Коман и Болгор на этот раз держались вблизи, не выпуская на
извилистых тропках артан из виду. Коман взглянул на брата, тот кивнул, Коман
сказал гулко:
– Привал. Здесь и заночуем.
Придон послушно собрал коней и отвел к стене для защиты от
ветра. Конст пытался разжечь огонь, Вяземайт вытаскивал из мешка хлебные
лепешки. Аснерд с любопытством рассматривал дерущихся чудовищ.
Зеленый уже на краю пропасти, дерется из последних сил,
дерется упорно. Даже отсюда видно, что изранен, но драконьей крови не видно на
зеленом теле. Красный хватает зубатой пастью, а по ранам лупит еще и когтями,
крыльями, усеянным шипами хвостом. Зеленый отбивался только зубами и передними
лапами.
– Скоро зеленому конец, – констатировал Аснерд.
– Похоже, – согласился Вяземайт с удовлетворением.
– Да что похоже, точно! На одного чудища будет меньше.
Я не знал, что и между собой…
– И я не знал, – признался волхв. – С другой
стороны, если бы не дрались, уже всю землю бы заполонили!
Красный неосторожно сунулся вперед, то ли хотел столкнуть
зеленого с уступа, то ли возжаждал скорой победы, но зеленый извернулся,
ухватил страшной зубастой пастью красного сбоку за шею и стискивал зубы изо
всех сил. Красный взвыл, начал пятиться, волоча за собой зеленого. Теперь
Придон видел, как изранен зеленый, – по огромной луже крови на месте
схватки. У дракона кровь оказалась зеленой, не так, как у человека.
Все же красный сумел выдрать шею из пасти обессиленного
зеленого, но не напал с удвоенной яростью, глаза сверкали, как осколки слюды,
дрался с прежней расчетливостью бойца, сохранившего больше сил. На шее
пламенела широкая рваная рана, на красном кровь видна отчетливее, но зубы
зеленого, похоже, главную жилу не порвали, струйка хоть и течет, но не хлещет
потоком.
Придон расседлал коней, вытащил из мешка лук.
– Я видел горных козлов, – сказал он. Коман сказал
предостерегающе:
– Стоит ли?.. У нас хватит еды на всю дорогу.
– Люблю свежее мясо.
– Ты устал, – предостерег Аснерд.
– Да, – признался Придон, – но все же меньше
любого из вас. Если не считать, конечно, Комана и Болгора. Аснерд кивнул.
– Ладно, топай. Нам не помешает теплое мясо. Но будь
осторожен. Не поскользнись на… сам знаешь, ты очень юн!
– Годами, – огрызнулся Придон, – но не
головой!
Аснерд улыбнулся в его удаляющуюся спину. Головой и даже
сердцем этот сын тцара вообще еще желторотый птенчик.
Коман и Болгор проводили обеспокоенными взглядами. Коман
было поднялся идти следом, но Болгор опустил руку на плечо: мол, здесь пока
места безопасные, а вот когда пойдут трудные…
Следы горного барана отыскал с легкостью, тому не пришло в
голову уподобится зайцу, что делает круги, петли, двойные соскоки в сторону,
сказано – баран, Придон подкрался и тихонько натянул тетиву. Баран гордо и
красиво стоял на уступе, абсолютно черный на фоне красного закатного неба, только
рога искрились и блистали, как раскаленное железо. Стрела заставила прыгнуть,
Придон любовался смертным прыжком в пустоту, когда тело пронеслось по широкой
дуге, остановилось на миг в высшей точке взлета и горячей тушей рухнуло к его
ногам.
Обратная дорога по широкой дуге, но он помнил направление и
уверенно срезал угол по прямой. Скалы раздвинулись, он, прыгая с камня на
камень, увидел площадку, залитую зеленой кровью, но еще раньше донеслось
тяжелое сопение, громоподобное усталое рычанье, шум, он ощутил содрогание
почвы.
На самом краю все еще ворочались красный и зеленый драконы.
Тела их огромны, только сейчас устрашенный Придон оценил подлинные размеры, оба
возвышались, даже лежа на брюхах, как сараи, а растопыренные гребни торчали,
как обугленные стропила.
– Двое дерутся, – сказал Придон вслух, –
третий пользуется…
Он натянул лук, зашел поудобнее, спустил тетиву. Стрела
исчезла, послышался хлопок, из глаза красного дракона брызнуло слизью, там
появилось белое оперение. Дракон глухо взревел.
Не уверенный, что наконечник достал мозг, Придон зашел с
другой стороны, расщеп стрелы уже на тетиве, прицелился еще тщательнее и
подошел ближе. Щелчок, стрела ударила с такой силой, что и оперение почти
целиком скрылось с глазнице. Ослепленный дракон взревел и уронил голову.
– А теперь ты, – сказал Придон и наложил новую
стрелу, глядя уже на зеленого дракона.
Тот хрипло дышал, кровь слабо вытекала из глубоких ран. Он
посмотрел на человека мутным взглядом, но глаза не отвел, смотрел, как тот
поднимает лук.
Придон вдруг ощутил себя так, будто превращается в мелкого и
подленького куява. А что может быть хуже, чем быть хоть в чем-то похожим на
куява?
Он убрал лук, безбоязненно подошел к самой морде зеленого. У
того, похоже, не было силы даже зарычать. Только неотрывно смотрел на смерть в
облике двуногого.
Придон сбросил с плеч тушу барана, ногой придвинул к
окровавленным ноздрям дракона. Оттуда с вытекающей струйкой крови вырывался и
горячий воздух, шерсть на баране затрепетала, как на живом.
– Уж пасть-то открыть сумеешь, – сказал Придон
громко. – Ты хорошо дрался!.. Живи. Мы, артане, чтим храбрых.
Дракон проводил взглядом его быстро удаляющуюся фигуру,
ноздри наконец-то уловили живительный запах.
На небе выступили крохотные звезды. В родной Степи огромные,
часто мигают таинственно, есть звезды синие, есть желтые, есть красные, даже
зеленые, а здесь, в горах, все настолько мелкие, одноцветные, ни одна не
мигнет, что и на небо смотреть не хочется, настолько чужое и недоброе.
Из темноты вынырнула согнутая фигура. Придон подбежал к
костру, на землю рухнули два тела, а Придон сел рядом с Констом. Аснерд
удивился:
– Двух коз?.. А где же тот баран, за которым погнался?
– Ушел, – ответил Придон, он смотрел в
сторону. – Да какая разница, зато вот молодые козы. Им не больше чем по
году. Давай, разделывай, я уже проголодался!
– И я, – сказал Вяземайт, добавил со смешком: – А
у Антланца был уверен, что наелся на всю оставшуюся жизнь!
– Брюхо старого добра не помнит, – согласился
Аснерд. Он уже быстро и умело разделывал добычу, Конст раздувал огонь и
подкладывал сухие хворостины. – Сколько ни напоминай, что месяц тому
кормил на убой, оно и сейчас нагло требует жрать!
Придон поинтересовался:
– А почему нельзя было сразу от Антланца?.. На драконе?
Не пришлось бы сейчас вот так… Этот, как его, Иггельд прилетел наверняка на
драконе!
– Наверняка, – согласился Вяземайт, – только
спрятал, мерзавец. Наверное, прилетел на том самом, которого выносил за пазухой
и выкормил с рук. Посмотреть бы хоть одним глазом на такое чудище.
