Он ворвался в этот зал, едва успел ухватиться левой рукой за
колонну у двери: в зале трое могучего сложения воинов, а с ними… Итания!
Она вскрикнула, глаза зажглись, шагнула навстречу, но один
из воинов грубо ухватил ее за руку повыше локтя и дернул обратно.
– Да как ты… – прохрипел Придон.
Он оказался, не понимая как, в то же мгновение перед этим
мерзавцем. Голова сволочи, посмевшей, дерзнувшей, разлетелась, как гнилая
тыква. Итания снова вскрикнула, на лице отвращение и в то же время – восторг,
восхищение. Она подбежала, Придон увидел в ее широко распахнутых глазах, как
один из оставшейся двойки телохранителей Янкерда тихонько прокрался с ножом в
руке за его спину. Итания вскрикнула. Придон отмахнулся и, не глядя, ударил
назад кулаком.
Послышался сухой треск. Телохранитель с разбитым, как
глиняный горшок, черепом отлетел к стене и растянулся там на полу. Третий
побледнел, отступил.
– Где Янкерд? – спросил Придон резко.
Телохранитель заколебался, Придон быстро шагнул вперед и схватил его за горло.
– Он… – прохрипел телохранитель, – оставил нас
здесь…
– Ждать меня?
– Нет… он пошел дальше сам…
Придон сжал пальцы, хрустнуло, словно раздавил куриное яйцо,
тело сползло по стене. Придон сказал медленно:
– Неужели он решится… Он безумен!
Он метнулся было к последней двери, но раздался треск, лязг.
Дверь слетела с ужасным грохотом. В проеме клубился черный дым, оттуда ступил
все так же одетый в белое маг Горасвильд. Лицо почернело, растеряло
миловидность, губы дергались и кривились в гримасе ненависти. На широком поясе
блестели и переливались синими огоньками колдовские камешки, на шее испускала
недобрый зеленый свет толстая металлическая цепь. Лицо мага стало жестким,
глаза выкатились, как у большой хищной птицы.
– Я знаю, – сказал Горасвильд хрипло, –
почему ты выжил!
– Почему? – спросил Придон.
– Чтобы умереть от моей руки!
Он бросил быстрый взгляд на Итанию. Придон сказал торопливо:
– Итания, прошу вас… Выйди в другую комнату.
Устрашенная Итания отступила, не сводя с них испуганных
глаз. Губы дрожали, Придон понял, что панически боится Горасвильда. Ярость
горячей волной ударила в голову. Он стиснул топор, а Горасвильд выставил перед
собой магический посох. В рубине плясало пламя, разгораясь все ярче.
– Как ты хочешь умереть, варвар? – спросил
Горасвильд и пошел вперед, держа перед собой посох. Рубин раскалился, вокруг
него плясало красное пламя. – Скажи как, я сделаю…
Придон ждал, не двигаясь с места, топор взял в обе руки. Две
перевязи перекрещивали его могучую грудь, из-за плеча хищно смотрела рукоять
огненного меча, Придон успел подумать, заметила ли Итания, что он добыл меч и
что теперь она принадлежит ему.
– Стойте!
Голос был громким, властным. Из дыма вышел Янкерд, полные
доспехи из хорошей стали, без шлема, с обнаженным мечом в руке. Князь блистал с
головы до ног, сияющий, счастливый, грудь вперед, плечи развернуты, но Придон
похолодел, ибо в руке Янкерда тот самый меч. Черный меч, что в последней
комнате казны был закован в цепи.
– Что, – засмеялся Янкерд громко и
грохочуще, – не ожидал?.. Искал меня в спальне Итании? Зачем? С этим мечом
она и так будет моей… как и вся Куявия. Думаю, что теперь не только Куявия.
Горасвильд вскрикнул:
– Князь… Этот меч очень опасен!
– Чем? – спросил Янкерд, глаза не оставляли
Придона, даже на Итанию почти не бросил взгляда.
– Он… он может обратиться против тебя, –
пролепетал Горасвильд. – Позволь наложить на него чары…
– Накладывай!
– Мне нужно взять в руки… Янкерд захохотал.
– Дурак! Как будто не понимаю, что, как только
возьмешь, станешь властелином мира. Но сейчас я – властелин!
Он красиво взмахнул мечом. С лезвия полетели огненные искры.
В помещении ощутилась чудовищная мощь, стены затрещали, словно не могли ее
вместить, каменные глыбы задвигались, а с потолка посыпалась каменная крошка.
Тусклое лезвие меча засверкало, преобразившись в молодое, будто еще никогда не
бывало в бою. Рукоять оставалась темной, но сталь блистала, разогретая до
оранжевого света.
– Янкерд, он тебя погубит! В нем демон смерти!
– Мне не нужны советы, – холодно сказал Янкерд.
– Но мы же союзники!
– Уже нет, – ответил Янкерд.
Он направил меч острием в сторону Горасвильда. С кончика сорвалась
вспышка, Горасвильд успел раскрыть рот, исчез в ослепляющей вспышке. Воздух
стал мгновенно горячий, с запахом горящего мяса. На полу остались толстые
дымящиеся подошвы.
Янкерд расхохотался. Каменные плиты затрещали громче. Меч в
руке Янкерда подрагивал, от него по всему помещению носились широкие яркие
отблески, похожие на солнечные зайчики.
Придон наконец перевел взгляд на Итанию. Она стояла
испуганная и трепещущая, не в силах сдвинуться с места.
– Беги отсюда, – попросил он настойчиво. –
Сейчас здесь все обвалится…
Янкерд усмехнулся, возразил:
– Не обвалится. Зато увидишь, что этот варвар наконец
уйдет… к своим предкам. И никто нам больше не помешает. Придон сказал быстро:
– Я помешаю. Итания, уходи.
Итания сделала робкий шажок вдоль стены в сторону двери.
– Не уходи, – велел Янкерд властно.
Итания вздрогнула, застыла. Ее большие испуганные глаза
перебегали с его лица на лицо Придона. Янкерд засмеялся красиво и грохочуще.
Меч в его руках казался сверкающей полосой ночи. Янкерд взмахнул легко, и железный
столб, на котором стоял массивный светильник, рухнул, срубленный с той
легкостью, словно пустотелый столб из промасленной бумаги. Янкерд взмахнул
левее, и срезанный с такой же легкостью угол каменной глыбы с грохотом рухнул
на пол.
Придон стиснул зубы. Ярость начала подниматься неудержимо,
сердце застучало часто и мощно. Он стиснул рукоять топора, слегка пригнулся.
Янкерд расхохотался:
– Ты все еще готов сражаться? Хвалю!.. Но чтобы ты не
отступал, а принял бой…
Не спуская с Придона горящих ненавистью глаз, он протянул
левую руку к стене. Раздался легкий скрип, чаша сдвинулась, Придон ощутил, как
дрогнул пол, в спину пахнуло могильным холодом. Он чуть повернул голову,
застыл. Пол за его спиной провалился. Прямо от его пяток квадратная каменная
яма, дна отсюда не видно.
В комнату вбежали и сразу же остановились в испуге Тулей,
Щажард и Барвник. Янкерд сказал со злобным весельем:
– Что, Тулей, не ждал, что я знаю все секреты?.. Это
яма, где закончит жалкую бренность этот варвар… Ну что скажешь, дикарь?
