— Потом же будем бить ядрами бреши в стенах, а чрез те бреши и на штурм двинем! — разъяснил он свой замысел капитанам судов.
Капитан 2-го ранга Кожухов хорошо представлял себе всю трудность предстоящего сражения за Бейрут, тем более что силы, которыми он располагал, были более чем скромными. Кавторанг помнил, что не далее, как год назад отряд легких судов под началом греческих корсаров Ризо и Псаро уже побывал под стенами Бейрута. Тогда удалось договориться и избежать кровопролития, теперь же предстоял штурм...
Одни за другим спускались русские суда вплотную к крепости и, ложась на шпринг, открывали беглый огонь. За «Святым Николаем» — «Святой Павел», за «Павлом» — «Слава» и «Накса», следом «Забияка», а впереди всех флагманская «Надежда». Ударили залпы. Сражение за Бейрут началось!
Воспользовавшись завязавшейся перестрелкой, другая часть русских судов успешно сбросила десант невдалеке от крепостных стен. Следом сгрузили пушки и припасы. А вскоре заговорили и осадные батареи. Спустилось с гор пестрое и шумное трехтысячное друзское воинство.
Артиллерийский бой продолжался, не смолкая более трех суток. И лишь тогда, когда на фрегатах подошел к концу боезапас и все труднее стало справляться с пожарами, Кожухов отдал ордер на выход эскадры из боя. Последней покинула позицию, как и положено, флагманская «Надежда», ведомая Кожуховым. Несмотря на разбитую ватерлинию, сильную течь, фрегат по-прежнему был готов вступить в бой.
А береговые батареи продолжали свою дуэль. Через десять суток русские ядра пробили наконец брешь в толстых бейрутских стенах.
Кожухов немедленно съехал на берег, чтобы обсудить с союзниками детали предстоящего штурма. Но то, что он увидел, поразило его...
Многочисленные и крикливые ватаги друзов самовольно расходились по домам...
Воинственные и независимые жители Ливанских гор всегда были загадкой для окружающих. Они поклонялись калифу Хакиму и не признавали турецкого владычества, верили в прорицателей-аккалов, считавших франков исчадием ада, и одновременно чтили эмира Фахр-Эд-Дина, огнем и мечом культуру тех же франков среди них насаждавшего...
— Почему ваши воины расходятся по домам? — набросился кавторанг на невозмутимых друзских князей.
— О, досточтимый капитан мореходов! Просвещенные аккалы сказали, что пришла пора возвратиться к родным очагам, и мы не в силах остановить их!
— Что же теперь будет? — сокрушался Кожухов. — Ведь нынче всякое промедление смерти подобно!
— Видимо, так угодно судьбе, что пыл наших воинов иссяк, как вода в песке! — хмуро отвечали друзские князья.
— Мои матросы пойдут впереди! Я сам возглавлю атаку! — уговаривал их Кожухов.
— Нам стыдно, но что мы можем! — качал головой старший из князей.
«Князь в том извинялся...» — гласит исторический документ.
— Хорошо! — махнул рукой капитан. — В таком случае, мы продолжим осаду сами!
Была середина июня, стояла жара. По склонам гор вовсю цвели маквис и гаррига. Последние отряды друзов — джихадов — уходили по горным тропам...
— Эх! Нам бы батальон пехоты российской, мы б до захода солнышка реляцию победную писали! — высказывал в горести Ивану Войновичу Кожухов.
— А сил-то у нас кот наплакал, да и сикурсу ждать неоткуда, — соглашался тот. — Что делать — ума не приложу!
И все же выход Кожухов нашел: он перерезал городской водопровод. В Бейруте, где вода всегда была в большой цене, сразу же начался ропот. Положение осажденных усугубляла жара. Продержавшись еще пару суток, Чезар-бей прислал парламентеров. Те передали, что бей готов сдать город, но, боясь бесчинств со стороны греков и славонов, требует убрать десант на суда.
Морские офицеры собрались на совет.
— Бею бейрутскому веры у нас ни на грош! — посоветовавшись, решили они. — Но выхода иного у нас нету!
В течение следующего дня все семь десантных сотен взошли на палубы шебек и фелюг. Вскоре по покинутому лагерю лишь одиноко бродили бородатые козлы да курдючные овцы. Тогда же явилась к Кожухову и друзская депутация.
— Князья наши передают вашей милости, что им удалось собрать воинов. Не позднее завтрашнего рассвета они спустятся с гор! — заявили депутаты.
— Что ж, — вздохнул с облегчением капитан 2-го ранга, — значит, есть еще Господь в их душах!
А тут и от бея бейрутского известие подоспело. Писал он на бумаге хрусткой, что отказывается нынче от всех обещаний своих и желает показать вскорости, сколь страшен гнев мусульманина правоверного. Кожухов бумажицу ту порвал да за борт в набежавшую волну выбросил.
— Будем все начинать сызнова! — только и сказал.
Поутру вновь русские моряки засыпали турецкий гарнизон тучей ядер. Сошел на берег и десант, обманами турецкими разъяренный. А тут и друзы с гор спустились...
В отчаянии предпринял было Чезар-бей одну за другой две вылазки. Но оба раза был отброшен с большим уроном. Тогда бей мятежный запросил мира всерьез. Вскоре Михаил Кожухов подписал акт капитуляции полной. Турки оставили город, вслед за ними в Бейрут вступили русские моряки. Во главе — капитан и георгиевский кавалер Кожухов, который взял город под свою охрану.
«Российские флаги на крепостях поставил», — отметил историк.
А через некоторое время состоялась торжественная передача бейрутской цитадели друзам. Значение взятия Бейрута было огромно. Отныне Сирия заявляла о своем окончательном выходе из состава Высокой Порты. «Летучая» эскадра Кожухова нанесла неприятелю удар, равный по силе при Чесме и Кагуле...
— Нам, россиянам, чужого не надобно! — заявил, прощаясь с друзскими вождями, боевой капитан 2-го ранга. — Живите в мире и согласии да поминайте нас добрым словом!
В шканечном журнале флагманского фрегата «Надежда» осталась запись: «2 января. В третьем часу пополудни из города Бейрута палено из 13 пушек, и нам видно, что наша определенная команда для содержания города сдала город. В 4-м часу видны нам выходящие из города наши войска, имея распущенные знамена и флаги, и слышен барабанный бой, и которые расположились по (остеву)... сторону города, и взаимно ответствовали залпом три раза и потом стали маршировать к эскадре».
Покинув Бейрутский рейд, 15 января 1774 года эскадра капитана 2-го ранга Кожухова вступила под паруса и вышла в новое крейсерство. На этот раз курс ее был проложен к греческому острову Скиато...
* * *
А война уже подходила к концу. Истощив свои силы в борьбе с Россией и потерпев от нее ряд сокрушительных поражений, Турция запросила мира. Боевые действия на Средиземном море были приостановлены. Русские моряки собирались в обратный путь, домой.
В этот период Михаил Кожухов исполнил еще одно важное и почетное поручение. Как один из наиболее отличившихся капитанов, он был послан вице-адмиралом Елмановым к Алексею Орлову с известием о размене ратификаций с Высокой Портой.
