник царю Николаю I. Она то и дело поглядывала в сторону красного фасада университета. Время изменило не только названия, но и сам город. В этом Университетском скверике, которому дали несуразное название — Красный парк, прошлое постоянно напоминало о себе, когда взгляд останавливался на сохранившихся античных статуях, со временем утративших свой белоснежный облик. Картинки тех дней, невольно всплывавшие в памяти, теперь казались нереальными, словно просмотренным фильмом в синематографе. И тут она увидела у портика главного входа мужчину в круглых очках, торопливо спускающегося по ступенькам. Было заметно, что мужчина слегка прихрамывает на левую ногу, а портфель в правой руке настолько тяжелый, что его и без того хилую фигуру перекособочило.
Яринка решительно направилась ему навстречу и, преградив путь, заставила остановиться.
— Здравствуйте, Владимир Феликсович!
Мужчина удивленно посмотрел на женщину, щуря глаза за круглыми стеклами очков и, видимо, пытаясь вспомнить ее.
— Здравствуйте! Прошу прощения, мы с вами знакомы?
— С вами должен был встретиться мой муж — Василий Хома, но он, к сожалению, нездоров.
— Как я могу к вам обращаться?
— Ирина.
[21]
— Товарищ Ирина, если вы собираетесь нести тот же вздор, что и ваш муж, то прошу оставить меня в покое! — нервно произнес мужчина и попытался обойти женщину.
— Скажите, Владимир Феликсович, как много лиц могли ознакомиться с найденной вами рукописью?
Мужчина с недоумением взглянул на нее:
— Это моя находка, о которой я лишь доложил на ученом совете. Кроме меня и моего товарища ее видели, наверное, с полдесятка моих коллег, но никто не раскрывал и детально не знакомился с рукописью.
— Этот манускрипт представляет собой книгу в темном кожаном переплете, размером приблизительно 15 на 20 см, толщиной 5 см. На каждой странице имеется изображение растения, а на первой странице с текстом — изображение «солнечного дерева» и египетского креста — анкха! — на одном дыхании быстро произнесла Ярина, увидев, как у ее собеседника от удивления округлились глаза и отвисла челюсть. И тут она окончательно добила его: — Текст был написан на санскрите с помощью его отображения в зеркале.
— Что вы еще знаете об этом манускрипте? — умоляющим голосом произнес Владимир Феликсович.
— Довольно много. Так вы будете со мной беседовать?
— Конечно! — воскликнул Владимир Феликсович. — Где вам будет угодно.
— Там дальше есть скамейки, давайте присядем.
Они молча, думая каждый о своем, нашли свободную скамейку возле небольшого прудика в форме тарелки, диаметром метра три, по берегам которого расположились скульптуры двух полуобнаженных наяд. После довольно продолжительной паузы Яринка заговорила первой:
— Этот магический трактат переписан с более древнего и переведен на санскрит алхимиком Николя Фламелем. Во время Великой Французской революции он попал в руки моего предка, Шарля де Виржи, и длительный период находился в тайнике. О его существовании стало известно в наше время, и за ним началась охота. Трактат оказался у некой Анастасии, жившей в селе Бортничи и занимавшейся черной магией. С помощью профессора истории, знатока арамейских языков и санскрита, ей удалось перевести бóльшую часть рукописи. В 18-м году ее убили местные жители, дом-замок, где вы нашли тайник с этой рукописью, разрушили. О найденной рукописи узнали и те, кто в ней крайне заинтересован, причем отнюдь не с благородной целью. В трактате описываются чудовищные ритуалы черной магии, и нужно сделать все, чтобы он не попал в руки тех людей, ибо они, поверьте мне, ни перед чем не остановятся. Поэтому, пока трактат у вас, ваша жизнь под угрозой!
