Эта легенда не просто трогательна и красива, в ней детально и подробно описывается весь процесс приготовления осетинского пива.
Ученые до сих пор не знают точной даты возникновения нартского эпоса, известно, что он прекратил развитие во время монгольских нашествий в конце XIV — начале XV века. Традиции же пивоварения передавались из поколения в поколение и дошли до наших дней.
Пиво у нартов издревле считалось напитком особым. Аланы верят, что произнесенные с чашей пива молитвы будут непременно услышаны на небесах. До сих пор пиво «алутон», приготовляемое по старинному аланскому рецепту, не утратило своего обрядового и религиозного значения. Лучшими же мастерами пивоваренного дела на Кавказе по праву считаются осетины.
Именно осетины стали изготовлять огромные медные клепаные котлы и множество другой утвари, специально предназначенной для варки пива. Благодаря им, как считается, и удавалось добиваться превосходного качества пенного напитка. Говорят, что осетинское пиво в свое время дали попробовать князю Потемкину-Таврическому и напиток так понравился сиятельной особе, что он решил удивить Петербург и заняться производством пива по осетинскому рецепту. Для этого светлейший князь специально выписал осетинских пивоваров, назначил им щедрое жалованье и создал все условия для работы. Пивовары прибыли и наладили производство. Однако князь остался недоволен изготовленным в Петербурге напитком. Рецептуру сверили с той, по которой готовили пиво в Осетии, но никакой разницы не обнаружили. Может быть, не хватило ему чистой родниковой воды и свежего горного воздуха родной Осетии?
Но вернемся к товарищу Сталину. Летом 1939 года, когда вся страна готовилась отметить его 60-летие, на заседании бюро обкома, посвященном в том числе и выбору подарка для вождя, кто-то вдруг вспомнил о вопросе Сталина и сказал: «Помните, Иосиф Виссарионович спрашивал в Москве про осетинское пиво… Надо бы товарищу Сталину вместе с подарком отправить еще и наше пиво. Кто у нас варит лучшее пиво?»
Все единодушно ответили, что лучшее пиво получается у старого большевика Николая Медоева.
«Вот ему и поручим партийное задание!» — заключил обсуждение секретарь. Так и сделали. Тем более что местные партийцы знали: Николай Медоев был на короткой ноге с близким другом Сталина бесстрашным Камо и, как поговаривали, лично знал и самого «вождя всех народов»…
На все время приготовления пива, вспоминал Дмитрий Николаевич рассказ своей бабушки, у них в доме поселились сотрудники местного НКВД. Они внимательно следили за процессом, все фиксировали, даже фотографировали. Когда пиво было готово, из Тифлиса прилетел самолет с большим московским начальником с Лубянской площади. «Церемония» сдачи готового продукта была обставлена со всей серьезностью. Решение принимала Комиссия в составе местных руководителей и прибывших товарищей. Изготовители, семейство Медоевых, присутствовали все, вместе с помощниками. После того как они опробовали сваренное пиво, к дегустации подключились остальные. Последним пробовал продукт сам главный начальник из Москвы. Окончив дегустацию, он наполнил пивом специально привезенные по этому случаю новые опечатанные литровые бутылки, собственноручно закрыл их пробкой и, залив сургучом каждую из них, оттиснул на них свою личную печать.
Говорят, что после этого из Москвы поступила директива — учредить в городе Сталинир (так назывался в те годы Цхинвал) пивзавод.
На фотографии, которая сделана в городе Сталинир, в огороде Николая Медоева, можно видеть тысячелитровый медный клепаный чан яйцевидной формы, стоящий в специально вырытой яме, на дне которой горит огонь, а вокруг — люди, которые помогают Николаю Медоеву (он в центре с деревянной лопатой) варить пиво — выполнять особо ответственное поручение партии.
Многие путешественники, посещавшие Кавказ, считали долгом упомянуть в своих заметках о кавказском напитке и даже сравнивали его с английским портером и ирландским «Гиннессом».
2013 г.
Заговор против Шолохова
Как-то — а было это в семидесятых годах прошлого столетия — к Шолохову пришел старый казак, чтобы поблагодарить за помощь, оказанную ему Михаилом Александровичем в одном деле. Когда беседа подошла к концу, казак неожиданно сказал: «А ведь я тебя, Мишка, когда-то в бурунах долго на мушке держал… Приказано было убить, когда будешь возвращаться с Букановки. Прицелился… и не выстрелил. Не смог». И это был не единственный случай, когда жизнь великого писателя висела на волоске…
Внук писателя, директор Государственного литературного и природного музея-заповедника в станице Вешенская Александр Михайлович Шолохов вздохнул и, глядя в бездонное без единого облачка донское небо, на какое-то мгновение замер.
Мы сидим с ним на скамейке рядом с домом Шолохова в станице Вешенской. А в самом семейном гнезде писателя, откуда мы только что вышли, в разных комнатах размещена обширная экспозиция. Чего тут только нет. И фотографии, и письма, и документы, и книги, и разнообразное огнестрельное оружие, принадлежавшее Михаилу Александровичу. В самом большом — представительском — кабинете писателя рабочий стол с приставным столиком и с письменными принадлежностями, книжный шкаф, кресла, диван, настольная лампа, небольшой транзисторный приемник, часы, пепельница — без нее никуда — Михаил Александрович много курил.
Во дворе дома-музея восстановлена обстановка прошлых лет. Сарай, погреб, летняя печка, беседка — все это в неизменном виде находится в усадьбе Шолоховых вот уже долгие годы. В общем, все как при жизни писателя…
Тут же совсем недалеко Детский музейный центр, где проводятся занятия с детьми по традиционным промыслам Донского края. Бурлит вокруг весенняя жизнь, и уже новые поколения казачат дышат чудесным степным воздухом над бескрайним степным донским простором, и жаркое солнце наполняет их жизнь теплом и светом. А я сижу рядом с Александром Михайловичем и истосковавшимся взором гляжу на этот сияющий рай земной, вспоминая свое, пусть и совсем мотыльковое, донское детство…
Но наш разговор с внуком Шолохова совсем об иных временах.
— Александр Михайлович, у нас все как-то привыкли к мысли, что Шолохов был обласкан властью, был своим для нее, что ему всюду и во всем шли навстречу. А ведь получается, что это не так…
— Да, такое представление бытует, — оторвав взгляд от поднебесья, продолжил Александр Михайлович. — Но на самом деле все обстояло далеко не так. Охота на Михаила Александровича Шолохова началась очень давно, еще в период репрессий 30-х годов…
— А в чем была причина?
— Он посмел выступить против произвола всесильных руководителей края. К этому времени Шолохов уже был автором «Донских рассказов», двух книг «Тихого Дона», первой книги романа «Поднятая целина». Авторитет и популярность писателя росли, к нему за советом и помощью обращались сотни людей, и не только земляки. Пришла и международная известность. Роман «Тихий Дон» начал «триумфальное шествие» по Европе и по всему миру, и в иностранной прессе уже поднимался вопрос о присуждении Шолохову Нобелевской премии.
