Она заставила себя взглянуть ему в лицо. Оно стало озадаченным. Она забыла, что хотела сказать ему.
— Джошуа в порядке? — спросил Ронин, подходя к ней.
Она вздохнула, соображая, что бы ответить. Но все мысли пропали, когда она почувствовала его аромат. К свежему аромату мыла примешивался неповторимый мужской запах. Запах Ронина.
— Эээ… в порядке, — выдавила она из себя. — Я просто хотела убедиться, что и ты в порядке, — неуклюже закончила она.
Глаза Ронина потемнели.
— В порядке?
— Да. Я… Не важно.
Она повернулась, чтобы уйти, чувствуя себя идиоткой: тоже мне, размечталась! А затем ощутила его теплые пальцы на своей руке. Остановившись, Эли медленно повернулась.
Ронин мягко притянул ее к себе. Она покорилась и положила руки на его грудь.
— Ронин, я…
Закончить ей не удалось. Слова были забыты. Ее ладони стало покалывать, пальцы ласкали его кожу. Она подняла к нему лицо и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Поцелуй не утолил ее желания. Это были две раненые души, и каждая жаждала возможности забыться.
Когда Ронин разомкнул объятия, с губ Эли сорвался протестующий стон, но он взял ее за руку и повел в спальню. Мягкий свет озарял широкую кровать золотистым сиянием. Ронин отдернул покрывало и повернулся к Эли.
— Позволь мне, — сказала она, когда он протянул к ней руки.
Она быстро стянула свитер, расстегнула джинсы и сбросила на пол. Скинув домашние туфли, переступила через одежду и выпрямилась, оставшись в кружевных трусиках и бюстгальтере.
Ронин вновь потянулся к ней, и она оказалась в его объятиях. Ее кожа горела от его прикосновений. Эли потянулась руками к полотенцу на его бедрах, сорвала и отбросила. Поцеловав его быстро и крепко, она откинула голову назад.
— Сядь, — шепотом скомандовала она. — Нет, ложись.
Улыбнувшись, он подчинился. Эли оседлала его и положила руки ему на плечи. Она медленно ласкала его мускулистое тело: начав с сосков, опустилась к твердым дискам груди, задержалась у пупка. По его телу побежали мурашки. Вслед за ее пальцами по его телу следовал ее язык. Ронин застонал и схватил ее за волосы.
— Эли, остановись. Ты не должна этого делать, — произнес он сквозь стиснутые зубы.
— Позволь мне самой решать, — сказала она, глядя на него из-под опущенных ресниц.
Он отпустил ее, и она продолжила исследовать его тело. Ронин уже возбудился, его член гордо торчал. Она провела по нему от основания до кончика сначала пальцами, затем языком. Его бедра приподнялись, она ощутила ягодицами, как они затвердели. Она еще немного подразнила его и взяла в рот.
Его резкий выдох сказал ей, какое наслаждение доставляют ему ее руки, рот и язык. Напряжение в его теле нарастало, она чувствовала, как твердеет его плоть. Но Эли была неумолима.
— Я хочу тебя, — простонал Ронин. — Сейчас. Пожалуйста!
Стоя на коленях, она склонилась над ним.
— Презерватив. — Он потянулся к прикроватной тумбочке: в ящике лежала упаковка.
Эли достала презерватив и медленно надела ему. Ронин видел, как блестят ее глаза, — будто сапфиры. Закончив, она приподнялась и направила его орудие точно в свое лоно. Медленно она приняла его, то обхватывая, то отпуская внутри себя, наслаждалась ощущениями.
Накативший на нее шквал удовольствия заставил ее содрогнуться, и она услышала, как простонал Ронин.
— Я увлеклась? — спросила она с полуулыбкой.
— Ничуть, — объявил он, обхватывая ее бедра и побуждая ее двигаться.
Ее тело двигалось все быстрее. Ронин подстроился под ее ритм, и вот они уже двигались синхронно. Возбуждение нарастало. Вдруг Эли ощутила, как он замер, сделал финальный рывок и застонал. Ее бедра стали двигаться энергичнее, пока она тоже не дошла до крайней точки и не очутилась там, где не было ничего, кроме всепоглощающего наслаждения.
— Спасибо, — сказал он, выдыхая.
— За что? За это? — Дар речи вернулся к ней.
— Нет. За то, что пришла ко мне.
Несколько секунд Эли лежала молча. Затем сказала:
— Я была нужна тебе.
Вот так. Она призналась себе в этом. Она была нужна ему, потому и пришла. Она не сдержала данного себе слова. Его желание она поставила выше своих. И не жалела об этом, хотя понимала, что теперь беззащитна перед ним. Она была не из тех женщин, которые после секса просто говорят «Спасибо!» — и уходят.
Даже в ту первую ночь на Гавайях она ощутила между ними особую связь, потому и решилась лечь с ним в постель. И в итоге почувствовала себя оскорбленной и отвергнутой, когда он исчез еще до рассвета. Эта связь крепла с каждым днем, и теперь речь шла не только о них.
«Я не хочу его любить! Не должна!» — твердила она себе. Но понимала, что эта битва проиграна.
Эли почувствовала его теплые сильные руки на своей спине. Он перевернул ее и крепко прижал к себе.
— Сейчас вернусь. Лежи, где лежишь, — велел Ронин, поднимаясь с постели.
Ей надо было встать, собрать одежду и вернуться к себе. Но делать это ей не хотелось. Сегодня она как никогда почувствовала близость к нему. Это пугало. Но времени раздумывать не было — Ронин вернулся через несколько секунд.
Он выключил свет и лег. Комната погрузилась во тьму. Постепенно ее глаза привыкли, и она могла разглядеть его лицо.
— Останься, — попросил он, обнимая ее и прижимая к себе. — Останься со мной. Не уезжай завтра. Прошу тебя.
Ее оборона пала. Она знала, что он хочет ее, что нужна ему. По крайней мере, сейчас.
— Хорошо, — ответила Эли, целуя его в грудь. — Я останусь.
Его рука крепче прижала ее к себе, и Эли дождалась, когда его дыхание станет ровным. Наконец Ронин уснул. Слезы жгли ее глаза. Расставание не за горами. Но пока она возьмет все, что он готов ей предложить. И будь что будет!
Глава 11
Иногда Эли думала, что взять на работу лучшую подругу было не лучшей идеей. Эта мысль вновь пришла ей в голову в понедельник утром.
— Эли, милая, ты уверена, что поступаешь правильно? Одно дело — помочь ему с малышом до приезда няни. Но переехать к нему?
Эли сделала глубокий вдох и сосчитала до пяти.
— Я не уверена, что поступаю правильно. Но я хочу быть с ним, Деб.
Она встретила обеспокоенный взгляд Деб и вздрогнула.
— Он знает?
— Что я не могу иметь детей? — Эли покачала головой. — Мы не говорили об этом, слишком рано поднимать эту тему. Мы только узнаем друг друга.
— Тебе не кажется, что вам не надо спешить? Как в старину. Сначала узнать друг друга, а потом жить вместе.
