— Ты сдурел, что ли? — ласково спросила я, заглядывая графенку в глаза. — Подумай, о чем ты меня просишь! Благороднорожденного магии учить! Да меня за это на главной площади Каленары как еретичку и ниспровергательницу устоев сожгут. Да и вообще, что я, совсем уж без мозгов — конкурентов себе плодить?
— Почему это конкурентов? — печально поинтересовался Торин, видимо немало расстроенный моим отказом.
— Потому что какого Мрака тебе понадобится охрана, если ты сам сможешь защититься с помощью магии? — пожала я плечами, удивляясь его недогадливости. — Да и не лучшая из меня учительница выйдет — я сама в магии далеко не профессионал, так, нахваталась по верхам того-сего… Несколько боевых заклинаний, несколько защитных, несколько лечебных… А вот бытовой магией почти не владею — кашу волшебством сварить или белье простирнуть мне не под силу, хотя с такой задачей шутя справится любая тринадцатилетняя ученица самой захудалой магической школы или института волшебства.
— Но я хочу, как ты! — капризно повторил Торин, так и не притронувшись к ужину, старательно приготовленному близнецами. Никакого уважения к чужому труду!
— Как я? — переспросила я, не веря своим ушам. Вот уж не думала, что моя доля может показаться благороднорожденному завидной. — Как я — что? Сражаться? Так учись! Знать, кажется, не презирает занятие фехтованием. Магичить? С этим, конечно, посложнее, но при желании можно найти не слишком чистоплотного, зато жадного и умелого чародея, который за солидный гонорар обучит тебя основам. А что тебе еще — как я?
Ну вот так… Сегодня здесь, завтра там… Никому не обязана, ни с кем не связана.
Ох, давно я так не смеялась. Правда, горький какой-то смех вышел, невеселый, с болезненно искривленными губами и злыми слезинками в уголках глаз. Впрочем, аристократ, конечно, ничего не заметил.
— А знаешь, какая у меня мечта, Торин? — поинтересовалась я, сумев подавить как смех, так и слезы. — Вернуться в свой дом и хотя бы пару месяцев пожить под родной крышей. И чтобы никто не трогал и не звал куда-то ехать и кого-то охранять. А насчет того что не связана… Так я же связана — с тобой. Ты помрешь — и мне прямая дорожка во Мрак вековечный, и Тьме вместе со мной.
— Но ты же наемница, — с неприятно удивившим меня презрением хмыкнул вдруг графеныш. — Как это так — связана? Да для тебя же нет ничего святого. Сегодня я тебе плачу — и ты меня охраняешь. А завтра тебе заплатит кто-нибудь другой — и ты меня убьешь.
— Нет, Торин, все обстоит несколько иначе, — тихо промолвила я. Наш разговор свернул на очень узкую и скользкую дорожку, но прекратить его было уже выше моих сил — я должна была доказать избалованному аристократенку, что уж презирать-то меня точно не за что. — Ты, вернее, твой отец платит мне по золотому в день. Да еще обещал премию по окончании всей этой эпопеи. Замечательно. Так вот, если завтра ко мне подойдет… ну скажем, Цветик и предложит: «Слушай, Тень, я даю тебе полтысячи золотых, а ты убиваешь Торина, и мы мирно разъезжаемся по домам», то он окажется очень везучим человеком, если сумеет унести ноги после такого провокационного заявления. А вот если ты сегодня мне скажешь: «Знаешь, я решил, что охрана мне больше не нужна» — и дашь расчет, а завтра Цветик вновь подкатится со своим интересным предложением… Ну тут уж извини, скорее всего, я соглашусь. Как ты сам понимаешь, ничего личного, просто обычные товарно-денежные отношения.
— Вот-вот! — подтвердил недалекий Торин, поглядывая в сторону оклеветанного ради примера Цветика так, словно не сомневался, что я уже получала от него подобные деловые предложения. — То-то и оно, что сегодня охраняешь, а завтра убьешь!
— Ты не понял, — мягко возразил бесшумно подкравшийся Каррэн. Графенок вздрогнул, я — нет, по крайней мере, надеюсь, что не так явственно. — Тень убьет тебя, только если ты перестанешь ей платить за охрану, а кто-то оплатит твою смерть.
— Именно, — подтвердила я. — Так что если хочешь обезопаситься от моих клинков навсегда…
— То что? — заинтересованно приподнял брови графенок.
— То придется тебе платить мне всю жизнь! — хмыкнула я, хлопнув рукой по траве рядом с собой. Альм с готовностью опустился на указанное место, я как-то незаметно для самой себя пристроила голову ему на плечо и вновь воззрилась на Торина, озадаченно жующего губами. Видно, аристократенок пытался подсчитать, во что ему обойдется столь своеобразная защита от меня. То ли так и не смог подбить итог, то ли результат показался до безобразия дорог, но Торин глянул на меня обиженно и недоуменно, словно я ему подсунула на золотом блюде тушеные мышиные хвосты. В смысле, что и не наешься ими как следует, и хрящи на зубах хрустят, и вообще сомнительно это как-то…
— Ешь кашу, Торин! — напомнила я, рассеянно потираясь щекой о плечо альма. Тьма тут же обиженно зашипела, пришлось взять ее на руки и успокаивать, доказывая, что Каррэн просто… просто… ну… Тьма оскорбленно клекотнула и даже слегка прихватила меня клыками за палец. Правильно, от кого я тут что пытаюсь скрыть? От вонато, которая уже намертво срослась с моей душой и ощущает все эмоции как свои собственные? Ох… Да Мрак меня побери что здесь вообще скрывать-то? Нормальные дружеские отношения между двумя представителями разных рас?
Тьма зашипела с таким непередаваемым сарказмом, что я мигом поняла все. А, шэрз бэй тха'аарто! Если собственная вонато издевается, так чего ждать от остальных? Диво еще, что меня вслух не высмеивают и пальцами не тыкают!
Утром я вновь осмотрела Папашу и, прикусив губу, задумалась, не стоит ли нам поискать какой-нибудь населенный пункт и задержаться в нем на пару деньков, чтобы дать командиру возможность отлежаться и набраться сил. Видимо, все эти размышления были написаны на моем лице самыми крупными и четкими рунами, потому что Батя, зашипев так, что даже Тьма уважительно прижала уши, одним рывком привел себя в вертикальное положение и едва ли не бегом бросился к лошадям. Я рванулась было за ним, но потом передумала и с разбегу плюхнулась на землю, сделав вид, что вовсе не собиралась ни за кем бежать. Вот еще, за пациентами гоняться! Хочет по своей дурости да упрямству во Мрак вековечный отправиться — пожалуйста, я за ним туда нестись не буду.
Наверное, вид у меня был не лучший, потому что Батя, одумавшись, вернулся и сел на землю рядом со мной.
— Ты это… не обижайся, ладно? Не привык я, чтобы девчонка какая-то, годящаяся мне в дочери, рядом суетилась и себе во вред мне помогала.
— Да ладно, — отмахнулась я, стараясь скрыть обиду. Тоже мне ветеран нашелся! Да еще неизвестно, кто кого положит, если мы один на один в драке сойдемся. Девчонка, ишь ты! Да не будь рядом этой девчонки, все они уже на дне Ниилаты тара Лээрто лежали бы, на себе испытав все прелести Ока Дракона! А то бы еще в Тинориссе бестолковые головы сложили!
— Ты за Торином-то приглядывай, — внезапно произнес Батя, тоже стараясь не смотреть в мою сторону. Только тут я заметила, что воротник моей рубашки распахнут неприлично глубоко, и поспешно застегнулась, мысленно напомнив давнишнее обещание, данное когда-то самой себе: никогда не смущаться и не краснеть.
