Макдара не ожидал, что опальный принц явится сюда, когда шел по следу дракона, и, признаться, был в ярости. Всего-то и нужно было, что поистязать мальчишку, пользуясь печатью, до тех пор, пока силы не покинут его, а разум откажется разделять реальное от наваждения. Ему не стоило доверять свои планы проклятой бесполезной девчонке! Дочь подвела его и, несомненно, ответит за это. Слишком много посторонних вмешалось в это дело!
И сейчас он вынужден идти до конца, надеясь, что получит желаемое. Второго шанса не представится. Пока Жевнор отвлекает Саргона и его прихвостней в деревне, у него есть время. Силы Макдары были почти истощены, ушли на призыв призрачных угдаев. Но он считал это верным решением, зная, что иначе не выстоял бы в одиночестве перед несколькими магами из замка. Ну ничего, на то, чтобы заморочить голову мальчишке, много сил не требуется. Броган сделает все сам.
— Зачем?! — рыкнул дракон.
— Зачем? Хм… — Силлаг остановился, глядя на Рейна. — Я лишь хочу помочь. Помочь прекратить это.
Он почти сочувственно вздохнул, видя, как дракон сдерживает стон, мучась от боли во всем теле. Келейр снова хотела подойти к Рейну, но Ирс, не оборачиваясь, толкнул ее в грудь, веля оставаться позади него.
— Стой смирно, малышка. Сейчас он не отличит тебя от куска камня, на котором стоит. Поверь мне. Я уже видел Брогана таким… — едва слышно пробормотал он.
— Как? Как остановить это? — прохрипел Рейн.
— Это остановится вместе с биением твоего сердца, дракон, — медленно пояснил ведьмак.
— Ложь! — прорычал Ирс, снова удерживая вырывающуюся лису. — Решил расправиться с Броганами? Так зачем такие сложности, Макдара?!
— Отпусти меня! — Келейр вывернулась из-под руки принца, рукав на платье разорвался, но она смогла освободиться и подойти к Рейну.
— Убирайтесь прочь! — выкрикнула лиса, яростно отмахиваясь от Силлага, но услышала хриплый рык за спиной.
Мгновение — и громадные крылья расправились, поднимая волну песка и наколдованного ею снега. Лапа дракона ударила лису в грудь, прижимая к земле и не давая возможности вдохнуть.
— Безумие, вот что ждет тебя, Броган! — воскликнул Силлаг, следя за грифоном и не позволяя тому приблизиться. — Ты убьешь своих товарищей и будешь убивать и дальше. Твоя печать станет клеймом смерти, а ты — лишь монстром, которого проклянет и отвергнет даже собственный род!
— Не слушай его, — задыхаясь, прошептала Келейр, чувствуя, что еще немного — и ребра не выдержат тяжести.
Макдара вытащил тонкий нож из крепившихся на ремне ножен и протянул блеснувшее лезвие Рейну.
— Выбор за тобой, — заявил ведьмак.
— Не смей, Рейн! — закричала изо всех сил лиса, пытаясь оттолкнуть лапу, но дракон не слышал ее.
Из огромной пасти вырывалось пламя. Пытаясь хоть как-то успокоить Рейна и надеясь, что он услышит ее, Келейр тихим голосом затянула старую колыбельную, ту самую, которую пела, когда он мучился ночью от очередного приступа:
Затихает над рекой
Ветер ласковый, родной.
И луна в окне горит.
Она спать тебе велит.
Не пройти беде лихой,
Отведу ее рукой.
Она ощущала жар, исходивший от дыхания дракона. Он опалил ткань платья, грозя обратить и ее в горсть пепла.
В эту ночь тебе пою
Колыбельную свою.
Орва чистая течет,
Все печали унесет
И душе дает покой.
Будь свободною рекой.
Руки лисы с нежностью гладили грубую чешую на лапе, которая внезапно дрогнула и ослабила свою хватку.
Птицы спят и дикий зверь.
Сторожу я сон теперь.
Словно матушка пою
Колыбельную свою.
Зверь замер. Внутри него бушевала буря, заставляя разрываться на части. Одна желала уничтожить все живое вокруг себя, другая тянулась к знакомому голосу, который касался самой души.
— Ты знаешь это, Броган. Ты чувствуешь это каждый день. Ты знаешь, что я прав. — Силлаг бросил нож к дракону, и клинок тихо звякнул о камни. — Ты всегда будешь зверем. Не за этим ли родная мать убрала тебя подальше от Раегдана? Еще при рождении Айла знала, что ты несешь лишь погибель, Рейн Броган.
Силлаг сжал ладонь с печатью с такой силой, что несколько капель крови упало на землю. Дракон дрогнул всем телом и обратился. Он глядел себе под ноги, на лежащий нож. Все молчали. Или он не слышал ничего вокруг? Этот человек будто читал его мысли. Будто знал, о чем думал, чего боялся все эти годы. Рейн словно слушал самого себя сейчас и не находил себе оправдания. Бесконтрольный монстр. Ведьмак прав. В своей руке Броган ощутил холодную тяжесть, не понимая, когда успел поднять нож.
— Нет волшебного снадобья и нет великого учения, которое делает из зверя, подобного тебе, послушную собаку… как сквозь вату пробился в его сознание голос ведьмака.
— Но всегда найдется зверь, которому будет плевать на это, Макдара! — Ирс зарычал, немедленно обращаясь и кидаясь на своего недавнего врага.
Нож отлетел в сторону, и грифон, не давая Рейну опомниться или поддаться очередному наваждению, ударил лапой по его лицу. Острые как бритва когти с легкостью рассекли кожу на виске, сдирая проклятую печать и оставляя четыре кровавые полосы.
Рейн лежал без движения, придавленный второй лапой зверя, который расправил крылья. Ирс хотел кинуться на ведьмака, но тот закричал, хватаясь за свое запястье, и сжал руку, на которой горела печать. Продолжая кричать, Силлаг упал на колени, не в силах противостоять разрушенной связи заклинания. Келейр бросилась к Рейну, и Эллгар позволил ей обнять дракона и попытаться привести в чувства. Обратившись в человека, принц направился к ведьмаку, задыхавшемуся от боли.
— Лучше быть зверем, чем похожим на зверя. Я не убью тебя. Ты сдохнешь как человек. На плахе, посреди площади, Макдара.
Понимая, что должен оповестить старших, Эллгар взлетел высоко в небо и издал громкий клич, который эхом пронесся над Орвой и достиг далекой деревни.
ГЛАВА 18
Позади снова раздался хриплый рык.
Файона бежала, не останавливаясь. Два угдая, то появляясь, то рассыпаясь черным туманом, словно играли со своей жертвой, позволяя отбежать вперед и снова нагоняя в два счета. Силы покидали ведьму. Платье превратилось в мокрую тряпку, а волосы, закрывая обзор, противно липли к лицу и плечам. Файона снова оглянулась, замечая две неясные тени среди высоких деревьев. Она слышала близкую реку, но в панике не могла сообразить, с какой стороны доносится шум воды, казалось, что он просто мерещится ей.
Лес перед ведьмой становился все более непроходимым, и Файону ужасала сама мысль того, что она никогда не отыщет обратную дорогу. Ведьма сжала кулаки, ощущая в ладонях привычное покалывание. Возможно, той капли силы, что в ней осталась, хватит, чтобы остановить преследовавших ее монстров. Файона застыла, а потом заставила себя повернуться к ним лицом. Она выставила руки перед собой, молясь о том, чтоб не использовать от страха щит вместо силового заклинания.
