В 12.10 машины въехали в совсем небольшой, дворов на сорок, кишлак Гаран, главной достопримечательностью которого кроме мечети, естественно, было двухэтажное производственное здание, стоявшее на окраине у тутовой рощи. Туда и подъехали пикап с внедорожником.
Гасани имел привычку не предупреждать о своем приезде людей, зависящих от него. Исключение составляла перевалочная база, расположенная в Капуре. Поэтому у ворот приезжих встретил только охранник, вооруженный винтовкой «М-16».
Он знал Гасани в лицо и засуетился, не понимая, что делать, открывать ворота или бежать в сторожку, оповещать начальство.
Гасани и люди, сопровождавшие его, вышли из машин.
Главарь банды наркоторговцев взглянул на охранника, улыбнулся и сказал:
— Салам, брат. Что ты так разволновался?
— Салам, господин Гасани. Вы появились так неожиданно, что я едва свое имя не забыл. Что прикажете?
— Во-первых, убери винтовку. Она иногда стреляет, а ствол смотрит на нас.
— Да, простите, господин. — Охранник забросил «М-16» за спину.
— Во-вторых, ступай в помещение и сообщи о моем приезде раису Намраю. Передай, что я жду его у ворот. Пусть он придет вместе с Сафалем, ответственным за охрану, начальником цеха Рамиди, с Турияром и, конечно же, с химиком Бегри. Запомнил?
— Да, господин Гасани, вы назвали все руководство завода.
— Выполняй!
— Слушаюсь!
Из калитки высунулась смуглая физиономия второго охранника, но тут же исчезла, что вызвало смех у охраны Гасани.
Главарь оборвал их веселье:
— Посмотрел бы я на вас, окажись вы на месте этих ребят. Прекратить ржать, как лошади!
Сразу же наступила тишина.
К нему подошел Кадир:
— А здесь, господин Гасани, намного прохладнее, чем в Кабуле. Термометр показывает всего двадцать градусов.
— Я это заметил.
— А ведь от Капура всего лишь восемьдесят километров.
— Горы.
— Да. А почему мы не заезжаем внутрь? Не пропускают аскеры Намрая?
— А что нам делать там без руководства завода? Или ты хочешь прогуляться по пустому цеху?
— Нет, здесь лучше.
— Тогда не задавай глупых вопросов.
— Так уж сразу и глупых.
— Кадир!.. — повысил голос Гасани.
— Прошу прощения, саиб, виноват, исправлюсь.
Гасани покачал головой:
— Исправится он. В войсках, что ли?
— Исправляются не только в войсках, но там с этим все было просто. Накричит начальство — ответ один: мол, виноват, исправлюсь. Вот и вся недолга.
— Ты еще не забыл службу?
— Нет. Неплохая была служба, спокойная, ни разу не пыльная.
— Благодаря мне.
— Я это помню. Как и все то хорошее, что вы для меня сделали.
— Это правильно. Надеюсь, ты и дальше не забудешь, что не только твое благополучие, но и жизнь, полностью зависит от меня.
— Не забуду, конечно. Неужели я враг себе?
Появились три подержанные иномарки, встали веером на площадке у ворот. Из них тут же вышли люди, вызванные Гасани.
К нему подошел Хамид Намрай, руководящий заводом, приложил ладонь к груди и заявил:
— Салам, уважаемый господин Гасани!
— Здравствуй, — ответил наркоделец и легонько обнял его. — Всех собрал?
— Да, они перед вами.
Гасани кивнул людям, взглянул на Намрая и распорядился:
— Что ж, веди в свой кабинет. Разговор предстоит серьезный.
— Слушаюсь, господин Гасани, — проговорил Намрай и приказал охраннику, торчавшему у ворот: — Открывай!
Ворота отъехали в сторону.
Все прошли внутрь, через цех на второй этаж, где размещались служебные помещения, в том числе и кабинет начальника объекта.
В нем стояли два стола, рабочий и для совещаний, кресло руководителя, стулья. По углам сейф и шкаф с документацией, в окне кондиционер. Сейчас его не было необходимости включать.
Гасани устроился в кресле руководителя. Рядом с ним уселись помощник Кадир и Намрай, далее разместились все остальные.
Второй охранник услужливо принес пепельницы, спросил, подать ли чай. Гасани ответил утвердительно, и охранник исчез.
Главарь наркобанды бросил взгляд на Намрая:
— Докладывай, Хамид, как у вас тут дела.
Намрай поднялся и проговорил:
— Жаловаться, саиб, не на что. Завод работает в две смены. Сегодня исключение по понятным причинам. Завтра все будет как обычно. Сырье есть, снабженец Заир Турияр старается.
Турияр поднялся, ожидая похвалы.
Но Гасани махнул рукой и сказал:
— Это его работа, за которую он получает неплохие деньги. Садись, Заир. Что еще?
— Готовим очередную партию. К среде, думаю, отправим ее в Капур, крайний срок — четверг.
— Так в среду или в четверг?
Вопрос застал Намрая врасплох. Грозный господин Гасани привык к точным ответам.
— В четверг, саиб. Но если будут ваши указания, то отправим в среду.
— Отправляй в четверг, — разрешил Гасани. — Заранее предупреди Санхаба.
— Я всегда предупреждаю его.
— Хорошо. Хочу знать, сколько сейчас мы можем делать эфана в неделю?
Все посмотрели на начальника цеха Дави Рамиди.
— Норму, сто килограммов героина и столько же эфана.
— Это при работе в две смены?
— Рабочие что? Их дело маленькое — фасовать порошок.
— Сколько длится рабочий день?
— Двенадцать часов, — ответил Намрай.
— Это получается, что одна смена работает шесть часов?
— Да, с одним выходным в пятницу.
— А в сутках двадцать четыре часа. Я хочу знать, сильно ли загружены рабочие в эти шесть часов?
— Они работают в обычном режиме.
Гасани усмехнулся:
— Это значит спустя рукава. Полчаса стоят у станков, потом столько же времени курят, так?
— Не совсем. Перерыв на обед есть. Еще по десять минут перекура каждый час.
— А зачем держать две смены, когда с этим объемом справилась бы и одна? Какой смысл платить лишним людям? Или тебя это особо не заботит, ведь деньги даю я?
— Извините, многое, почти все в нашей работе зависит от господина Бегри.
Химик-албанец встал, откашлялся и сказал:
