— Ничего не кончено, Эли, — сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Нет. Кончено, — ответила она, но голос ее дрогнул.
Он был не в силах ответить и молча вышел из кабинета. Не обращая внимания на Деб, которая при виде его подскочила, как от удара током, он закрыл за собой дверь. «Ну, держись!» — думал Ронин. Он выяснит, что ее напугало. В этом ему нет равных. Он всегда разматывал самый запутанный клубок.
И сделает это снова. На карту поставлена вся его жизнь. Он не может проиграть.
Глава 14
Домой Эли ехала с тяжелым сердцем. Непростая выдалась неделька. Дела шли отлично, но ей было одиноко. Целыми днями она разговаривала со счастливыми парами. И это напоминало ей о том, чего она лишилась, уйдя от Ронина. Был вечер пятницы. Выходные она проведет одна: сестры с мужьями и детьми, прихватив родителей, отправились на круиз по Тихому океану.
Ей тоже предложили поехать, но Эли отказалась. Поездка на Гавайи влетела ей в копеечку, и круиз она уже не потянет. Кроме того, она только что вернулась из отпуска. Но теперь она жалела, что не поехала: ей было так одиноко!
У Деб планы на уик-энд были: романтический отдых с мужем. Эли почувствовала укол зависти. Похоже, все счастливы, кроме нее. «Хватит нервничать», — велела она себе, паркуя машину, и поднялась в квартиру. Сегодня вечером компанию ей составит бутылка вина, ассорти итальянских сыров, колбас и зелени да полбулки французского хлеба. И так все выходные? Похоже на то.
Эли на ходу рылась в сумке в поисках ключей и не смотрела по сторонам. Вдруг глубокий мужской голос спросил:
— Могу я помочь тебе?
Ронин! Что он здесь делает? После того, как он приезжал в офис во вторник, она убедила себя, что он внял ее мольбам и понял, что она больше не хочет его видеть. «Врешь!» — сказало ей ее собственное тело, когда она подняла голову. Волосы у него были взъерошены, щетина длиннее обычного. Она вдруг вспомнила, что чувствовала, когда он ласкал ее бедра и грудь, и кожу у нее стало покалывать.
Эли постаралась выбросить эти мысли из головы. Эта часть ее жизни в прошлом. И он тоже. Какого черта он здесь делает?!
— Я же ясно выразилась, — сказала она, продолжая искать ключи.
Ронин взял у нее сумку с покупками, когда она наконец нащупала связку.
— Куда уж ясней. Я просто хочу поговорить.
Каждый нерв, каждая клеточка в ее теле напряглась от его слов. Поговорить?! Когда они просто разговаривали? Пожалуй, в последний раз в тот день, когда обедали на острове Вайкики. До того, как он улетел во Вьетнам. До того, как в его дом привезли Джоши. При мысли о малыше у нее внутри все сжалось. Руки заныли — так хотелось снова подержать его! Но он не ее ребенок, напомнила себе Эли. Она думала, что поверила в это. Если бы Ронин оставил ее в покое, может, и поверила бы.
Она вздохнула:
— Хорошо. Входи.
Эли включила свет, но лампочка, моргнув, погасла. Выругавшись себе под нос, она нащупала телефон, включила фонарик и прошла в глубь комнаты, чтобы зажечь лампу. От ее мягкого света стало тепло и уютно. Вино было, так что не хватало только свечей, чтобы ее квартира превратилась в любовное гнездышко. Вот только влюблять в себя Ронина не требовалось. Было видно, что он еще не оправился от того, что она его бросила, но искра, от которой меж ними вспыхивает пламя, готова была пробежать в любой момент. Она не хотела этого.
«Врешь!» — снова раздалось в ее голове. Тот же голос, что нашептывал про утраченные мечты и от которого она просыпалась посреди ночи в тревоге и тоске.
— Выпьешь что-нибудь? — заставила себя спросить Эли. — Вина?
— Не откажусь.
Ронин протянул ей пакет с продуктами и сел на диван. Она купила его на распродаже, он был удобный, хотя от его ядовитого цвета рябило в глазах.
Эли вышла и разлила в бокалы шираз. Ее взгляд упал на ассорти и французский хлеб. Вот черт! Она нарезала немного сыра и деликатесов. Должна же она поесть сама и накормить гостя.
Она вернулась в гостиную, предложила угощение Ронину и села напротив.
— Ты сказал, что хочешь поговорить, — начала она. — Я тебя слушаю.
Ронин поставил бокал на кофейный столик и подался вперед, упершись локтями в колени и положив подбородок на сжатые в замок ладони. Эли ждала, но он молчал. В воздухе разливалось напряжение. Наконец он начал.
— Я пытался понять, почему ты ушла.
— Ронин, мы это обсуждали…
— Нет. Ты просто оставила записку, что уходишь. А когда я явился за объяснениями, сказала, что не хочешь меня больше видеть. Почему?
Эли закрыла глаза и слегка покачала головой. Только не это! Почему он не может принять тот факт, что между ними все кончено? Люди встречаются. Расстаются. Идут своей дорогой. Точка. Почему он не хочет ее отпустить?
«Может, потому, что он любит тебя?» — пронеслась в ее голове мысль. Ей вдруг стало трудно дышать. Он не должен ее любить. Он не сможет, не станет, когда узнает, что она не то, что ему нужно. Но сможет ли она это сказать?
— Эли? — настойчиво спросил Ронин.
Она открыла глаза.
— Ронин, ну, не судьба. Мы должны принять это и жить дальше.
— Не судьба?! У нас ничего не вышло? Ты была несчастна со мной и Джошуа? По-моему, все было хорошо, пока в воскресенье не приехали мои родители. — Он помедлил, словно что-то прикидывая. — До тех пор, пока мама не показала тебе альбом. Дело в нем? Что-то в нем тебя расстроило?
«Убирайся немедленно!» — хотелось ей крикнуть. Она не хотела это обсуждать. Не хотела открыть ему душу и признаться. Но если она не сделает это сейчас, поняла Эли, он будет ее преследовать и разбередит рану в ее сердце.
— Эли, я хочу все исправить. Но как я могу это сделать, если не знаю, что случилось? — спросил он мягко.
Если б все было так просто! Просто признаться — и начать заново. Но за последние несколько лет она стала реалистом. Не все можно исправить. Эли схватила бокал и сделала большой глоток.
— Ничего не исправить. Дело во мне.
— Ну же, Эли. Дай мне шанс!
Она взглянула на него. Его взгляд был предельно серьезен, он ждал ответа. Он и правда верит, что может все исправить? Меньше всего она хотела разочаровать его. Но если рассказать все, может, он оставит ее в покое?
— Начну с начала, — сказала она с глубоким вздохом. — С Ричардом, моим бывшим мужем, мы познакомились в школе. Нам было по шестнадцать. Он так отличался от сверстников! Не тратил жизнь на пустяки, думал о будущем. Хотел большую семью. Он был единственным ребенком. Когда он появился на свет, его родителям было за сорок. Думаю, они этого не ждали. Мне кажется, у него было одинокое детство, хотя родители очень его любили. Он точно знал, чего хочет от жизни, и ничто не могло сбить его с пути.
