Улинри помрачнел и неохотно ответил:
– А тут мы несколько в тупике, Ирьяна. Воскрешение и так сложная процедура, а уж воскрешение умерших тысячи лет назад злобных духов – и вовсе вызов всей нашей команде. Который мы приняли, но с наскока победить пока не смогли. Так что… Мы ищем, экспериментируем… И да, у меня уже взрывается голова от всех расчетов.
Ага… Стало быть, слуа не отвяжется и полетит с нами. Чудно.
Наверное, такие мысли могли бы показаться проявлением черной неблагодарности… В оправдание могу сказать, что я не против релакса данного фейри, но где-нибудь подальше от меня. Ибо отдых Улина аукается геморроем всем неосторожно пробежавшим рядом.
– В общем, надо спросить Алишина, когда они собираются, и самое главное – каким способом.
– Порталом или на своих двоих?
– Ага. Я бы, конечно, предпочла полетать.
– Я тоже, – с намеком глядя на меня, сказал фейри.
– Жаль, что не на чем, да? – невинно хлопнув ресницами, ответила я.
– Жаль, конечно! Но я уже нашел выход! Я полечу на тебе!
Вот это поворот! Вот это непробиваемая самоуверенность! Вот это редкостная наглость!
– С чего это? – опустив все более экспрессивные выражения, поинтересовалась я.
– Ну, например, я буду благодарен. А еще могу сказать, что именно тревожит твоего мужа… Как тебе такой вариант?
«Проницательная, мерзкая, самоуверенная дивная зараза», – мысленно произнесла я.
А вслух…
– Идет!
– Вот и шикарно! – возрадовался дивный и, подскочив с пуфика, подал мне руку. Я только вздохнула и вложила пальцы в ладонь слуа. Кожа была холодной и чуть влажной. Неприятно. А хватка и сила рывка, когда он поднял меня, вызвали удивление. Откуда в столь хрупком теле столько силы?
– Теперь идем искать Алишина и радовать его заявлением, что мы едем с ним!
В красках представив выражение глаз невозмутимого Алина, я передернула плечами.
Предчувствия оказались недалеки от истины. Картина маслом, иначе не сказать. Когда мы отыскали Алишина, за ним топталось пятеро рядовых в походной одежде. Выражения лиц были непередаваемы, а хвосты нервно подергивались. Довольный Улинри остановился перед десятником, крепко вцепился в мою руку и заявил:
– Угадай, с кем вам повезло?
Немая пауза. Светлые глаза Алина сощурились, хвост сделал нервный пируэт и постучал по голенищу сапога.
– Нет, – кратко заявил он, восхитив меня потрясающим чутьем на неприятности.
– Да! – торжественно не согласился фейри.
– С чего это?
Да уж, логичный и просто убийственный диалог!
– С того. – Улинри по локоть запустил руку в засверкавший воздух и выудил из пространственного кармана свиток.
Алишин сомкнул изящные пальцы на чуть хрупнувшей бумаге, несколько секунд внимательно смотрел на нас, а после развернул свиток.
– М-да… – спустя несколько секунд протянул хвостатый. – Судя по всему, выбора ты не оставил.
– Спасибо за комплимент, – растроганно отозвался Улин и, перехватив руку хейлара, потряс в рукопожатии.
Алишин осторожно отобрал ладонь, не поленился обтереть о колет и злорадно сказал:
– По облакам сам поскачешь? Мы в один конец лететь собирались.
– Такого удовольствия я вам не доставлю.
– А жаль, – откровенно сказал Алин.
На миг представив себе весело скачущего по розово-белым облачкам темного слуа, я тоже осознала, что жаль.
– Не сомневаюсь.
– Итак, вылет через час. Готовьтесь, собирайтесь… Особенно к вам относится, Ирьяна.
– А что ко мне-то? – возмущенно всплеснула руками я.
– Вы – женщина, – с категоричностью опытного психиатра, ставящего диагноз, бросил через плечо Алишин и величественно удалился.
– И ведь не поспоришь, – прокомментировал Улин.
– Факт, – со вздохом согласилась я. Быстро ухватив за рукав собирающегося смыться фейри, спросила: – Итак, что там с Ринвейлом?
– После поездки, – подмигнул дивный. – Ну, знаете, как в тех пьесах… «Утром деньги – вечером стулья», «Сначала вы нам – потом мы вам» и так далее.
– Ну ладно, – понимая, что силком тут ничего не добьешься, я была вынуждена смириться. – А что хоть написано в том свитке, который ты показал десятнику?
– Приказ Сотника всячески мне содействовать, ибо я глава отдела воскрешения и, стало быть, кадр невероятно ценный. А такие мозги стоит беречь, выгуливать и проветривать. Как-то так!
Мои коготки аккуратно отцепили от черной хлопковой рубашки, и некромант, торжественно заявив, что он, может, и не женщина, но собраться надо, скрылся в переходах Анли-Гиссара.
Я осталась с рядовыми. Неуверенно покосилась на бойцов с юными лицами и очень злыми глазами и тоже решила вернуться сюда к моменту вылета. К тому же надо известить Лиладу и Вейла, что я собираюсь отлучиться из города. Я махнула суровым хвостатым, получила кислые и неохотные ответные улыбки и вприпрыжку заторопилась к своим апартаментам, по дороге собираясь завернуть к хондрии.
Лады в комнате не оказалось, но на удачу я столкнулась все с тем же Алишином, который сказал, что видел ее на кухне в обществе Диара. Прикинув, сколько осталось времени, я с сожалением вздохнула и отправилась искать мужа, собираясь в свое отсутствие повесить счастье общения с «доченькой» на него.
Дракон, как ни странно, отреагировал ровно и доброжелательно. Только спросил, куда я лечу, с кем и надолго ли. Потом нежно поцеловал и попросил к ночи быть дома.
С трудом оторвавшись от мужа, я пошла к месту сбора. Вещей решила не брать. Во-первых, в поместье, если что, их и так немало. Во-вторых… Ну куда я их в драконьем виде дену?
В назначенное время мы снова собрались, и Алишин, с неудовольствием отметив, что мы со слуа не передумали, позвал нас за собой.
Из Анли-Гиссара можно выйти двумя способами. Переместиться порталом на специальные площадки в горах и улететь оттуда или выйти через Врата. Сейчас работали только те, которые вели в Гиллар-Хор, и то лишь потому, что города находились рядом, а пространственный коридор сохранился. Разумеется, имелись еще и потайные лазейки, благодаря которым в горы можно было выйти пешком, но идти так далековато, а значит, проще воспользоваться порталом.
Мы прошли в телепортационный зал и встали на выделенные затейливым орнаментом треугольники. Алишин настроил координаты на стеновой панели, а оставшиеся символы начертил прямо в воздухе. Пальцы десятника порхали, выводя незнакомые руны. Знаки наливались зеленым светом, а после осыпались на камни, заставляя вспыхивать рисунок на них.
– Задержали дыхание! – властно распорядился Алин.
