– Само собой! – понимания в глазах десятника не прибавилось. – У нас все же спарринг! Ты сама просила…
– А теперь прошу дать пару минут отдыха!
Я молитвенно сложила ладошки на груди и, скорчив рожицу, умильно посмотрела на светловолосого десятника.
– Что это значит? – спустя несколько очень долгих секунд озадаченно спросил он.
– Отдых?!
– Нет, вот это странное выражение лица. Я вроде как не настолько сильно тебя бил, чтобы вызвать повреждения нервной системы.
– Ы-ы-ы-ы-ы! – многозначительно высказала я свое отношение к ситуации, снова переведя глаза на потолок.
– Или все же вызвал?! Вот, уже речевые нарушения.
– Трудно Крионе с тобой придется, – поделилась я своими наблюдениями, медленно поднимаясь. – Ой как трудно.
На это высказывание Алин не отреагировал. Текучим движением хейлар перекинулся в звериную форму и напал.
За последующие полчаса меня вдоволь поваляли по залу, периодически чувствительно впечатывая в стены, и даже дождались парочки неплохих ответных атак. Только тогда дорогой наставник все же оставил мою тушку в покое. Эх… в звериной форме я крупнее, чем он, а раскладу сил это не мешает. Бьют.
И лишь когда после тренировки мы шли ужинать, Алишин внезапно вспомнил о том, что я упоминала Криону.
– Ирьяна, у меня вопрос. Вернее, не так… Я бы хотел посоветоваться!
– Слушаю! – кивнула я, воодушевленная собственной значимостью. – Чем смогу, как говорится!
– Отлично! Итак, расскажи-ка, чего от меня хочет льета Криона?
Такого вопроса я не ожидала и даже споткнулась. Алишин галантно меня поддержал.
– Эм-м-м-м… – промычала я, думая, как бы донести до воина сугубо прагматичные задумки огненной подруги.
– Опять проблемы с речью? – обеспокоился Алин.
– Со мной все хорошо! – поспешно заявила я. – Алин, таким способом мы временами демонстрируем свою задумчивость или, так сказать, лексическое фиаско.
– Понял, – серьезно сказал хейлар, и я почему-то не сомневалась: если не понял, то хотя бы запомнил. – Ну так что? Она странно себя ведет.
– А ты? – рискнула пойти по пути откровенности я. – Тебе нравится ее странное поведение?
Он замолчал. Почти минуту мы шли по коридору. Я уже думала, что ответа не будет, но все же…
– Скажем так: у меня тоже лексическое фиаско. По всем направлениям. Я не знаю.
Ы-ы-ы-ы, Великая Драконица, ну почему лекцию о половом созревании этим великовозрастным детишкам должна читать я?! И вообще, Арвиль вот как-то сам справился! Хотя страсть Арвиля к тому времени была уже разбужена, он лишь перенаправил ее в другое русло. А вот Алишин…
– Она тебя хочет, – решила честно ответить я. – Как и многие фейри.
– Это проблема.
– Почему?
– Потому как слать ее в те же голубые дали, куда я отправлял фейри, – нельзя. Тут по идее надо вежливее. А я не умею.
– Поговори откровенно, – немного подумав, предложила я. – Кри заводит как раз твоя недоступность. Пока ты морозишься и оставляешь шанс для недосказанностей – становишься все более лакомой добычей. А так она девочка разумная.
– Добычей?!
Столько искреннего возмущения в голосе!
– Алин, она огненная драконица! И еще – воин! Привыкла брать то, что хочет!
– Женщины…
– А вот не обобщай! – сразу взьершилась я.
– Хорошо-хорошо, – слишком быстро для того, чтобы быть искренним, согласился хейлар. – И да, спасибо.
Я с легким сомнением покосилась на него, но развивать тему не стала. Все – значит, все. Большой мальчик. А если и нет, есть вопросы, в которых предпочтительнее набивать шишки самостоятельно, а не по указке не особенно опытных дракониц.
– Кстати, Ирьяна… Сегодня совещание у Сотника. Думаю, скоро выяснится, когда именно нас станут выпускать на охоту.
– Да? – я нервно переплела пальцы. – Скорее бы!
Ох, у меня от нетерпения уже… уже… Даже не знаю!!! Устала сидеть в четырех стенах! А тут поманили большим делом – и отложили в долгий ящик. Нет, конечно, тренировки с тем же Улином и Арвилем дарили ощущение сопричастности, но хотелось-то геройствовать самой.
Стоит ли говорить, что мысленно я давно отловила всех хейларов, спасла десятников, совершила сотню подвигов и меня представили к награде везде, где можно? И даже где нельзя. Разумеется, в любовно обмечтанную схему не особенно укладывалась отсрочка этих самых подвигов.
– Куда ты так торопишься? – даже с какими-то отческими интонациями спросил Алишин. – Ирьяна, вылазки не станут легкими прогулками с фанфарами и красной дорожкой. Это сражения, боль, смерть…
– Я уже видела все это.
Я тряхнула головой и улыбнулась.
– Ты видела смерть врагов, – тихо сказал хейлар, глядя сквозь меня. – Поверь, когда у тебя на глазах вскрывают грудину другу, это совершенно… иное. Или ты наивно полагаешь, что с вами ничего не случится?
Я замолчала, забыв дышать.
– Ну же, Ирьяна?
Оказывается, в этот раз наставник все же желал получить ответ.
– Если честно… да. – Глядя, как по лицу Алина пробежала тень, я поспешно добавила: – Но дело в составе нашей команды! Ты, Диар, Улинри… Да что может случиться?!
– Хочу напомнить, Ирьяна, что в галерее портретов выцвели не только мозаики с рядовыми, но и изображения некоторых десятников, – сухо начал хейлар, раздраженно поводя хвостом. – Также добавлю, что на плиты залов Анли-Гиссара в свое время пролилось немало дивной крови. Так что ты… наивна. Ничто не гарантирует безопасности.
Далее мы следовали молча. Я – погруженная в мысли и подавленная жесткими словами друга, а Алишин… Да кто знает, что творилось в голове хейлара? Любого из них.
На подходе к столовой меня ждала маленькая приятная неожиданность, которая мигом вышибла из головы все неприятные мысли. Возле массивных дверей в нерешительности застыла странная фигурка. Полудевочка-полупаук.
– Лада? – неверяще окликнула я.
Девочка порывисто обернулась и настороженно уставилась на нас красными глазами без белков. Выглядело жутковато. Очень худое тело, ломаные движения, резкие черты и огромные глазищи. Такое может привидеться и в кошмарах. Впрочем, сейчас мой ходячий кошмарик был напуган больше кого бы то ни было. Узнав нас, он слегка расслабился и радостно рванул навстречу.
– Ирьяна!
Не добежав буквально пары шагов, Лилада остановилась и замерла, нерешительно перебирая лапками. Я преодолела оставшееся расстояние и обняла паучонку.
– Где одежду раздобыла? – Провела ладонью по худенькой спинке, затянутой в мягкую ткань.
